— Юноша изволит шутить, — перебила я этого идиота. Не хватало еще, чтобы Лиза стала подозрительно ко мне относиться, — Я бы сказала, изволит грубо шутить.
— Вы что знакомы? — Лиза решила, наконец, прояснить ситуацию…
— Еще как! — хмыкнул студент и отошел к окну.
— Вовсе нет! — одновременно с этим нахалом произнесла я, — Виделись один раз. В общественном транспорте. Он наступил мне на ногу, получил справедливое наказание, а теперь утверждает, будто я приношу неприятности. Нахальство — второе счастье в жизни…
Воспользовавшись тем, что посетитель отвернулся, Лиза принялась корчить рожи, коситься на спину студента и пожимать плечами. Кажется, таким образом секретарша пыталась спросить, что ей делать дальше. Я многозначительно глянула на студента, и после чего воспроизвела такой жест, будто сворачиваю кому-то шею. Лиза понимающе закивала.
— Петра Степановича сейчас нет, — не слишком-то доброжелательно заговорила Лиза, — Изложите суть дела мне, я внесу вас в компьютер. Так положено по правилам.
Я решила, что мы слегка переборщили. Лихогон не одобрил бы столь жесткого обращения с клиентами.
— Хотя бы в общих чертах расскажите, зачем пожаловали. Секретарю же надо как-то вас записать, — попыталась оправдать Лизу я.
— В общих чертах, — задумчиво протянул студент, глядя за окно, — Что ж, я расскажу! — он резко развернулся. За стеклами его очков отчетливо читалось нечто, похожее на азарт. Что-то явно взбудоражило нашего посетителя. Причем только что.
“Я имею такой вид обычно тогда, когда в голову мне приходит какая-то хорошая идея…” — мелькнуло в мыслях.
— Рассказывайте, — с торжественным выражением лица, Лиза открыла файл с созданной мною ранее формой записи посетителей, — Имя, Фамилия, Отчество…
— Да подождите вы, — отмахнулся студент, — Я же о деле своем рассказать хотел. Представиться всегда успею… Так вот. Я, — студент перешел на таинственный шепот, — Собираюсь судиться!
Указательным пальцем правой руки Лиза сосредоточенно тыкала в клавиши. Кажется, она заполняла главу “цель визита”. Резко одергивая руку каждый раз после нажатия, Лиза прилипала очками к монитору, оценивала содеянное, после чего поднимала на меня глаза, полные восторга и ужаса одновременно. Похоже, печатать ей нравилось.
Студент не замечал странностей нашей секретарши, поглощенный своим рассказом.
— Я собираюсь судиться, потому что меня уволили.
— Из-за окорочков? — забеспокоилась я.
— Нет, — отмахнулся студент, — Окорочка были ошибкой. С ними покончено навсегда. Даже приработок должен приносить удовольствие, а они — не приносят. Меня уволили еще раньше. Еще с предыдущей работы.
— И вы хотите подать в суд на работодателей, незаконно уволивших вас? — строго поинтересовалась Лиза, уже набравшая “собирается судиться”.
— Нет! Я хочу судиться с американцами. С теми, кто виновен в гибели Шаттла! Меня уволили из-за них!
За несколько дней до описываемых событий, все средства массовой информации разрывались от грандиозной, невероятной, трагической новости — американский космический корабль потерпел аварию. “Семнадцать лет человечество не сталкивалось с подобными катастрофами. Освоение космоса, казалось, превратилось уже в стабильно безопасное занятие. И вот, на тебе. Взорвался американский шаттл “Колумбия”!”
Я подозрительно покосилась на студента. Трагедия, конечно, была грандиозной, но вряд ли стоило принимать её столь близко к сердцу.
— Да-да, из-за их американских ошибок я вылетел с очень хорошей работы! — продолжал Студент.
— С детства боюсь умалишенных, — вполголоса озвучила мои мыли Лиза.
— Они оказались компетентней в продаже окорочков и их взяли на твое место? — как можно вежливее, поинтересовалась я.
— Не смешно! — грозно заверил нас студент, — Хотите узнать суть дела, так слушайте без своих язвительных предположений.
— Слушаем, слушаем, — моё любопытство одержало верх над желанием поупражняться в остроумии.
— Я был начальником рекламного отдела. Работа по специальности, — я вспомнила, что юноша этот обучался на сценариста, — Интересная работа, да еще и не где-нибудь там, а в банке! В настоящем, крепко стоящем на ногах банке… Представляете, как хорошо мне платили?
Отчего-то я не верила ни единому его слову. Казалось, будто антураж своей истории Студент изобретает на ходу. И потом, какой же работник может быть доволен своей зарплатой? Только тот, кто на самом деле только мечтает об этой зарплате…
— Наверное, не слишком хорошо, — Лиза презрительно оглядела потертую джинсовую курточку Студента.
