зачем я приехал к дому Кармен. Это не займёт много времени, а потом я коротким путём смогу добраться до дома Тихони. Если повезёт, доберусь даже быстрее неё. Нужно лишь не мешкать и двигаться как можно скорее.
Отомкнуть замок не составляет большого труда. Прохожу в спальню Кары. Здесь, как всегда, царит бардак. Шмотки навалены всюду, валяются даже трусы. Подхватив пару туфель, бью по зеркалу, разбивая его. Потом отправляю фотку Кармен. Сегодня Кара работает в кафе, в ночную смену. Отвечает она почти мгновенно.
— Акула? — её голос чуть звенит от волнения. — Что ты делаешь в моём доме?
— Возвращаю долг. Ты хотела подставить Тамиллу. Это было очень плохой идеей! Теперь тебе придётся иметь дело со мной.
— Не поняла… — голос Кармен становится тише. Заметно, что она сильно нервничает. Потому что всем известно — с Акулой шутки плохи!
— Всё ты прекрасно поняла! — рычу с угрозой. — Я могу разнести твой дом в щепки. И оставить послание твоему папаше... Мол, твоя дочурка сама напросилась. Он не обрадуется, правда?
Кара молчит. У неё довольно строгий отец, а матери нет. Отец поднимает на Кару руку время от времени, когда она переходит границы. Мне на это совершенно плевать, ведь Кара иногда реально заслуживает трепки. Как сейчас.
— Пожалуйста, — всхлипывает Кармен. Ноет, почти как пятилетка. От её крутости и стервозности не остаётся и следа, когда Кара имеет дело с кем-то покруче неё самой. — Не надо этого делать, умоляю! Отец еще не знает, что меня исключили из колледжа, а ведь он платил за учёбу... — произносит дрожащим голосом, боясь побоев.
— Не трогай Тамиллу Экклз, — говорю раздельно, чуть ли не по слогам.
— Я больше не стану подставлять её.
— Нет, дорогуша. Этого мало! Держись от нее подальше. Усекла?
— Так она с тобой? — уточняет Кара. — Пару дней назад ты говорил иное!
Пауза. Секунда молчания. Или чуть меньше... Я принимаю решение, озвучивая его, прежде всего для себя, а потом для Кармен:
— Да. Эта девчонка — моя.
— Но почему?! Что она такого из себя представляет? Почему?! — в голосе Кармен звенит обида.
— Она умеет делать то, на что ты не способна, — говорю резко и отключаюсь.
Покидаю дом Кармен, седлаю байк и морщусь от боли. Она ещё есть, не пропала целиком.
Что умеет делать Тихоня?
Злить. Возбуждать и... не давать.
Кармен такое и в голову не придёт, и во сне не приснится.
Жму на газ, распластываясь на байке всем телом. Мотор ревёт. Скорость запредельная, а повороты невероятно крутые. Я должен успеть. Пару раз избегаю столкновения лишь чудом. Инстинкты выживания действуют быстрее разума!
Подъезжаю к дому Тихони по накатанной, приглушив мотор. Паркую байк и пробираюсь к дому Тамиллы. Кажется, она ещё не добралась. Да, окно до сих пор немного приоткрыто. Я планировал дождаться стервочку во дворе, но прямо сейчас в голове возникла идея получше...
Через минуту я стою и оглядываюсь в ее комнате. На удивление, здесь очень строгая обстановка. Мало рюш, побрякушек и девчачьей херни, на которую тёлочки спускают много денег. Даже Мак на столе довольно старый. Надо же, я думал, что Тамилла живёт совершенно иначе. Разумеется, я выдвигаю комод, разглядывая бельишко Тихони. Я не нахожу откровенных стрингов, ни кружевных танго... Монашечка. Но трогая простые хлопковые трусики белого цвета, я возбуждаюсь невероятно сильно, представляя, как сдеру их с попки Тамиллы.
Шорох шин по асфальту. Я мгновенно задвигаю комод и выдёргиваю пояс из банного халата, висящего на двери. Встаю слева от окна, спрятавшись за шторой, и жду.
Слушаю, как добыча сама идёт ко мне в руки. Я уже смакую на припухшем языке вкус её кожи. Рот наполняется слюной и кровью. Скоро я проучу тебя, маленькая негодница…
Глава 24. Акула
Я разглядываю силуэт Тихони, осторожно выглядывая из-за шторы. Она закрывает окно, проводит рукой по щеке. Вытирает слёзы, что ли? Всего на мгновение мне становится немного жалко и стыдно. Жалко — её, и стыдно — от себя. Но это желание сгорает в тот же миг, ведь Тамилла стягивает куртку и кофточку, складывая их на стуле.
Юная прелестница остаётся только в бюстике и в джинсах! Мои глаза уже привыкли к темноте. Я могу разглядеть тонкую шею, идеально ровную спину с выступающими косточками позвонков. Вижу узкую талию. Сладкая и миниатюрная, как я и предполагал. Мой взгляд скользит ниже, задерживаясь на соблазнительных ямочках на пояснице. В паху начинает ныть, теперь уже не от боли. Член снова становится твёрдым. Какой-то жалкий миг — и я мгновенно забываю о ней, испытывая сильнейшее возбуждение.
Со мной творится реальный треш. Ведь Тихоня, можно сказать, почти одета. Я не вижу ни её сисек, ни задницы. Но меня торкает, как нарика, нюхнувшего кокса. Хочется улететь в тот же миг. Тихоня стоит ко мне спиной. Самый подходящий момент. Я бесшумно выдвигаюсь из своего укрытия. Но внезапно под ногой поскрипывает одна из досок пола.
Тихоня вскрикивает приглушённо и оборачивается на звук.
— Т-ты? Акула? — взгляд Тихони беспокойно мечется по комнате в поисках выхода. — Что ты здесь делаешь?! Убирайся немедленно!
— Выхода нет. И ты, блядь, попала. Сейчас оплатишь мне каждую минуту адской боли…
Я замираю, но потом резко бросаюсь вперёд. Подмять под себя девчонку и скрутить её руки за спиной, связав поясом от халата — проще простого. Я толкаю Тихоню к кровати и нагибаю раком. Она всхлипывает и начинает рыдать от страха.
— Тише, тише, — накрываю её рот ладонью и прижимаюсь. Наклоняюсь, повернув голову влево. Язык пробегается по скуле, покусываю её щёку и поднимаюсь к ушку. — Кричать будешь позднее. От удовольствия. Я выколочу из тебя столько стонов, что ты охрипнешь!
— Не-не-не трогай меня, урод! Животное! Я заявлю в полиции об изнасиловании! — грозит и дёргается, пытаясь вырваться.
