расчертившие его кожу.
– И что же?
– Я общался с твоим отцом.
Я выпрямилась.
– Общался с кем?
– Твоим отцом. Я нашел его. Он живет в Нэшвилле.
– Зачем ты это сделал?
– Ты потеряла уже слишком много, Чарли.
Это было даже хуже, чем предательство.
– Мой отец не хотел иметь со мной ничего общего. Зачем тебе понадобилось его искать?
Он покачал головой.
– Ты не можешь знать все наверняка. Вещи не всегда таковы, какими кажутся.
– Я ожидала услышать от тебя больше, чем эту избитую фразу, Филипп.
– Это правда, – ответил он, складывая салфетку на коленях. – Мы пару раз отлично с ним побеседовали. Ему есть что сказать, и тебе не помешало бы это услышать. Когда-нибудь он может очень тебе понадобиться.
Моя рука потянулась к тонкой золотой цепочке на шее.
– Я думала, ты меня понимаешь, Филипп. Я думала…
– Я слишком хорошо тебя понимаю, Чарли.
– Ух ты.
Я откинулась назад, внезапно ощутив леденящий холод.
– Он собирается связаться с тобой. Я бы хотел, чтобы ты была готова к этому.
Что Филипп ожидал от меня услышать? Спасибо? Все эти годы я прекрасно обходилась без отца. Какой смысл воскрешать мертвых?
Я вскочила со своего места и потянулась за сумкой.
– Я хочу вернуться в отель.
– Нам нужно еще кое-куда заехать.
– Не сегодня, Филипп. Пожалуйста, я не в настроении.
– Всего одна остановка.
Он вывел меня из ресторана, и мы направились в клуб «Лив». Это был обычный шумный ночной клуб, и Филипп, несмотря на его приличное воспитание, оказался знаком с толпой ди-джеев, которые то и дело приглашали его присоединиться к ним за диджейским пультом.
Мне всегда было приятно видеть его, моего старомодного британца, за вертушкой, но сегодня мне было совершенно не до этого. В клубе было шумно, и вибрация пронизывала толпу молодежи – красивые тела в одежде стиля декаданс и на шпильках. Мы оба смотрелись здесь неуместно, но, казалось, никто этого не замечал.
Толпа гостей наблюдала за диджеем Куго и таинственным британцем, стоящим рядом с ним, а сам британец смотрел только на меня. Я должна была уйти. Мне следовало позвать Пита, чтобы тот отвел меня в номер. Вместо этого я осталась стоять в стороне, и мое шелковое платье без рукавов колыхалось под пульсирующие звуки музыки.
Я ужасно танцую, так что даже и не пыталась, а взгляд Филиппа был прикован к моим длинным волнистым волосам. Он пытался поймать мой взгляд, но я не поддавалась. Тревожная новость добавилась к тем чувствам, которые я предпочитала похоронить.
Подошел бизнесмен в неопрятном костюме. Заметив, что я одна, он сделал свой ход. Я чувствовала, как взгляд Филиппа скользил вверх и вниз по моей фигуре, пока я отделывалась от мужчины. Через мгновение он покинул диджейскую будку и направился в мою сторону. Его поспешность обеспокоила меня и в то же время польстила.
Стоило Филиппу подойти ко мне, как мужчина испарился, но то, что показалось мне гневом, было чем-то другим. Его полуприкрытые и раскрасневшиеся глаза сузились. Я едва могла разглядеть его зрачки.
– Филипп, что случилось?
На его верхней губе выступил пот. Филипп потянулся ко мне.
– Филипп!
Мое сердце забилось быстрее, и страх сжал горло. Он попытался что-то сказать, а затем развернулся и стал уходить. Его шаги были так настойчивы, что мне было сложно угнаться за ним. В меня то и дело врезались раскачивающиеся тела. Комнату озаряли мерцающие огни.
– Филипп, – крикнула я снова, но мой голос затерялся в музыке, смехе и звоне бокалов. Я силилась увидеть его, привстав на цыпочки для лучшего обзора. Я заметила его затылок на противоположной стороне комнаты – он открывал дверь в мужскую уборную.
Испуганная и запыхавшаяся, я подошла к двери и просунула голову.
– Филипп?!
Но из-за ревущих звуков меня не слышал никто, кроме нескольких мажоров, с любопытством наблюдавших за мной. Я просто обязана была зайти туда, но знала, что Филиппу это не понравится. Он сказал бы, что женщине неприлично заходить в туалет, где толпятся мужчины.
Я стояла, прислонившись к стене, охваченная беспокойством. Филипп нашел меня. Он выглядел бледным, его волосы спутались от пота.
– Милый, что случилось? – спросила я.
Филипп всегда так старался не беспокоить меня! Однажды у него была пневмония, и он сказал мне, что лечит простуду, а на самом деле находился в больнице в Бостоне.
– Икра была подпорчена! – прокричал он мне в ухо.
– Ты выглядишь неважно, – заявила я. – Уверен, что с тобой все в порядке?
– Со мной все хорошо, дорогая, – заверил Филипп, хотя я ему не поверила. Он потянулся к моей щеке и собирался уже поцеловать.
Мне пришлось отвернуть лицо – у его дыхания был неприятный кислый запах.
– Тебя только что вырвало?
– Я в порядке, – повторил Филипп, притягивая меня к себе, отчего было просто невозможно дышать. – Может быть, переел десерта.
– Нам пора возвращаться, – сказала я.
Он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и повел меня через толпу. На полпути я остановилась.
– Филипп, мы становимся уже староваты для такого.
Мой телефон показывал, что уже почти два часа ночи.
– У тебя был долгий день…
Но Филипп меня не слушал. Он подался вперед и навалился на меня всем телом. Если бы я отступила, он бы упал.
– Филипп, ты меня правда пугаешь.
– Дорогая, – невнятно пробормотал он, – не выдумывай ерунды.
– Это не смешно.
– Может быть, у меня симпатическая беременность[7], – выдал он, посмеиваясь.
И тут до меня дошло. С икрой все было в порядке. Филипп не мог принять мою новость. Он был расстроен и пытался потопить свое открытие в алкоголе.
Он был не рад моей беременности, а я, наверное, тоже рано радовалась.
– Чарли, – произнес он, – Я в порядке. Тут не о чем беспокоиться. Вероятно, я просто чертовски пьян или съел что-то, что мой желудок не принимает.
Мне уже тогда следовало спросить у него. Следовало перестать ходить вокруг да около и узнать, не стала ли причиной недомогания моя новость.
– Кстати, у этого есть название, – сказал Филипп. – Синдром Кувады.
Ничуть не впечатленная его эрудицией, я отвернулась. Он попытался приблизиться для еще одного небрежного поцелуя, но я склонила голову набок, так что поцелуй угодил в мою щеку. Филипп никогда не напивался. Его желудок никогда ничего не отвергал. Его руки легли мне на плечи, и он заставил меня взглянуть на него.
– Дорогая, ну прошу тебя…
Я хотела расслабиться.
– …скоро ты станешь моей женой, матерью моих детишек. Все будет хорошо.
– Я хочу вернуться в отель.
Он взял меня за руку,