Посетитель проследил за её взглядом, ссутулился еще больше и, гордо поправив очки, заявил:
— Всю зарплату я тратил на покупку книг!
Лиза тут же провела аналогии со своим Лихогоном, и прониклась к Студенту неожиданным уважением.
— Может, желаете кофе? — тут же продемонстрировала перемену своего отношения она.
— Я им про великое, а они про кофе! — снова обиделся студент, — Крепкий и с сахаром, пожалуйста. Мне продолжать рассказ?
Я усердно закивала.
— Так вот. Последний мой проект был просто гениален. Я придумал идею БигБордов с рекламой нашего банка. Мощное ассоциативное воздействие на мозг потребителя. На картинке — взлетающий Шаттл. Рядом — название банка. Слоган — “Десять лет безупречной репутации”. Все стильно, солидно, выдержанно. Согласитесь, шикарная идея?
Я уже поняла суть трагедии Студента и едва сдерживала смех.
— Когда ты придумал этот рекламный ход? — незаметно для самой себя я перешла на “ты”.
— Не только придумал, но и воплотил. Этот идиотский американский “Шаттл” сгорел на следующий день после того, как рекламные щиты моего банка были расставлены по городу.
— Это ж надо! — я уже открыто смеялась, — Чудесное совпадение! Вот так невезуха! Про вас анекдоты нужно рассказывать…
— И что, — Лизу больше волновали реалии бытия, — Начальство посмело уволить вас? Но ведь вы же ничем не виноваты…
— Нет, — Студенту, кажется, была ужасно приятна наша реакция. Он с удовольствием купался в лучах моего внимания и Лизиной жалости, — Я уволился сам. Решил, что не имею ни малейшего права оставаться на своей работе после такой промашки… Банк оплатил, между прочим, рекламные места под этот макет на полгода вперед. Теперь уже ничего нельзя изменить. Реклама превратилась в антирекламу…
— Ты хочешь сказать, что эти щиты до сих пор стоят по городу?! Браво! Такое возможно только в нашей стране. Реклама — антиреклама… Неважно! Если оплачено, должно стоять!
— Простите, но вы говорили, что вас уволили, а теперь выясняется, что вы уволились сами, — Лизин вопрос вернул меня с небес на землю.
Фишки фишками, забавные истории — забавными историями… Но нужно же разобраться. Я нечаянно бросила взгляд за окно и теперь уже точно была уверена, что Студент сочинял свою историю на ходу. Взлетающий “Шаттл” с подписью о безупречной репутации — та самая описанная Студентом реклама — красовалась прямо напротив окна приемной.
— Вы придумали эту историю, наткнувшись глазами на этот рекламный щит? — напрямую спросила я.
— Да, — нелепо разведя руками, признался Студент, — Но ведь получилось забавно. Да? Красиво ведь получилось… Настоящий сюжет для режиссерского этюда… Я молодец, правда?
От знакомого словосочетания я вся напряглась.
““Режиссерский этюд”… Нелепая, но интересная изюминка, излишний для видео акцент на текстовой части… Человек подает в суд на строителей “Шаттла”, заявляя, что из-за них он потерял работу… Тот же стиль, что и у “Скамейки”, та же абсурдность, что и в рассказе о любви к диктору из метро…” Мысленно, я пометила себе, что сделаю все что угодно, лишь бы не дать Сестрице поступить в эту ужасную Академию Культуры. К счастью, запись эта попала в самый конец мысленной вереницы срочных дел и быстро затерялась.
— Вы нас обманули? — Лиза по-детски захлопала глазами. Кажется, она искренне расстроилась, — Не покупали вы никаких книжек, так?
Лиза, наверное, гневно отобрала бы у посетителя чашку с кофе, если бы в этот момент не зазвонил телефон.
— Слушаю, — Лиза схватила трубку, — Катя, это тебя. Голос приятный, но женский.
Вот уж, чего я никак не ожидала, так это чьих-то звонков…
— Алло, Катерина, это твоя сестра Мария, — заявила мне трубка.
Чудом не завопив, что это какая-то ошибка, и что сестру мою зовут совсем по-другому, я заставила себя задуматься. Сомнений не оставалось, со мной говорила Маша!
— Почему моя? — включилась в игру я, и проговорила, якобы Лизе, но так, чтобы на том конце провода было слышно, — Это сестра моего покойного мужа.
Я ужасно надеялась, что Маша поймет, о чем я пытаюсь спросить. Собеседница оправдала мои надежды. Поняла, что я пытаюсь выяснить, звонит ли она по собственной инициативе, или по поручению Георгия.
