– Где-то я тебя уже видел, лицо у тебя больно знакомое.
Инка в последнее время стала весьма скромной особой и предпочитала о себе помалкивать, черепные травмы иногда оказывают и благотворное действие. Поэтому она только загадочно улыбнулась и помотала головой.
– Определенно видел, – настаивал Ян.
– Так что там с фотороботом? – отвлекла его я.
– Показали и спросили, как мое мнение, могут меня найти по такому портрету или нет? Я не стал отрицать очевидного и сказал, мол, могут. Тогда мне было велено исчезнуть из города на несколько месяцев, а желательно и лет. И вот из-за вас я теперь вынужден покинуть город, еще хорошо, что погода теплая и отец Назарий меня пустил.
Мне снова стало стыдно, а вот Инка оказалась натурой черствой, и на нее жалобы Яна не подействовали.
– Зачем же ты взялся за это дело, если знал, что стрелять не умеешь? – безжалостно проговорила она. – И видишь к тому же плохо.
– Все из-за того, что по пьянке мой язык мелет всякую чушь. Однажды напился и начал болтать, будто бы стреляю без промаха и из десятки выбиваю все десять. И, честно говоря, не один раз такое говорил. Вот и доболтался. Ко мне обратились с просьбой и даже пистолет передали, так хотели, чтобы именно я взялся за эту работу. Уж не помню, что я в тот раз и где болтал, но, должно быть, произвел сильное впечатление, если они так загорелись со мной сотрудничать.
– Кто они-то? – поинтересовалась я. – Твои партнеры из мафии?
– Что ты?! – испугался Ян. – Какие партнеры? Знал несколько человек, так еще по детскому садику. Нет, заказ мне делала женщина, но говорила про себя «мы», поэтому я и подумал, что она не одна и говорит не от себя, а от группы людей.
– Но как она выглядит, ты описать можешь? – встрепенулась Инка, хотя ей-то чего, казалось бы.
– Я бы и нарисовал с удовольствием, – сокрушенно вздохнув, ответил Ян, – но все дело в том, что я этой тетки не видел. Пистолет и часть денег они мне оставили в уговоренном месте, указания – где и когда быть, а также фотографию и приметы жертвы тоже. Я их в глаза не видел, а звонили они из автомата, потому что на АОНе номер не высветился.
– Врешь ты много, – внезапно возмутилась Инка. – Ты еще скажи, что на рынке тебя не было и в Дашу через дверь ты не стрелял.
– Не стрелял, – опешив от ее натиска, покачал головой Ян. – Говорю же, я пистолет бросил прямо там, в садике, как во всех романах написано. От оружия настоящий киллер избавляется в первую очередь, только оно и может указать на него. Поэтому я его бросил в кусты перед тем, как сбежать. А когда в дверь стреляли?
Я поспешно подсчитала, сколько дней мы уже не мылись, и назвала точную дату.
– Ничего не выйдет, в этот день я уже жил в монастыре. Я еще на день раньше приехал. Спросите у кого хотите. Хотя бы у настоятеля, он мой паспорт себе забрал и записал, какого числа я к нему попал.
– И на рынке тоже не ты был? – не сдавалась Инка. – На следующий день после того, как стрелял в садике, во второй половине дня, разве ты ничего не покупал на Технологическом рынке?
Ян долго и сосредоточенно морщил лоб, что-то вспоминая, а потом радостно воскликнул:
– Ну, конечно, как я мог забыть! Только я там ничего не покупал, потому что я вообще никогда и ничего на рынках не покупаю. А был там потому, что мне позвонила моя заказчица и сказала, чтобы я немедленно отправлялся на рынок, что вторую половину денег она передаст мне на рынке. Я даже суп не доел, помчался на рынок, боялся, если задержусь, то она узнает, что с жертвой все в порядке, и денег мне не видать. Там я должен был встать возле входа и высматривать рыжую тетку в длинном черном плаще, рядом с которой будет дамочка поменьше, но с большой красной сумкой. Вот за ними я и должен был проследовать. А когда они присядут передохнуть, то я должен был к ним подойти. Мне ее указания показались весьма странными. А когда за мной кинулась та маленькая тетка с сумкой... то вид у нее был такой, что я сразу понял: денег она мне давать не собирается и вообще... все это больше похоже на плохо спланированную засаду. В общем, дал деру...
– Очень мило, – сказала я. – Никуда не уходи, разговор еще не закончен.
После этого мы с Инкой отошли на несколько шагов, чтобы он не услышал нашего разговора.
– Художник уверяет, что на рынке ему поручили следить за моей теткой и мамой. Приметы сходятся, к тому же именно мама кинулась за ним следом. Но все как-то нелепо, ты не находишь?
