что мои догадки верны… тряхнув головой, я заставлю себя вернуться в реальность.
— Интуиция, — улыбается Бенеш. Он всегда мне улыбается.
— Ну, конечно, — хмыкнув. — И кто из клана Чеха шпионит на тебя?
Князь не отвечает, хотя я бы на его месте тоже не ответила.
— А как мы пройдём охрану?
— Эту? — усмехается Бенеш и из ниоткуда выдёргивает оборотня.
Звук сломанных позвонков заставляет глубоко вдохнуть и ускорить шаг.
— Не убивай их. Пожалуйста. — И поясняю в ответ на вздёрнутую бровь. — Меня от этого мутит.
— Как скажешь, — легко пожимает плечами князь и следующие недоохранники укладываются штабелями у моих ног. К счастью, просто без сознания.
— Объясни мне, зачем тебе с такими способностями, — я киваю за спину, — охрана?
— Для солидности.
Ещё трое бессознательных тела успокаиваются у стеночки.
— Как тебя сюда, вообще, позвали, такого талантливого?
Вот вроде отец Марека умный мужик… оборотень, а лИса в курятник пустил. Причём такого лиса, что я бы переживала не только за животинку, но и за капканы. Мало ли что в вампирском хозяйстве пригодится.
— Джерку Гавелу сто семьдесят три года, — отзывается Бенеш таким тоном, словно у нас романтическая прогулка под звёздами, — я же несколько старше. И перечитывать мемуары своих предшественников Глава не любит, хотя стоило бы. Как минимум ради того, чтобы представлять, с кем имеешь дело.
— И с кем он имеет дело?
Но князь лишь тонко улыбается, укладывает ещё пятерых, и мы останавливаемся перед дверью.
— Прошу, — галантно открыв её передо мной, он заходит следом.
И заводит за спину, стоит мне пересечься взглядом с Чехом.
Действительно, красивый, как с обложки журнала — темноволосый, темноглазый и очень харизматичный.
— Чем обязан? — недовольно хмурится Виктор, от одного этого разом становясь старше и опаснее. — Князь.
— Где Станислава? — Я выхожу вперёд, а Бенеш тактично отступает к стене.
— Полагаю, развлекается на балу, как и всегда, — невозмутимо пожимает плечами Виктор Чех. — Вам бы последовать её примеру.
А это уже с нескрываемой угрозой.
— Вам бы тоже, — со смешком слышится из-за моей спины.
— Девушка говорит от вашего имени? — кивает на меня Чех.
Создаётся впечатление, что меня здесь вовсе нет. Вот он, махровый патриархат во всей своей красе.
— Девушка говорит от себя. — Пять шагов отделяют меня от Виктора, и я делаю их с большим удовольствием. И испытываю не меньшее, обхватывая лицо Чеха ладонями.
На живых ясновидение действует немного не так, как на мертвецов. Последним уже всё равно, а вот первым… поэтому даже в самые мрачные времена я никогда не занималась ни гаданием, ни прочей ерундой родом из цыганского шатра. Чревато. Для меня — выгоранием, для клиентов — полным спектром ментальных проблем — от головной боли до полной потери памяти и сумасшествия.
И Виктор дёргается, но не успевает. Моя сила сковывает его по рукам и ногам, что тоже так себе ощущения. Но его даже не жаль.
С разбега погрузившись в чужую память, я брезгливо морщусь. Вот так с ходу ломать природные ментальные щиты не больно, но неприятно. Все эти подростковые страдания, первые разы, оказии и ненависть прилипают к тебе словно на суперклей. И, кажется, что держатся потом долгие даже не дни, недели.
Не то, не то, не то — я проматываю память Виктора на очень высокой скорости. Нет никакого желания копаться в его внутреннем мире, который мне гарантированно не понравится.
А вот момент с Алоисом — в реальности Чех выглядит даже лучше, чем в воспоминаниях восторженного волчонка. И это единственное, чем Виктор может гордиться.
Приходится отмотать назад. Дату убийства Влада я знаю, вот только…
— Тварь.
— Оля? — но вместо ответа, я лишь коротко мотаю головой.
Сволочь.
Постарался, словно знал, что я психану и в открытую пойду взламывать его мозг. Хотя наверняка знал, учитывая, скольких женщин Чех использовал и бросил. И сколько оборванных нитей тянутся из его тела. И нити эти — нерождённые дети, которым он мог дать жизнь, но предпочёл обойтись деньгами.
Оставить несчастными столько женщин это надо уметь.
Я раз за разом проматываю его память, но каждый раз натыкаюсь на одно и то же. Белые пятна, что не пробить. Те самые, что я уже видела на кулоне Влада. Страховка от моего дара.
Гад!
Резко покинув чужую голову, я отшатываюсь, теряю равновесие, но Бенеш тут же ловит поддерживая. Но мне нужно не это. Вырвавшись, я кидаюсь на Чеха, впервые с искренним желанием убить. Но Виктор, который от такого сеанса должен отходить не меньше пары дней, делает резкий кувырок назад, уходя от моих когтей.
Ещё один, и глава Восточного клана уже на столе. Сидит на корточках, яростно сверкая паскудными глазами.
Вот только и я теперь слегка супергерой.
Звенит бьющийся хрусталь, падают вещи.
Оттолкнувшись посильнее, я снова бросаюсь на Чеха. Едва касаюсь стола, перекатываюсь и почти задеваю его лицо. Почти, но в последний момент он уклоняется влево. Мгновение, и вот Чех уже рядом с окном. Стоит, словно не было короткой стычки и холодно смотрит на князя.
— Если вы не успокоите свою девушку, я не ручаюсь за последствия. — И вот этот киношный жест с нервным подёргиванием шеи, якобы предшествующему обороту.
Р-р-р.
— Оля. — Князь перехватывает меня поперёк талии, мешая сделать новый рывок. — Не сейчас.
— А когда? — рычу уже на него. — Эта сволочь убила Влада, посадила Марека, убила Эрика и подставила меня. И всё с помощью этой с-с-с-стервы!
— Члены семьи Гавел тебе никто. — Бенеш ловит мой взгляд. — Ты не имеешь права на кровную месть.
— Следовало почитать законы перед тем, как бросаться на невинных оборотней, — усмехается Чех.
Вывернуться из захвата, оттолкнуть князя… и снова оказаться в его руках, но уже спиной к Чеху.
— Оля. — Что мои потуги против силы тысячелетнего вампира.
— Он меня убил! — ткнув за себя.
— Ты жива, — напоминает князь. — И у тебя нет доказательств.
Ненавижу.
— Ты знал. — Сегодня день озарений, не иначе. И я внимательно вглядываюсь в князя. — Знал, что он виновен, поэтому и пошёл со мной. Чтобы я не наделала глупостей, да? — Они здесь все изумительные актёры, но что-то внутри говорит, что я права.
Разочарованно покачав головой, я отступаю. Оглядываюсь на Чеха, смотрю на Бенеша. И молча выхожу за дверь.
Глава 28
Этаж, другой, третий. Я не слежу за дорогой, поэтому не знаю, куда иду. Редкие встречные отшатываются, только увидев меня, но плевать. Мыслей нет, одно дикое и неконтролируемое желание броситься на кого-нибудь. Желательно с летальным исходом, но я пока держусь.
Держусь, пока не
