В мыслях мелькнула картинка, как Фелис обнимает мою невесту, поднимает на руки, несет в постель, жадно склоняется к ее изящным, четко очерченным упрямым губам… Ярость полыхнула огнем преисподней, затмевая разум. Я пришел в себя уже в коридоре, ведущем на женскую половину.
— Ваше Высочество! — Слуга, посланный разыскать мою невесту, возник на пути словно ниоткуда, так что я едва успел остановиться. Полукровка почтительно склонился предо мной. — Ваше Высочество, последний раз эстиону Азалию видели в компании третьего принца. Говорят, он провел ей экскурсию по оранжерее, показал свое устройство для полива, а потом увел ее на мужскую половину, чтобы показать еще лаборатории.
Наверное, я помрачнел еще больше, потому что слуга стал заикаться. Мой зверь бушевал, пока я слушал доклад полукровки.
— Я стучал, но мне не открыли. Слугам в лаборатории хода нет, поэтому я решил сообщить вам, что…
— Довольно! — рыкнул я.
Уго… он решил тайком протянуть руки к моей женщине?! Я ему сейчас покажу "лаборатории", а "устройство для полива" вообще отрежу, чтобы нечего было показывать!
Для выпускника "Академи карателей" вскрыть защитные чары братца было минутным делом. Желая поймать Уго на горячем, я аккуратно запер дверь и послал вперед поисковый импульс. В дальней комнате, что служила кладовой для ингредиентов, действительно нашлись двое. Мужчина оборотень и женщина! Я убью их обоих! Нет, только его, а ее я запру и… Стихии, о чем я думаю? Темная сторона моей натуры не раз подбрасывала мне эту мысль — видеть, как она бьется подо мной на простынях… заставить пережить все мои мучения… Но нет! Никогда я не принуждал женщину и не собираюсь начинать!
Теперь я понимаю, зачем Вивьен затеяла эту свадьбу. Старая интриганка знала, что я не смогу пройти мимо ее племянницы, когда приеду в Хидденленд, знала, что проклятье сделало ее очередной моей истинной. Она послала племянницу к нам, в Алмазные горы, чтобы та рассорила все мое семейство, посеяла смуту!
Так, спокойно… надо постараться все же не убить Уго…
За дверью раздавались ритмичные стоны, стеллаж поскрипывал и стеклянно звенел пузырьками. Не выдержав, я распахнул дверь и увидел своего брата, который в прохладном полумраке кладовки наслаждался… компанией полуэльфийки Найдерэль, которую спас год назад. Брат искал в пустыне на юге какой-то ядовитый куст для своих опытов и наткнулся на отряд из семерых орков, гнавших рабов и скот на рынок в Садаар — одну из немногих стран Андории, где процветало рабство. В благодарность дочь леса поклялась служить ему до конца жизни. Похоже, ушастую недавно повысили из лаборантки в фаворитки…
Полуодетая эльфийка, вскрикнув, метнулась в тень за стеллажами. Я не смотрел, как она копошилась, поправляя платье.
— Брат? Ты сломал мою защиту, проник сюда, как вор. В вашей драконьей академии не учат хорошим манерам? Все удовольствие обломал… — недовольно произнес главный изобретатель всего Кильмаари, поправляя штаны и медленно застегивая рубашку — Что ты забыл в моем святилище науки?
Укор в речах Уго я оставил без внимания. Не по чину старшему приносить извинения перед младшим братом. Таков закон оборотней, и Уго это знал.
— Где моя невеста? В последний раз ее видели здесь, с тобой, — ледяным тоном поинтересовался я, вскинув одну бровь, как порой делал наш ректор. Понятия не имею, когда я успел перенять эту привычку Грэйда Мейррхауна, но одно знаю точно: мне всегда хотелось походить на него.
— Как видишь, ее здесь нет, — надулся Уго, поднимая с пола перчатки из кожи гарпии, в которых работал с особо опасными веществами.
— Не смей приближаться к ней!
— Эй, спокойно, брат. Я не назначал свиданий твоей женщине. Я проводил один опыт в оранжерее, когда повстречал ее. Эстиона Азалия попросила меня показать ей мои изобретения. Кстати, она у тебя настоящая леди: очень внимательно меня слушала, ни разу не перебила и искренне восхищалась моим талантом. Между прочим, тебе, как будущему правителю, не мешало бы поучиться у нее манерам… — заметил младший брат, переставляя на полке какие-то пузырьки и бегло просматривая этикетки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не заговаривай мне зубы, Уго! Где она сейчас?
