Некоторые налётчики ринулись к катамаранам, но на их пути появилась Мэдлин.
Ведьма парила с посохом в руке, а ворон махал крыльями у неё над головой. Внезапно он порхнул вперёд, кувыркнулся в воздухе и тут же метнулся назад, врезался в грудь ведьме, но прошёл внутрь её тела. Мэдлин преобразилась. Пространство вокруг неё потемнело, словно небольшой сгусток ночи проник в яркий день, она парила теперь с огромными чёрными крыльями за спиной, лицо ведьмы скрывал капюшон, похожий на вороний клюв, а на затылке, словно огромная роскошная заколка, играл серебряными рогами полумесяц. Мэдлин подняла руку, — чёрную как смоль, увенчанную длинными когтями, — выкрикнула что-то и в темноте появились фиолетовые созвездия. А потом из них вылетел шквал чёрных сгустков, похожих на стаю воронов. Они как живые снаряды ударили по налётчикам, разрывая на куски. Между палящим солнцем и ночной тьмой мобы оказались перетёрты в пыль.
— Жернова энтропии, — сказал полуорк, опуская свою колотушку, — хотел бы и я такую ульту.
— Да, твой Танец Топоров слабоват, — согласился полурослик.
— Вот кому бы рот закрыть и притвориться камнем, так это тебе, господин Зелёный Огонь, — поморщился шаман.
— А что не так? Пылает ярко и дамажит по области будь здоров.
— И каждый раз мы сгораем вместе с противником, — добавил цверг.
НИПы радовались победе, а варварка смотрела на меня, покрытого кровью. Маскировочное заклинание ещё не иссякло, но уже долгое время мой дескриптор сообщал правду: гаргуль тридцать второго уровня.
— У каждого свои недостатки, — сказал я ей, отходя, — хорошего дня.
У Лиззи совершенно не осталось маны, Мэдлин тоже была почти пуста.
— Вы обе меня восхитили. Нельзя ли было раньше так сделать? Например, когда я убивал троллорка?
— Не то чтобы тебе требовалась помощь, — осадила Мэдлин, — к тому же, ульта поедает почти всю ману, а синие поушены у меня закончились. Давно не расходовала заряд полностью, надо бы запастись.
— А я на халке ультовала, но ты тогда уже упал и не видел, — с лёгкой обидой сказала Лиззи.
* * *
Как и жёлтая шкала выносливости, синяя шкала маны восполнялась сама. Особенно быстро это происходило, когда игрок укладывался спать, либо переходил в режим медитации. Мэдлин сказала, что разница между этими состояниями была невелика, переключила аватару и отправилась в Инкарнам. Лиззи впала в своё обычное оцепенение.
Интересно, когда я достигну хотя бы пятидесятого уровня, будет ли у меня какая-то ультимативная способность? Если рассуждать здраво, то у игроков, избравших путь рукопашных бойцов, должен быть адекватный ответ на ультиматум магических классов. Просто во имя баланса. С другой стороны, у меня не было класса, ни магического, ни боевого.
Оазис Мухтаб прятался в неровном кольце скал; совсем небольшой пятачок пространства с озерцом и пальмами, застроенный зданиями из оранжевого песчаника. Несколько улиц были перекрыты полотнищами для создания тени, к скалам повыше липли недостроенные дома, над единственным въездом стояла сторожевая башня. Уютное местечко среди барханов, и оживлённое, к тому же. Чуть в стороне, за пределами оазиса, стояла причальная мачта, возле которой завис большой корабль.
Я приземлился на скальной гряде, она была невысокой и довольно плоской в нескольких местах, кроме «Драконьей мушки» на ней уже стояло два других топтера.
Мэдлин моргнула, проверила уровень накопленной маны.
— Могло быть и хуже. Елизавета?
— Я мертва, хуже для меня быть уже не может.
— Мысли позитивно.
Мумия рассмеялась:
— Так я и мыслю. Хуже для трупа быть уже не может, а, значит, всё будет только лучше!
— Антон, обновить Иной Облик?
— Нет. Этому миру пора привыкать ко мне. На крайний случай, вырву кому-нибудь глотку и бросимся бежать.
— Звучит как план, — рассудила Мэдлин.
Снаружи было ярко, дул сухой горячий ветер, от которого на зубах сразу же заскрипел песок.
