хочу коснуться, независимо от того, сколько крови потеряю.
Танос поднёс пальцы к губам и слизнул кровь. Мгновенно последовавшая вспышка силы от Итона была похожа на разряд молнии. Она пронеслась по венам, Танос почувствовал желание своего старшего, равное его собственному.
— Нужно доставить тебя домой и запереть, пока остальные не вернулись, — заговорил Танос. — Василиосу не понравится сегодняшняя бойня. — Он отступил назад, вне пределов досягаемости, подальше от опасного искушения. И наблюдал, как Итон вытирает губы тыльной стороной ладони.
Им действительно стоит уйти, пока он не натворил глупостей. Насилие, напряжение, невероятный поток силы возбудили Таноса, но именно секса они между собой не допускали.
Это невысказанное и неудовлетворённое желание постоянно витало между ними, но навсегда должно было остаться неизведанным, потому как невозможно предсказать, чем может обернуться подобный союз. И сегодняшний вечер не станет исключением.
Танос выполнит задачу, возложенную на него при обретении бессмертия. Он свяжет вампира, разденет его и будет выбивать всю скверну, пока Итон не станет лишь оболочкой, скрывающей опасность, которую никто из них не понимал и только Танос мог укротить.
ГЛАВА 19
Услышав брошенный вызов, Итон ощетинился, потому что Элиас был прав. Старейшина с превеликим удовольствием вырвал бы выродку сердце, но он действительно хотел увидеть Таноса таким, каким тот был до всего случившегося. Не из-за его прекрасного лица, а из-за присущей ему тогда дерзости и смелости.
Этот Элиас не только лишил Таноса внешности и достоинства в ночь нападения, но и каким-то образом умудрился обессилить его. И сегодня Итон желал увидеть вампира, который когда-то жёстко подавлял его лишь одним взглядом, словом или касанием.
Итон чуял тревогу человека, словно та просачивалась сквозь поры, но не отваживался ранить плоть, опасаясь, что его кровь имеет тот же эффект, что и у того, кто обездвижил Аласдэра.
Итон обхватил горло Элиаса и, когда под нажимом тот сглотнул и его кадык дёрнулся под туго натянутой между указательным и большим пальцами кожей, усилил хватку и начал медленно сдавливать трахею.
— Ты и я, — начал Итон и провёл языком по нижней губе, — у нас больше общего, чем ты думаешь.
Мышца на левой щеке Элиаса подёргивалась, тело вздрагивало с каждым вздохом, дающимся с большим трудом. Но Элиас не отводил глаз. Он оставался дерзким, как и всегда, и было понятно, почему именно он стал тем, кто проник к вампирам.
— С чего… ты это решил? — пробормотал Элиас.
Итон подумал о Таносе и о том, как оставил его стоять в коридоре. Последние несколько месяцев старейшине не хватало твёрдой руки и властности своего первообращённого, и это только усиливало решимость отомстить человеку за всё, что тот у него отнял.
— Мы оба любим тех, кого никогда не получим.
При этих словах Элиас попытался вырваться из своих пут, но Итон продолжил:
— Ты действительно считал, что тебе ничего не будет за то, что ты сделал ему? Что сделал Айседоре? Очень жаль, что Диомед не сможет поиграть с тобой. У него тот ещё норов.
Элиас сверкнул глазами, и от удовлетворения, засветившегося в них вместо беспомощности и безысходности, волосы на загривке Итона встали дыбом.
— Ты не знаешь…
Итон склонил голову набок:
— Не знаю что?
Элиас торжествующе рассмеялся. Откинув голову, он затрясся всем телом в приступе победного ликования.
Старейшина почувствовал, как его ярость прорывается наружу, и понял, что больше не сможет сдерживать жажду крови. Заметив ножницы в подставке для ручек, он схватил их и в одно мгновение вонзил Элиасу между рёбер.
Тот взвыл от боли, а Итон подошёл вплотную и, почти коснувшись губами его щеки, спросил снова:
— Не. Знаю. Что?
Элиас посмотрел ему в глаза, и, хотя отражавшийся там ранее триумф исчез, впечатляющие высокомерие и решительность остались.
— Ты жалок, — ответил Элиас и судорожно втянул воздух. — Ты настолько погряз в собственной ненависти и демонах, что даже не можешь почувствовать на мне его запах. Танос и вправду разбил твоё чёрное сердце. Но самое печальное то, что пока ты шипишь и рычишь как бешеный зверь, все они думают, как спасти меня… не тебя.
По мере того, как смысл сказанных слов проникал в сознание, Итону открывалось двуличие своих собратьев.
— Ты лжёшь! — прогремел он, чувствуя, как ярость затапливает его, словно прорвавшая плотину вода.
— Зачем мне лгать? Ты убьёшь меня в любом случае.
Итон крутанул ножницы, и хриплый крик Элиаса застрял где-то в горле, превратившись в сдавленный всхлип.
— Ты… ты же чувствуешь этот запах. Её и его запах… Чувствуешь?
Оглушительный рёв потряс комнату — предательство Диомеда сокрушило Итона. Он быстро вытащил ножницы из тела Элиаса и бросил их на пол. Затем схватил его за волосы и дёрнул назад так, что чуть не сломал ему шею. Но тут послышалось:
— Итон!
Властный окрик прогрохотал в воздухе кабинета, прорвавшись через неистовство Итона. На это способен был только один — Танос.
Эффект был мгновенным: все существо Итона обратилось во внимание, узнав того, кто только что вошёл. Он отпустил Элиаса и повернулся лицом к вампиру, возникшему в дверном проёме.
— Танос…
Итон должен был догадаться, что Танос отыщет его, какие бы меры он ни предпринимал, чтобы сбить со следа. Первообращённый всегда мог найти его… даже когда старейшина был заперт внутри себя.
Танос перевёл взгляд за спину Итону, а потом посмотрел ему в лицо.
— Вижу, ты принялся за старое.
Итон мельком глянул на повисшего без сознания Элиаса, из раны под рёбрами струйкой стекала кровь.
— Когда ты отталкивал меня, ты знал, что это может случиться.
— И что, это должно было вызвать у меня чувство вины? — спросил Танос, медленно двинувшись через комнату. Его шаги были бесшумны, но тёмный капюшон, маска в виде черепа и широкие плечи придавали Таносу чертовски впечатляющий вид.
Итон стоял на месте и следил за своим младшим, как если бы тот был его самым достойным противником. О да… Чудовищная часть его натуры, та, что радовалась всему, что мог сделать с ним этот мужчина, уже впрыснула адреналин в зудящие от предвкушения вены.
— Это ничего не должно было у тебя вызвать. Мы больше не связаны, — ответил с нажимом Итон. — Тогда почему ты здесь?
— Меня прислали.
— А-а-а, понимаю. Василиос и Диомед раздосадованы случившимся.
— Разве только они?
Танос двинулся влево, и Итон облизал нижнюю губу — младший вампир начал давно знакомый танец. Он кружил вокруг старейшины, оценивая обстановку.
— Василиос редко отдаёт тебе приказы. Значит, ты подчинился, потому что…
— Разве это важно? — спросил
