до этого; все, за исключением одного, были ранены. Затем их загнали в большой амбар. Эсэсовцы выставили охрану. «Я видел, — вспоминал рядовой Тумбс, — что на их воротниках были знаки, напоминавшие зигзагообразные молнии».
Один из охранников вызвал из амбара четырех человек и расстрелял их. Бывший среди пленных офицер, капитан Аллен, тут же вышел из амбара с протестом. Его тоже застрелили. Затем пленникам приказали отойти в заднюю часть амбара. Двое немцев бросили внутрь гранаты, а другие охранники спереди, сзади и со сторон открыли пулеметный огонь. В этот момент рядовому Тумбсу удалось выбежать наружу; другие, у кого не получилось этого сделать, погибли. Тумбс и четверо других выжили. 45 военнопленных погибли.
Позднее в тот же день, также в Ворму, были убиты после капитуляции еще 35 британских военнопленных. Офицером СС, отдавшим приказ об убийствах в Ворму, был капитан Вильгельм Монке. По воспоминаниям капрала СС Карла Куммерта, на вопрос, как «распорядиться» с пленниками, он ответил, что «их следует расстрелять».
Многие из солдат СС, которые участвовали в бойнях в Паради и Ворму, уже воевали на востоке в сентябре, во время Польской кампании. Они разбирались в том, какие действия следует проводить под покровом секретности и с одобрения руководителей. 28 мая, в день убийств в Ворму, Гиммлер закончил доработку ранее одобренного Гитлером документа о масштабном сокращении населения на завоеванном Востоке. Документ предусматривал возможно большее разделение населения бывшей Польши на мелкие группы с целью онемечивания одних и превращения других в рабочую силу, подчиняющуюся немцам.
28 мая Гиммлер записал, что Гитлер приказал сделать лишь ограниченное число экземпляров этого совершенно секретного документа. Высшие руководители СС должны были получать его лично в руки. Офицер, который его принес, должен был подождать, пока руководитель его прочитает, получить от прочитавшего письменное свидетельство и возвратиться с документом.
В Дюнкерке эвакуация проводилась на протяжении всего 29 мая. В первые часы дня эсминец «Графтон», подбиравший выживших после гибели другого судна, подвергся нападению двух германских торпедных катеров; на борту погибло 25 военнослужащих. Позднее в тот же день колесный пароход «Уэверли», переоборудованный в минный тральщик, на обратном пути с 600 солдатами на борту попал под огонь двенадцати немецких пикирующих бомбардировщиков; бой тоже оказался неравным. Единственное имевшееся на борту зенитное орудие было усилено массированным ружейным огнем с палубы; но после получаса непрерывных воздушных атак «Уэверли» скрылся под волнами. Утонуло более трехсот военных. «В эти мрачные дни, — написал в тот день Черчилль всем министрам кабинета и руководителям гражданских служб, — премьер-министр будет благодарен, если все его коллеги по правительству, равно как и высшие должностные лица, сохранят в своем кругу высокий боевой дух, не преуменьшая тяжесть событий, но показывая уверенность в нашей способности и нерушимую решительность продолжать войну, пока мы не сломим волю противника покорить всю Европу».
29 мая из Дюнкерка было эвакуировано 47 310 человек. Гитлер, встретившись с командующими своими группами армий в Камбре, проинформировал их, что решил «немедленно двинуть бронетанковые силы в наступление на юг, чтобы решить вопрос с французами». «Вероятно, теперь Франция откажется от безнадежной борьбы, — написал генерал Роммель жене. — Если же нет, мы раздавим ее вплоть до самого последнего уголка».
Для британской армии сага Дюнкерка почти закончилась. Спустя четыре дня эвакуации немцы подходили все ближе, а их удары становились все интенсивнее. К первым часам 30 мая эвакуировались в целом 80 000 человек, но положение на берегах, сказал тем утром Черчилль кабинету, было «тяжелым». В два часа дня Черчилль проинструктировал лорда Горта, что, когда его боевые силы в дюнкеркском периметре сократятся до числа, равного трем дивизиям, ему следует сдать командование и вернуться в Англию. Его преемнику будет приказано продолжать оборону, но, добавил Черчилль, «когда, по его мнению, организованная оборона уже станет невозможной и противнику уже нельзя будет наносить пропорциональный урон, ему разрешено по согласованию с высшим французским командиром официально капитулировать, чтобы избежать бессмысленной бойни».
«Официально капитулировать»… Зловещие слова. Меньше трех недель прошло с того времени, как армия Горта шла по Бельгии, чтобы закрыть дверь перед немцами, наступавшими через бельгийскую границу. Теперь же, как написал один историк дюнкеркской эвакуации, «эта дверь была выбита обратно и разлетелась в щепки». Среди защитников Дюнкерка, погибших 30 мая, был депутат парламента Рональд Картленд. «Тот образ жизни, за который он сражался, — написал Уинстон Черчилль спустя шесть месяцев, — несомненно, победит и сохранится благодаря борьбе и самопожертвованию таких людей, как он».
В Дюнкерке к спасательной операции британских кораблей присоединились французские. 30 мая, наткнувшись на мину по пути в Дувр, затонул французский эсминец «Бурраск»; приблизительно 150 человек, которых он только что спас с берега, утонули. Немного позднее был атакован германскими пикирующими бомбардировщиками и пошел ко дну британский эсминец «Уэйкфилд». Однако тем утром, несмотря на бомбардировки, всего за один час были эвакуированы 4000 человек. По специальному распоряжению Черчилля британские и французские войска эвакуировались на равных. 31 мая общее число вывезенных за день британских и французских солдат достигло 68 104.
Несмотря на капитуляцию Бельгии, к армаде маленьких суденышек присоединилось множество бельгийских рыболовов; 31 мая «Лиди Сюзанн» перевезла в Дувр 105 человек; «Звалув» — 58; «Кор Жезю» — 274; «Йонге Ян» — 270; «А5» — 234.
31 мая в Париже на встрече Высшего военного совета Поль Рейно умолял Черчилля отправить во Францию еще войска для усиления французских сил, все еще державшихся на линии вдоль реки Соммы. «Сил, которые можно отправить сейчас же, не осталось, — ответил Черчилль. — Что-то приходится держать в Соединенном Королевстве, чтобы противостоять вероятному вторжению с моря или с воздуха». В результате боев во Франции в опасности оказалась даже оборона Британии от вторжения. Из 39 эскадрилий, которые первоначально считались минимумом, необходимым для воздушной защиты Великобритании, десять были отправлены во Францию; «сейчас от этих десяти эскадрилий не осталось ничего или почти ничего». Что касается войск, в самой Британии оставалось только три дивизии, причем и эти не были полностью укомплектованы. Другие 14 дивизий, проходившие обучение, были экипированы только стрелковым оружием, «а потому совершенно непригодны для современной войны». Но две британские дивизии уже находились в Западной Франции и могли включиться в оборону Парижа, а 12 июня в Британию должны были прибыть австралийские силы численностью 14 000 человек; хотя они и не были полностью обучены и экипированы, в них служили люди «высочайшего качества».
Решившись убедить французов не сдаваться, Черчилль заговорил о своей уверенности в том, что Британия и Франция «должны сражаться только до победы». Даже если одна страна будет повержена, вторая не должна прекращать борьбу. «Британское правительство готово вести войну в Новом Свете, если
