– Музыкальная шкатулка, – как слабоумный оскалился чародей. – Нашлась.
Надавив еще три раза на шапочку, он остановил и мигание, и звуки и кинул куклу в мешок.
– А не попробовать ли нам колечко? – несколько повеселев, предложил маг. – Слышал я, в тарабарских магических мастерских было налажено крупносерийное производство колец света…
И, не дожидаясь реакции Иванушки, он крепко взял кольцо двумя пальцами и дернул за цепочку.
Черная вспышка мгновенно ослепила их, обожгла жаром и пропала.
Пол-мгновения спустя ударил гром, раздирая барабанные перепонки.
Оглушенные, ошарашенные Иван и Агафон сидели на земле и продирали запорошенные мусором глаза.
С горы на них, мягко кружа, опускались сухие листья, трава, ветки, птичьи гнезда и сами впавшие в ступор птицы.
Проморгавшись, наконец, и прочистив уши, искатели пропавших царевен посмотрели друг на друга, на самих себя, вокруг…
Все в радиусе десяти метров, включая камни, землю, траву и их вещи оказалось покрытым ровным, матово поблескивающим слоем сажи, сквозь который пробивались тонкие струйки дыма. Копотью были измазаны и их лица, руки и одежда. Которая тоже местами дымилась.
Само кольцо рассыпалось в золу и них на глазах – в пальцах Агафона осталась только потемневшая короткая цепочка.
– Никогда не думал, что в Тарабарской стране такое странное представление о свете, – хлопая себя по бокам и рукавам, сбивая подозрительные дымки, покачал головой Иван.
– Подумаешь… – ворчливо пробормотал маг, энергично проделывая такой же
комплекс упражнений. – Ну, перепутал… Так ведь все живы же. Пока. Давай лучше…
– Давай, лучше сложим все, что осталось обратно и остановимся на кукле, – твердо перехватил потянувшуюся уже было к следующей вещичке руку волшебника Иванушка.
– Ты собираешься ЭТО слушать все пять часов, пока мы там идем? – недоверчиво переспросил Агафон.
– Да, – решительно ответил Иван. – Пока есть, чем слушать. И пока вообще есть мы.
Агафон с видом альтруиста, которому не дают осчастливить все остальное
человечество, развел руками и, проговорив: «Ну, если ты так действительно решил», выловил из мешка куклу и запустил ее.
Через несколько минут Иван понял, что он уже никогда не сможет слушать музыку с прежним благоговением.
А впереди еще были пять часов.
Они шли по затхлой, сочащейся холодной, кажущейся разноцветной в свете кукольных вспышек водой расселине уже полчаса. Под ногами хрустели то ли мелкие камушки, то ли черепа небольших зверушек, меланхолично хлюпали набольшие лужицы и приглушенно журчали еще более маленькие ручейки. Воздух был холодным и сырым. Дребезжащие звуки жестяной музыки нервно отражались от сводов и стен и скатывались в воду. Под то опускающимся, то взмывающим ввысь потолком то и дело проносились, замогильно вздыхая, неясные тени – то ли большие летучие мыши, то ли мелкие демоны. Что-то постоянно где-то поскрипывало и тихонько скрежетало – может, это было эхо их шагов, а может, кряхтение проседающей от многовековой усталости породы, решившей, в конце концов, присесть отдохнуть. От ощущения же, что за ними кто-то все это время пристально и недобро наблюдает, избавиться не удавалось даже оптимисту Ивану.
Еще через двадцать минут Иванушка начинал понимать значение неизвестного ему прежде слова «клаустрофобия» и был готов изобрести еще несколько десятков
замысловатых звукосочетаний, заканчивающихся на это липкое, с мурашками по коже,
ватными конечностями и холодом в желудке древнестеллийское слово, если бы его об этом кто-нибудь прямо сейчас попросил.
Но чародей молчал.
Неизвестно было, о чем думал и что изобретал он, но когда над его головой с шевелящимися то ли от неведомого ветра, то ли от слова с окончанием «фобия» волосами внезапно пронеслась с визгом слишком близко очередная стая теней, он выронил свой любимый мешок, сумку с продуктами и, так же, не говоря ни слова,
кинулся бежать обратно и пробежал несколько метров, пока не споткнулся и не упал.
– Агафон, ты… что-то забыл… снаружи… наверное? – участливо поинтересовался Иван, подождав, пока маг поднимется.
Тот зачерпнул в луже холодной воды, размазал ее по хранящему несмотря не все усилия хозяина следы копоти лицу, выдохнул и так же молча кивнул головой.
– Что?
– Свои мозги, вероятнее всего, – угрюмо проговорил маг, и сердце Ивана пропустило такт.
– Да все будет в порядке, ты не волнуйся, – не очень веря в то, что сам говорит, попытался его утешить царевич.
– С чего ты взял, что я волнуюсь? – вскинул брови волшебник. – Я не волнуюсь. Я
В ПАНИКЕ!!! Я чувствую нутром, инстн… истн… интст… интуицией, что тут что-то не так!!! И я даже знаю, что! Этот твой малахольный Геночка заманил нас в ловушку!!!
– Но зачем ему это надо? – пожал плечами Иван. – Он видел нас в первый и последний раз! Если только ты не хочешь сказать, что между вами и ними, черными и белыми магами, существует такая вражда, что…
– Ну, существует, – признал Агафон. – Но не такая! Я не знаю, зачем он это сделал. И от этого мне еще хуже.
– А по-моему, Агафон, ты просто очень впечатлительный человек, ты с непривычки переутомился в пути, и поэтому тебе мерещатся всякие ужасы.
– Спасибо. Мог бы не говорить этого слова, – мрачно покосился на него чародей.
– Какого слова? – не понял Иван.
– Этого. На «у».
– Ужасы?
– ДА!!!
– Ну, Агафон, милый, потерпи еще немножко. Ведь осталось всего ничего – какие-нибудь четыре с небольшим часа – и мы будем на поверхности, под солнышком, или под
дождиком, или просто под замечательным, добрым ласковым серым пасмурным небом…
Нет, расслабляться нельзя, понял царевич, и уже более твердо скомандовал:
– Ладно, все. Отдохнули – и пора в путь. Каждая лишняя минута, проведенная тобой в этой луже, соответственно удлиняет наше здесь пребывание. Понял?
– Понял, – чародей мгновенно подскочил и бросился подбирать свою поклажу. – В путь.
Но продолжил он путь не раньше, чем украдкой вынул что-то из мешка и переложил себе в карман штанов.
Они прошли еще несколько десятков метров, когда бреньканье музыки в кукле и световые вспышки стали слабеть.
– Мне показалось, или… – встревожено спросил Иван.
– Нет. У нее кончается магический заряд, – с видом знатока пояснил Агафон.
– И что?..
– Надо ее ненадолго выключить, минут на пять, чтобы она сама собой подзарядилась, и продолжим.
– А это время мы будем сидеть в темноте? – уточнил Иванушка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