Мы спустились по лестнице, вырубленной в камне и оказались на оживлённых улочках Мухтаба. Народ вокруг слонялся разнообразный, я за пять минут приметил два вида инсектоидов, огромного «людозавра», и нескольких четырёхруких «джахиров», вроде того, которого убил под Козырьком. Зеваки провожали долгими взглядами, но ошейник на горле и присутствие Мэдлин пока что успокаивало их. Видимо, я проходил по категории «питомец».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В тени тканных навесов раскинулся рынок, где торговали НИПы и игроки. Первые вели себя обычно, а вот вторые изображали статуи.
— Что с ними?
— Торгуют же, — Мэдлин безразлично рассматривала округу. — Приобрели лицензию и могут выставлять товар в торговых зонах, пока сами в Инкарнаме или реале. Они назначают цены ко всем товарам и уходят, а покупатели могут произвести обмен в специальном интерфейсе, если цена и качество их устроят.
— А что на счёт воровства?
— Пока лицензия действует, для воров эти торговцы неуязвимы. НИПы их не видят, а воры-игроки не могут унести товар дальше чем на пять метров, — он сразу же телепортируется обратно, и к злоумышленнику направляется стража.
— Ультимативно.
— Ну так и лицензия недёшево стоит. Правда, индивидуальная розничная торговля — это неэффективно. Для заработка Драгоценных лучше иметь собственную торговую гильдию, которая покупает и продаёт оптом, имеет хотя бы два-три корабля и нескольких агентов в разных субрегионах — чтобы играть на ценовой разнице и инфляции.
— Мне это всё понадобится.
— Хм?
— Торговая гильдия. Как-то нужно будет выстраивать экономику. Если деньги расширяют возможности, их, денег, должно быть много.
— Рассуждения верные, но реализация будет непростой.
— Когда придёт время, мы углубимся в этот вопрос. Так где искать твоего Гринботтома?
— Он не мой, а свой собственный. — Носик Мэдлин чуть поморщился. — Где угодно, вообще-то. Этот НИП достаточно беспокойный, часто и бессистемно перемещается. В основном, из-за того, что его ищут стражники либо кредиторы. Давайте пройдёмся по торговым рядам, поспрашиваем, наверняка кого-то уже обокрал.
Но следующий час поисков не принёс ощутимых результатов, никто не слышал об Ангусе Гнинботтоме. Зато у одного из НИПов-торговцев оказался довольно интересный товар.
— Не проходите мимо, прекрасная Грезящая, — протянул он руки к Мэдлин, — у меня новый товар, привезён с раскопок близ Жаждущего каньона, только посмотрите!
На грязной мешковине, постеленной у ног, лежали ряды маленьких статуэток, небольших кувшинчиков и золотых украшений знакомого стиля. Я опознал в них миниатюрных ушебти, канопы и, собственно, украшения древних наилских мумий.
— Подобное я уже видела раньше, — ингредиенты для зелий и артефактов. Конкретно эти встречаются только в Наиле и Дюнном Море.
— О нет, прекрасная Грезящая, присмотритесь лучше! — возразил НИП с безумным блеском в глазах.
— По-моему, это не ингредиенты, а артефакты. — Лиззи подняла одну из каноп, и та осветилась изнутри. — Слушайте, а такие моему мужу-брату не сойдут? О… чувствую тонизирующее воздействие! Они резонируют со мной!
Ведьма посмотрела на дескриптор мумии.
— Да, общий запас маны увеличился, и скорость восполнения тоже, — ненамного. Возьми другую пожалуйста.
Лиззи взяла по канопе в руку.
— У меня теперь Мудрость плюс два!
— Любопытно, — Мэдлин достала мундштук и закурила, — впервые такое вижу. Говоришь, товар новый?
— Новый, новый, госпожа! — горячо заверил НИП.
— Значит, это Невхия. Внедрила в систему артефакты для мумии, новый вид экипировки.
— И зачем? — спросил я.
— Ради баланса. Видишь ли, Антон, существует экипировка универсальная, пригодная для любого, либо для большинства классов, но есть и множество сетов брони, которые ориентируются на определённые классы. Например, этот чокер из сета «Одеяние Госпожи Шабаша». Есть и другие ведьмовские сеты, но сейчас не об этом. Даже если мы не говорим о сетах, есть артефакты, предназначенные для определённых классов: колотушки-погремушки для шаманов, зачарованные колчаны для рейнджеров, мультитулы для инженеров и так далее. Видимо, теперь мы имеем артефакты для жрецов древнего Наила, чтобы Елизавета могла экипироваться.