— Летисия Сивори повела твою невесту обедать.
Я бросил взгляд на висевшие в лаборатории часы, что виднелись сквозь распахнутую дверь кладовки. Обед скоро закончится. Если поспешу, сумею застать несносную фею в обеденном зале.
Я молча развернулся и вышел прочь.
— Эй, Лоренсо, а ты что думаешь о моей идее срезать гору и построить портальную площадку самим?
— Позже, брат, у меня нет времени. Приди ко мне со своим проектом через неделю, а лучше через две.
— Вот так всегда… — донеслось мне в спину причитание Уго. Конец фразы я не услышал, поскольку уже захлопнул за собой дверь лаборатории. Заклинание переноса слетело с губ быстро и легко. Кот радовался, что вот-вот увидит "истинную", а я… готовил гневную отповедь для хитрой бескрылой бестии.
При виде моей ярости в глазах фейской моли мелькнуло удивление.
Я подошел ближе к столу и, плюнув на этикет, негромко приказал:
— Все вон!
Зал вмиг опустел, вся свита матушки покинула его, только Летисия Сивори посмела ослушаться меня.
— Я сказал, ВОН!
Зверь придворной дамы прижал уши и скорчился, свернувшись в клубок, но Летисия не ушла.
— Прошу прощения, Ваше Высочество, но я не имею права оставлять вверенную мне гостью из Хидденленда наедине с мужчиной. Это приказ королевы.
— Я замещаю повелителя, разве я не выше ее Величества сейчас?
— Это правда, но я не смею ослушаться мою госпожу, — опустив глаза, твердо произнесла Летисия.
— Я запомню как вашу похвальную преданность, так и вопиющее непослушание, эстиона Сивори, — процедил я, намекая, что однажды я стану королем и с превеликим удовольствием разгоню курятник, что собрала матушка во дворце-горе Литсиян. И первыми выдворю тех, что пытались попасть в мою постель, пользуясь проклятием, насланным феей, а Летисия принадлежала к их числу.
— Ваше Высочество… — умоляюще выдохнула оборотница, но не смогла закончить фразу, борясь с желанием перекинуться. Не выдержав давления моей ауры, она вскочила и согнулась в поклоне. Эта интриганка знала, что через миг она выберется из платья пятнистой кошкой и, виновато мяукая, униженно поползет ко мне на брюхе вымаливать прощение.
— Ты все еще можешь уйти, — заметил я, и шпионка матушки, быстро кивнув, покинула зал.
Я демонстративно отвернулся от уходящей придворной дамы и с холодной яростью в голосе обратился к Азалии:
— Как ты смеешь вести себя распутно и позорить мое имя? — Я поймал себя на том, что пытаюсь давить на фею аурой, словно на барса, что ниже меня по положению. Разумеется, на несносную моль это ничуть не действовало, и это еще больше вывело меня из себя. Я приблизился, схватил девушку за плечи, заставляя подняться со стула, и встряхнул.
Однако добился лишь того, что мне на голову спикировал голубой летун бескрылой моли и впился маленькими зубками в ухо. Я выпустил свою добычу, чтобы отодрать животное от себя. Должно быть, я выглядел поистине взбешенным, потому что в мою руку тут же вцепилась несносная фея.
— Нет! Пожалуйста, отпусти его! — вскрикнула Азалия, очевидно почувствовав, что я борюсь с искушением развеять ее зверушку, превратив в поток стихийной магии. — Прошу тебя!
Я как раз собирался спросить: "А что я получу взамен?" — когда фея схватила ворот моей рубашки и, встав на цыпочки, впилась в мои губы отчаянным, головокружительно сладким поцелуем.
Тело словно пронзили десятки молний. Я не помнил, как моя ладонь выпустила голубое чешуйчатое недоразумение и заскользила в упоительном танце, оглаживая плавные изгибы точеной фигурки невесты. Я пил ее дыхание и никак не мог утолить жажду, которая терзала меня все сильнее.
Когда фея, тяжело дыша, отстранилась от меня, я едва сдержал стон. Хотелось овладеть ею прямо здесь, на столе. Мои мысли путались, словно я вдохнул "Лунную пыль"* и пыльцу эльфийской розы одновременно. Но я нашел в себе силы прохрипеть:
