— Перестань…
Клара наблюдает за ним, затем прячет лицо в ладонях. А когда вновь поднимает взгляд — в нём блестит упрямство.
— Какой смысл оставаться в живых, если не с тобой? Если Утёс опустеет? — она поднимается. — Сделаем это. Прямо сейчас. Пока они не пришли!
Она порывается куда-то — будто за шторой может обнаружиться алтарь или что-то в этом духе.
Марк ловит её в свои горячие объятия, целует в волосы, щёку и… касается губ.
Клара вцепляется в его плечи. Но не отстраняется.
Он собирается продолжить, но в коридоре раздаются быстрые шаги. Это заставляет отпрянуть и схватиться за меч.
— Хорошо, разделаемся со всеми и поженимся, — рыкает он.
— Только как это сделать вдвоём… Нужен кто-то третий, — Клара, задумчивая, красивая, со слегка покрасневшими скулами, встаёт в боевую позу.
И тут в дверном проёме показывается…
— Эрик! — она бросается к подсвинку. Он в своём свитере и штанишках, маленький, пугающе-притягательный, точно такой же, как в их первую встречу. — Как ты здесь?
Она его обнимает, затем отстраняется и шепчет:
— Ты же не с ними заодно, да?
Ферсвин таращит тёмные маленькие глазки так испуганно, что Клара облегчённо выдыхает.
— Что? Леди, то есть, моя госпожа… Я смог скрыться, потому что я ваш, а не часть табора… В общем, там…
— Стой, — Клара кладёт палец поперёк его рта, — ты был когда-нибудь на свадьбах?
— Ну да, госпожа, — покладисто отвечает он.
— Значит, сможешь нас поженить?
Согласно очень древней традиции пожениться можно, если есть хотя бы один человек, который готов соединить руки возлюбленных и произнести нужную речь.
История знает много таких браков. И хоть некоторые из них оспорили, едва ли в ситуации с крысами это будет иметь значение.
Вот только… как солум или дария смогут увидеть их чистое желание соединить судьбы, если они находятся под землёй?
Подобные церемонии обычно происходят под открытым небом.
— Думаешь, — Клара оглядывается на Марка, — думаешь, небесный чертог достаточно проницателен?
— Проверим.
Он смотрит на её отчаянные попытки сделать хоть что-то в противовес злодеям с какой-то затаённой болью.
— Только вот… две вещи, моя леди.
— Какие же, — Клара поднимается.
— Обряд будет по обычаям феров.
— Хорошо, — она улыбается, — меня это нисколько не смущает.
— И ещё, — глядит Эрик на неё виновато, — я видел вашу тётю. Она пыталась поймать меня, но я же фер, и я ваш — смог улизнуть.
— Тётю?
Подсвинок кивает.
— Я всё это время пытался пробраться к вам, наша связь вела меня. И… вы очень вовремя захотели пожениться, поздравляю! Вы так ждали его…
Клара запинается, а Марк усмехается остро, будто бы они и не в беде, будто всё происходит в настоящей светлой гостиной Утёса, будто ему удалось поймать младшую сестрёнку в ловушку.
— Но почему вовремя? Что ты знаешь? — она выпрямляется, спина напряжена, голова гордо поднята.
И Эрик торопливо, но доходчиво пересказывает разговор Лекса с Ханифой.
Надо же, Клара опасалась столичных врагов, заговоров королей и королев, а в итоге… Опасность всё это время исходила от ближайшей родственницы. О которой она почти ничего не знала до этого дня.
— Если бы она поговорила с нами… разве бы мы ей не помогли?
Марк обнимает её, стараясь поддержать.
Предательства в семье для таких, как эрла Дагарда, воспринимается крайне болезненно.
Для неё нет ничего важнее семьи, клана, земель.
— Я должна поговорить с Ханифой, — в итоге решает Клара, — может быть, получится договориться… Но, Эрик, начинай обряд. Я… замуж хочу.
Глава 45. Иной исход, иная свадьба
Пока Эрик, слегка ошарашенный оказанной ему честью, оттарабанивает обрядовую речь ферсвинов, Клара и Марк стоят рядом, держатся за руки и не сводят с друг друга непонятных, пронзительных взглядов.
Подсвинок несколько раз путает слова и начинает предложения заново. Он заворожён и восхищён тем, как гордо держится его госпожа.
