одиночестве? — спросил Итон так тихо, что Танос едва расслышал.
Возможно, он был прав, полагая, что Итон устал от подобной жизни. Но в то же время он не был готов закончить всё прямо сейчас. Поэтому сказал единственное, что имело смысл на тот момент:
— Да, хочу. Даже зная, что в конце выбор будет не мой.
Итон закрыл неповреждённый глаз, откинул голову на стену, к которой был прикован, и через секунду в разуме Таноса послышалось: «Танос, у тебя всегда будет выбор. И пока ты будешь хранить верность, клянусь, я никогда не лишу тебя выбора. Даже в смерти. Если захочешь умереть, я исполню».
Потрясённый обещанием Итона, Танос мигнул несколько раз.
— Но наша связь… Это означает, что ты тоже умрёшь.
— Да, — ответил Итон, не открывая глаза. — Умру.
В ту ночь никто из них не проронил больше ни слова. Танос заперся в подвале с Итоном, изгоняя их демонов, пока оба не отключились от изнеможения.
И только на следующее утро Танос понял, что должен вернуться к Чарли и оборвать все связи. Потому что иначе после клятвы, данной прошлым вечером, Итон без сомнения выследит его.
Выследит. И убьёт.
ГЛАВА 21
«Я снова в комнате без дверей», — подумал Парис, придя в себя и потерев голову. Вновь в той же комнате со стенами, обитыми кожей, и свисающим с потолка зловещим крюком. А напротив, в единственном кресле, очень напоминающем трон, устроилась вампиресса, Айседора.
Парис приподнялся, сел, зарывшись пальцами в мягкий чёрный ворс ковра, и, закрыв глаза, попытался успокоиться.
— Да, уж, пожалуйста, — заговорила Айседора, заметив его движение. — Я видела, на что ты способен, когда расстроен. Думаю, от меня будет немного пользы, если я рассыплюсь прахом у твоих ног.
Он сглотнул, вспоминая, скрестил ноги и поднял взгляд на женщину. Та настороженно наблюдала, словно в любую секунду ждала нападения.
— Всё хорошо. — Ему захотелось её утешить. — Я тебе не наврежу.
Кроваво-красные губы Айседоры чуть изогнулись в улыбке. Парис посмотрел на длинные волнистые волосы и фарфоровую кожу и поразился, насколько она отличалась от Айседоры в их первую встречу. Вампиресса была прекрасна.
— Хочется верить, что ты не желаешь мне вреда. Но это сложно, ведь ты и сам не знаешь, как смог это сделать.
Она права. Хотя Парис считал, что должен быть какой-то знак. Может покалывание в ладонях или шестое чувство?
— А может ты просто разозлишься, бабах — и я мертва.
Забавным это не было, учитывая всё произошедшее, но Парис не смог сдержать вырвавшийся смех.
— Прости. — Он прикрыл рот ладонью.
— И что тебя так развеселило? — нахмурилась Айседора.
Парис помотал головой. Боже, его жизнь превратилась в нечто необъяснимое.
— Абсолютно ничего. Это просто безумие какое-то. — Иса подалась вперёд. — Ты вампир. — Она не ответила, и Парис продолжил: — Я всё думаю про кабинет Элиаса и про его слова о твоей опасности, а теперь сижу тут, мир сходит с ума, а ты боишься меня. Забавно, не находишь?
Он вновь рассмеялся, будто теряя рассудок. Возможно, так и было. Вампиры, боги, полубоги. Чёрт, Парис почти верил, что лишился разума ещё тогда, когда впервые очнулся в этом месте.
— Можешь его почувствовать?
Вопрос прозвучал тихо. Парис посмотрел на Айседору и заметил настоящее беспокойство в её глазах.
— Кого?
— Элиаса. Можешь его почувствовать?
Что она имеет в виду под «почувствовать»?
— Мы способны чувствовать друг друга. — Иса соскользнула с кресла и опустилась на колени на ковёр напротив Париса. — Их близость, их состояние. Мы способны чувствовать наших старейшин. Интересно, можешь ли ты?
Парис помотал головой, и она расстроенно вздохнула.
— Так и думала. — Айседора прикрыла глаза, густые ресницы легли на щёки, и Парис дотронулся до её руки.
— Уверен, он в порядке. Элиас сильнее, чем ты думаешь.
Вампиресса открыла сверкающие глаза, и Парис услышал свой вопрос:
— Что это значит?
Иса полуприкрыла глаза, вытянула свою ладонь, и мужчина сцепил свои руки поверх коленей.
— Что именно?
— Твои глаза… В смысле, глаза у вампиров. Они иногда светятся. Что это значит?
— У всех по-своему, красавчик. О ком конкретно ты думаешь?
Парис мгновенно представил Таноса. В ванной, когда тот держал его в объятиях. Послышавшийся смешок Айседоры вернул его к действительности.
— Предполагаю, ты и сам понимаешь, что это значит.
Парис облизнул нижнюю губу, и Иса кивнула.
— Да, именно это. Он находит тебя… привлекательным.
— Как еду?
Невероятно, но вампиресса громко захохотала.
— Нет. Так же, как и ты находишь его привлекательным.
Нет. Невозможно, чтобы Танос заинтересовался им. Он вообще почти не смотрел на него.
— Он еле меня терпит. Даже приблизиться не позволяет.
— И всё-таки ты первый, с кем он заговорил за последние дни… недели.
«Правда?»
— Да. Он отдалился ото всех после нападения. Поэтому, поверь, увидеть его сегодня стало настоящим шоком.
Парис попытался вникнуть в то, что говорила Айседора, но по-прежнему не понимал всего происходящего.
— Почему он прятался? Что Элиас с ним сделал?
Айседора нахмурилась и привалилась к креслу.
— Он напал на Таноса в ту же ночь, когда похитил меня. Очень сильно ранил.
— Лицо?
— Да. И даже больше.
Должно быть, она имела в виду то происшествие с Итоном, из-за которого все так сильно обеспокоились. Парис видел, насколько она и Аласдэр были близки со своими старейшинами, или как их там называли. «Каково это — разорвать с ним связь?»
— Агония, — шепнула Айседора. — Словно тебя вспороли и бросили истекать кровью.
Парис представил скорбь в глазах Таноса и почувствовал непреодолимое желание помочь. Как мог его давний друг так сильно кому-то навредить? Просто уму непостижимо. Сложно представить, что знакомый ему Элиас натворил нечто столь чудовищное. Но, очевидно, Парис многого не знал о своём бывшем профессоре и нынешнем начальнике.
— Это правда. Элиас много лет посвятил своему заданию, которое ему навязала мстительная богиня, не раскрывшая весь масштаб ситуации.
Парис потёр пальцами лоб.
— И даже после того, что он натворил, ты беспокоишься о нём?
В глазах Исы было отчаяние, и она наклонила голову.
— Видимо, даже когда сердце останавливается, оно всё равно узнает того, для кого суждено биться.
Парис не хотел задавать следующий вопрос, но понимал, что должен.
— Ты… думаешь, он мёртв?
— Нет. — Айседора помотала головой.
— Почему? Ты его чувствуешь?
— Нет. — Теперь она слабо улыбнулась.
— Тогда почему ты настолько уверена?
— Потому что я должна верить, что его смерть я бы точно почувствовала.
Её слова были полны твёрдой веры. Вампиресса встала и начала ходить из стороны в сторону. Туда и обратно.
