Герцог во второй раз выбрал для нее мужа, и она снова согласилась с этим выбором?
То, что маркиз Портлендский приехал погостить к ним на Рождество, было отнюдь не случайно. Они вдвоем, нее неукротимый отец и занудливый Берти, оба склонили ее к этому, и у нее уже не оставалось сил, чтобы сопротивляться. Решение казалось тогда неизбежным.
Ее мать, герцогиня, не предложила ей никакой поддержки. Наоборот, ее светлость не упускала возможности всякий раз заметить своей дочери, что маркизы не растут гроздьями на деревьях. Кроме того, что Бертрам Рассел богат как Крез и считается в свете красавцем-мужчиной, он еще и обожает Джорджину.
— Мало того, — добавляла герцогиня. — Берти от тебя совершенно без ума, моя дорогая. И на это нельзя закрывать глаза. Особенно женщине пожилой.
— В двадцать восемь лет женщину еще вряд ли можно назвать пожилой, мама!
Джорджина протестовала, но ей было хорошо известно, что по стандартам того мира, в котором они живут, герцогиня абсолютно права.
— Нонсенс, дорогая! — настаивала мать. — Конечно, ты по-прежнему очень красива. Этого никто не может отрицать. Но бесполезно притворяться, что ты все еще юная девушка. А джентльменов так притягивает юность и невинность, ты знаешь. В самом деле, я просто удивляюсь, как это Берти до сих пор еще не попался в эту ловушку и не женился давным-давно.
Конечно, он всегда был к тебе неравнодушен, Джорджина. Он был очень расстроен, когда отец отдал тебя герцогу Вэа одиннадцать лет назад. Такая преданность достойна награды, дорогая. Он будет тебе верным и заботливым мужем. И если ты не собираешься навсегда остаться вдовой, я советую тебе не упрямиться и сделать твоего отца счастливым, приняв приглашение нашего бедного Берти.
«А как же мое счастье? — спрашивала себя Джорджина. — Мне действительно нужен такой муж, который будет просто верным и заботливым?»
Это были опасные вопросы. Джорджина сразу видела перед собой лицо того мужчины, который предлагал ей намного больше, чем мог дать любой маркиз.
Воспоминания о Джеке Хемптоне были такими сладкими, что ее кровь бежала быстрее, а душа пела, и Джорджина каждый раз с трудом успокаивалась, когда она позволяла себе окунуться в прошлое и увидеть снова тот божественный вечер, проведенный вместе на постели из фиалок в Мелтонском лесу.
Да, вспомнила она вновь о своем решении, она все-таки сдалась под напором отца. Теперь все это ничего не значило для нее.
Будущее Джорджины предопределено. Она приняла предложение Берти, которое он сделал ей на Новый год. Затем она стойко вынесла восторженные речи ее отца и поздравления родственников.
Она подумала о том, что многие из этих людей были свидетелями ее первой помолвки с герцогом Вэа при похожих обстоятельствах одиннадцать лет назад. «Явно это не самый удачный ее сезон!» — подумала она.
Джорджина нехотя открыла свою шкатулку для драгоценностей. Внутри лежало кольцо с огромным изумрудом и алмазами. Кольцо, которое преподнес ей Берти в знак его любви. Наверное, это кольцо было у него уже давно, несколько месяцев, а может, еще с прошлой весны, когда отец опубликовал объявление о ее помолвке. Эти двое мужчин были так уверены в ее согласии!
И бледное лицо Джорджины вспыхнуло от гнева.
Она резко захлопнула шкатулку. Джорджина отказывалась надевать кольцо, — и это раздражало герцога, — пока не настал день официальной помолвки. Кстати, ее единственное условие, при котором она согласилась принять предложение маркиза, было таким — это будет их семейной тайной до того, как помолвка будет объявлена во время лондонского сезона. Никакие уговоры отца, желавшего немедленно послать объявление в газету, не смогли изменить решение Джорджины.
Но чего она хотела добиться таким упрямством? Джорджина посмотрела на свое бледное отражение в зеркале.
Или она еще надеялась на чудо? Неужели мистер Хемптон неожиданно опомнится и сообразит, какая драгоценность выскользнула у него из рук.
Джорджина застонала, стараясь избавиться от глупых мыслей.
Больше восьми месяцев прошло с тех пор, как она последний раз видела Джека Хемптона в Девоне. Восемь долгих мучительных месяцев. Она говорила себе снова и снова, что надо было последовать совету кузины и довериться майору Хемптону, когда она только приехала в Девон.
Но этого не произошло.
А ведь она могла бы и сейчас быть женой Джека и жить в Хемптон-Холле, вместо того, чтобы позволить втянуть себя в еще один брак с мужчиной, которого она никогда не будет любить.
Джорджина заглянула в гардероб, где висели ее платья.
Для сезона ей потребуется новое платье. И перспектива ожидания в салоне у лондонского портного не улучшила ее настроение.
Ах, если бы она была сейчас в Девоне…
Но она быстро отбросила от себя эти мысли. Какой смысл мечтать о том, что могло бы быть! Кроме того, если честно признаться, она была уверена, что Джек ни разу не поцеловал бы ее, узнай он только о ее титуле и богатстве. Судя по его словам, ему претило и то и другое.
Но теперь она хотя бы знала, что такое поцелуй страстного мужчины!
Она вздохнула. Ее тактика не оправдала себя. Время шло, а ничего не происходило. Джек хранил упорное молчание. И в письмах Летти было тоже мало надежды. Кузина, конечно, подбадривала ее, но, как считала Джорджина, просто по доброте душевной.
И она уже не могла больше тянуть с объявлением о помолвке. Мать настаивала на том, что официальная помолвка должна состояться на балу в последнюю неделю апреля. У Джорджины не было никакой реальной причины для отказа.
Берти и так был более чем терпелив. Полгода назад, в Рождество, апрель казался еще очень далеким, но теперь она снова в Лондоне, а бал уже не за горами. И их брак, кажется, неминуем.
— Маркиза Портлендская, — пробормотала Джорджина.
Если именно это было ее будущее, то пора уже начинать привыкать.
Джорджина выбрала зеленое платье в полоску для прогулок.
Надо заказать целую коллекцию потрясающих платьев! И сегодня вечером она скажет отцу, чтобы он послал объявление в «Газету» о помолвке.
И никто не заподозрит маркизу Портлендскую в том, что она питает хоть каплю любви к одному таинственному мужчине.
Когда Джорджина появилась снова в Лондоне, все светское общество только и говорило об удивительных переменах, которые в ней произошли. Из скромной застенчивой герцогини Вэа она превратилась в ослепительную красавицу. И ходили слухи, что она тайно уже обручена с маркизом Портлендским. Ее отец явно одобрял этот выбор дочери и занимался приготовлениями к будущему торжеству.
— Все должно быть сделано по первому разряду, — говорил он каждое утро герцогине за столом в присутствии Джорджины, — чтобы никто не мог сказать, что моя дочь нищая, ты согласна со мной, дорогая?
