Теперь о достоверности суммарной оценки — о том, что потребление стали у нас якобы было вдвое выше, чем в США, а производство изделий из нее вдвое меньше. Как такое можно сказать? При помощи подмены понятий. Как говорилось, металлический фонд был почти вдвое меньше, чем в США. Это и было наше потребление стали. Что же касается «изделий», то утверждение авторов не имеет смысла, ибо сталь и не может потребляться иначе как в виде изделий — рельсов, балок, листа и т. д. Все утверждение иррационально, независимо от того, какая его часть ошибочна. Две части не стыкуются между собой.
Если же авторы считают, что в СССР много стали превращалось в отходы при изготовлении изделий, то они ошибаются. Вес металлоизделий, полученных из металла — один из важных показателей, которые обязательно учитываются статистикой при инвентаризации металлического фонда. Этот показатель дается даже в статистических ежегодниках. На деле выход изделий из единицы металла в СССР был выше, чем в США. Это происходило именно вследствие нехватки металла в СССР, из-за чего у нас металлический лом собирали для нового оборота почти полностью, а в США — только то, что было экономически выгодно. Чтобы в США смогли произвести из тонны стали в 4 раза больше металлоизделий, чем в СССР, американские фабриканты должны были бы суметь из одной тонны стали произвести как минимум 3,2 тонны металлоизделий. Таким образом, искажение реальности в количественной мере экономистов доведено до абсурда.
Н. Шмелев считает первой по значимости причиной перерасхода металла в СССР нехватку пластмасс: «В машиностроении доля неметаллических конструкционных материалов составляет у нас всего 1-2 %, тогда как в США — 15-20 % (в Японии к 2000 году эта доля должна составить около 50 %)» [200, с. 170]. Такое поклонение чудодейственным технологиям и материалам, сродни низкопоклонству, иногда охватывает экономистов. Можно ли себе представить, чтобы наполовину из пластмассы были построены самые тяжелые машины — экскаваторы и башенные краны, корабли и турбины? Академик Ю. В. Яременко говорил об этой иррациональной вере в пластмассы: «Находились люди, которые писали книги о том, что можно делать станки целиком из пластмасс, включая даже станину. Появление безголовых, но агрессивных технократов — это важный и отчасти трагический момент нашей истории» [212].
Далее авторы вводят еще одну абсурдную меру: «На ту же единицу национального дохода у нас уходит в 2,4 раза больше металла, чем в США». Здесь опять вводится неопределимая категория: что значит «та же единица национального дохода»? Чему равна эта единица в США и СССР? Понятия эти в хозяйстве СССР и США очень различны, они не имеют смысла, если не объясняется, как одно пересчитывается в другое. В 1989 г. читатель понимал под национальным доходом продукт реальной экономики — произведенные товары и услуги, а не движение денег и ценных бумаг,
Сами же Н. Шмелев и В. Попов пишут, что объем промышленной продукции СССР составлял 80 % от американского, а продукция сельского хозяйства — 85 %. Металлический фонд в СССР был намного меньше, чем в США — каким же образом «на ту же» единицу национального дохода у нас могло уходить в 2,4 раза больше металла? Металлоемкость продукции в СССР была заведомо ниже, чем в США — намного меньше у нас было сооружений и машин, а это главный фактор металлоемкости производства.
Проще сравнить металлоемкость единицы национального дохода в тех отраслях хозяйства, где имеется однозначно понимаемая абсолютная единица измерения продукта. Например, при сравнении единицы услуг, произведенных на транспорте, есть совершенно идентичная единица измерения — тонно-километр перевозок. Она одинакова и в США, и в СССР, и в Африке. В книге Л. Л. Зусмана читаем: «Использование 1/5 металлического фонда США, содержащейся в железнодорожном транспорте, в 3 раза менее интенсивное, чем в СССР, вызывается в большой мере особенностями капиталистической экономики и приводит к избытку массы металлического фонда железнодорожного транспорта США примерно на 20-150 млн т» [78, с. 370].
Здесь все ясно — известна масса металла, заключенная в рельсах и мостах, в подвижном составе, известен объем перевозок и т. д. Металлоемкость одного тонно-километра перевозок на железнодорожном транспорте в СССР в три раза меньше, чем в США. Известны и причины этой разницы, которые здесь нет места обсуждать. Если уж называть цифру для всего хозяйства, то требовалось представить подобный расчет металлоемкости по отраслям.