– Зачем той тетке, которая ему звонила, надо было заставлять парня следить за твоими родственниками? Денег они ему вряд ли бы дали, это он прав. И как она вообще могла узнать, что вы будете там в это время дня, что вообще будете? Значит, получается, что она хорошо осведомлена о делах в твоей семье и, может быть, даже сама в ней живет.
– Ты думай, что говоришь! – возмутилась я. – По-твоему получается, что моя родная тетка подставила меня под пули этого придурка, чтобы расквитаться с какой-то там Веркой?
– Она же не знала, что ты попрешься через садик, – возразила мне Инка. – И, конечно, она не предполагала, что парень окажется таким дураком, чтобы не отличить пятидесятилетнюю женщину от юной девушки.
– А в дверь тоже она стреляла? – ехидно поинтересовалась я. – Ее, между прочим, в тот день при мне экстренно вызвали в подшефное хозяйство. Она должна была идти на работу, а уехала в Миньково.
– Вот! – торжествующе подняла палец Инка. – Дома ее не было, значит, она могла быть за дверью и палить в нее. А до Миньково ее путь никто с секундомером выверять не стал бы. По дороге могли случиться тысячи непредвиденных мелочей, которые невозможно проверить. Она действительно могла опоздать на электричку, не успеть на автобус, долго ловить попутку. А до работы ее путь выверен годами до минуты, там придумать причину для опоздания трудно.
– А вызов она тоже сфабриковала сама? – поинтересовалась я.
На это Инке возразить было нечего, кроме того, что моей тетке повезло, как везет всем начинающим преступникам.
– Свинья ты, – с чувством заявила я.
– Девочки, вы там скоро? – подал голос Ян, что заставило меня вспомнить еще про одну возможность, которую мы как-то упустили из виду.
– А ты не думаешь, что этот парень мог просто все придумать и в его рассказе нет ни слова правды? – напустилась я на Инку. – Соображала бы, прежде чем обвинять мою бедную тетю в смертном грехе. Да с какой стати ей убивать меня?
– Может быть, из-за наследства? У тебя богатенького дедушки нет? Дедушки, который без ума от тебя, но в том случае, если тебя не будет, смирится с тем, что наследником станет твой брат... Надо отдать ей должное, – добавила Инка, но тут же поняла, что сморозила глупость, так как не только дедушек, но и крупных денег у нас в семье уже давно не водилось. – Я ведь не настаиваю на том, что это была именно твоя тетка, – подытожила она.
– Очень хорошо, – подобрела я. – А теперь давай здраво рассудим. Что мы имеем? Даже если бы все это дело затеяла моя тетка, она не стала бы так глупо подставляться, вызывая Яна на рынок. Ей было бы выгодно и дальше оставаться в тени. А она зачем-то дала ему приметы свои и моей мамы. Похоже, что ее кто-то ловко подставил.
– Это верно, но ведь Ян может и врать, – заявила Инка, за что-то крепко невзлюбившая мою тетю.
– Тут мы подходим к самому щекотливому моменту: мог ли человек, который полжизни провел в монастыре, за здорово живешь стрелять в живого человека и действовать не в порыве безумного гнева, а из чистой корысти?
– Мы у него не спросили, сколько ему заплатили, – вспомнила Инка. – Может быть, сумма была настолько велика, что он не устоял. Ян, – обратилась она к парню, скучавшему поодаль. – Неужели ты не мог отказаться от этого заказа? Тебе денег не хватало?
– При чем тут деньги?! – взвился Ян. – Я их тут же отдал на благотворительность. Я спасал свою сестру.
Час от часу не легче, теперь еще и сестра какая-то всплывала.
– А что с ней? – поинтересовалась я, – больна?
– Почему? – испугался Ян. – Здорова. Но та женщина намекнула, что у нее скоро экзамены, а очень многие студенты на них проваливаются. И вообще, якобы у сестры в институте вводится новая форма обучения, и, вероятно, сестра в нее не вольется. Чушь какую-то несла, но я понял, что у них есть возможность насолить сестре и сделать так, что она уйдет из института, да еще с такой характеристикой, что никуда больше ее не примут.
– Ну и что? – поразились мы. – Многие уходят.
– Вы не знаете мою сестру, для нее институт – это самое святое, что есть в жизни. Для нее было бы драмой, если бы ее выгнали, да еще с позором. Я с самого начала решил согласиться, а потом стрелять в воздух, чтобы было видно, что я старался, но у меня не вышло. У каждого случаются промахи, сестра бы и не пострадала.
– Но деньги ты взял!
– Только чтобы отвести подозрение, – оправдывался Ян.
– И потом на рынок ты пришел за второй порцией тоже для того, чтобы отвести подозрение? – ехидно спросила Инка.