Словно это самая настоящая свадьба, при свете солума, с гостями и великим пиром. Словно на ней бархатное красное платье, какие бывают лишь на праздниках самых высоких господ. Словно жених и не в лохмотьях.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Странно, да? — шепчет Клара, улыбаясь.
Марк поглаживает её ладонь большим пальцем.
— Будет, что рассказать детям.
Эта фраза отчего-то заставляет её и слегка покраснеть.
Эрик пускает скупую мальчиковую слезу. Он помнит, как Клара ждала сводного брата, с каким затаённым восторгом говорила о нём… И вот! Теперь они женятся. Он сам их женит!
Будучи фамильяром эрлы Дагарда…
Так странно.
Подсвинок снова сбивается, начинает подрагивающим голосом произносить последнее предложение и… вздрагивает от внезапного, звонкого женского смеха.
Оборачиваться и не нужно. Ясно как день — Халифа решила одарить новобрачных своим вниманием.
Он хочет договорить последнее слово, но не получается — затхлый воздух как будто бы съедает голос.
Эрик бросает встревоженный взгляд на свою хозяйку. Клара кричит беззвучно, вдруг кидается к нему и отталкивает. Там, где он только что стоял, теперь торчит из половиц меч, который чудом не ранил её саму.
Марк тут же притягивает её к себе.
Руки их размыкаются, взгляды тоже. А, значит, обряд обрывается. И теперь нужно начинать всё сначала.
Вот только… уже слишком поздно.
Голос ко всем возвращается.
Ханифа, темноволосая, острая и красивая, но какая-то истощённая, с тёмными синяками под глазами, окидывает взглядом оцепеневшую пару и усмехается.
— Так хотела тебя увидеть…
Она делает несколько шагов к Кларе, и тенью или же огромным плащом за ней следует стая крыс. Больших и неприятных. Они будто вскормлены её кровью и необычной магией.
— Для этого можно было просто прийти в гости, — чеканит эрла.
Подсвинок поднимается на ноги, откашливается и подбегает к ней. Не ради того, чтобы спрятаться.
Но чтобы защитить.
Ханифа смеётся, пронзая её взглядом.
— Думаешь, так всё просто?
— Да, думаю.
Марк вмешивается:
— Сейчас тот момент, когда мы ещё можем всё решить мирно. Это ваш последний шанс. Иначе, — серебряный высверк мелькает в голубых, холодных глазах, — лишитесь головы.
— Мальчишка, — вопреки презрению, она кривится, хотя казалось бы надо насмехаться и смотреть снисходительно — мальчишка же. — Ты безродный щенок, сын мечом махателя, будешь ещё мне угрожать?
Клара, как водится, фыркает.
— Махатель мечом? Надо запомнить! А что, тётушка, что-то против имеете, а?
— Ты же, наверное, умная, — тянет Ханифа. Несмотря на то, что она очень похожа на Марлен, она кажется Кларе какой-то… вытянутой. Так на ней сказалась магия? В день инициации стоит ждать чего-то подобного, раз они родственники? — Разве не понимаешь, что Марлен с ума сошла? Ты же дочь Итибола, тебя можно выдать замуж за принца!
Марк дёргается.
— Мама понимает, что тогда наши земли уже не будут прежними… Ну а вы? Есть принц на примете?
Тётя не сразу отвечает. Крысы за её спиной собираются в четыре огромных столба. Она сама смотрит на эрлу задумчиво, так, будто и вовсе забыла, где находится.
— А ведь ты могла бы быть моей дочерью… — касается щеки Клары. — Если бы он выбрал меня…
Но Марк откидывает её руку, и взгляд Ханифы проясняется.
— Принц? — произносит она. — Принц? Нет! У меня для тебя есть целый король! Крысиный король.
И к ней подходит странного вида мужчина. Тот самый, что уговаривал Клару сдаться, что притворялся другими. Сейчас он выглядит слегка более… человеческим? Но всё равно перспектива ужасная.
Клара сглатывает и выгибает бровь.
— Он — мой ребёнок. Плод моей магии.
— Ребёнок, значит, — тянет эрла, — так он мой кузен, получается. Разве так можно? Марк хотя бы сводный.
— Ах, какая шутница, — Ханифа кисло усмехается. — Вы с ним всё равно часто видится не будете, не переживай. Разве не хочешь ты быть… королевой тьмы? Подземного царства?