Развернутая во время перестройки кампания по дискредитации советской черной металлургии важна для изучения как представительный пример деградации всей когнитивной структуры рассуждений в обществоведении. Приведя во время перестройки и реформы 90-х годов к фундаментальным ошибкам, она не компенсирована и до сих пор и является важным фактором при выработке программы становления «общества знания» в современной России.
Миф о мелиорации и удобрениях
Одним из больших комплексных мифов перестройки был экологический. По проблемам экологии высказывались совершенно категорически, и никакой увязки их тезисов с реальностью и здравым смыслом не требовалось.
В частности, многие академики и профессора утверждали, что строительство в СССР водохранилищ и стоящих на них ГЭС было следствием абсурдности плановой экономики и нанесло огромный ущерб России. А. Д. Сахаров в «Предвыборной платформе» (1989 г.) выдвигал такие требования: «Немедленное прекращение финансирования Министерства водного хозяйства и его ликвидация или перевод на полный хозрасчет… Закрытие экологически вредных производств» [152, с. 258]. И это говорит человек, бывший безусловным авторитетом в среде научно-технической интеллигенции! Ведь если бы она скептически принимала подобные иррациональные декларации, никто бы их и не высказывал.
В ведении Минводхоза находились мелиоративные работы, связанные с орошением или осушением. Против них и была направлена одна из стрел экологической мифологии. Условие получения высоких урожаев — мелиорация почвы, под держание ее влажности в нужных пределах. Но само слово мелиорация было сделано в 80-е годы пугалом. В 70-е годы в РСФСР были построены крупные оросительные системы. В середине 80-х годов на орошенных и осушенных землях производилось 15-16% продукции растениеводства РСФСР. В ходе реформы эти работы прекратились практически полностью, а системы мелиорации пришли в упадок. Идеологическим прикрытием этого и служил миф.
Вот неожиданный побочный эффект этой операции. В конце 2002 г., после наводнений с человеческими жертвами на Северном Кавказе, на «Эхе Москвы» дал интервью заместитель председателя Госстроя Л. Чернышов. Он так объяснил причины катастрофы, опасности которой раньше не было: «Проблема в чем? Что длительное время гидротехнические сооружения, которые создавались „Минводхозом“ и „Минсельхозпродом“ еще в советские времена, во-первых, утратили свое значение в целевом плане, т. е. все каналы, которые орошали рисовые поля, поливали пустынные степи Ставрополья, они не эксплуатировались порядка 10-15 лет. Во-первых, прекратило существование ведомство „Минводхоз“, который всегда держал на балансе и в плановом порядке осуществлял эксплуатацию, обновление и т. д. этих объектов. Когда пытались специалисты на определенном этапе там открыть задвижки или шабера, все заржавело, невозможно было ничего с ними сделать. Т. е. можно было скомпенсировать удар, который пришелся тогда на ряд населенных пунктов, но это сделать по техническим причинам невозможно из-за того, что те объекты, которые сейчас есть и которые не эксплуатируются, они ни у кого, по существу, бесхозными являются».
Миф о мелиорации игнорировал знание. Предлагая за образец сельское хозяйство США, авторы этого мифа из числа видных ученых, замалчивали реальность этого образца. В США дело обстояло так: «Рациональное использование минеральных удобрений и химических средств защиты растений было невозможно без проведения мелиоративных работ на сельскохозяйственных землях [США]… В 1987 г. Министерство сельского хозяйства США опубликовало исследование, в котором наиболее полно прослежены и оценены размеры осушения сельскохозяйственных земель страны. Согласно этим данным, к 1985 г. было искусственно дренировано примерно 44,5 млн га сельскохозяйственных земель… Размер капитальных вложений для проведения этих работ оценивается в 40,3 млрд долл… В целом по США около 24 % земель, занятых полевыми культурами, расположено на осушенных площадях… Исследования, проведенные в целях определения эффекта осушенных земель на площади 12 млн га, показали, что примерная прибавка урожайности кукурузы при использовании средних доз удобрений составляет около 25 ц/га» [192, с. 34-35].
