– На одержимость проверяли, – не стал я скрывать, – но они зря потратили время, чист я, как стекло.
– Плохо смотрели, – процедил Леонид и хотел было уже отвернуться, но я его перехватил.
– Наставник, ваше отношение ко мне обусловлено моим происхождением?
– Обусловлено… – будто пробуя слово на вкус произнес мужчина. – Семь лет назад, когда меня только привели сюда, я таких фразочек даже не слышал, не то чтобы понимать их. Ты – потомственный дворянин, и этим все сказано. Мы – те, кому князь даровал титул за службу, никогда не станем вам ровней. Мы – изгои, способные только на вечную службу здесь или на границе. И как ты думаешь, что я чувствую, глядя на тебя?
«Видимо, зависть», – мелькнула мысль, но озвучивать ее я, естественно, не стал, а вместо этого сказал:
– Людей стоило бы оценивать по поступкам, а не по происхождению. Уж вы-то это должны понимать.
– Поучи меня еще тут! – оскалился Леонид. – А ну марш отсюда, гонг уже прозвучал, а за опоздание у нас полагается наказание, если ты не забыл.
На урок я успел вовремя. Да и сложно опоздать на занятие к тому, с кем только что вел беседу. С другой стороны, лучше бы я вообще не приходил. Леонид так нагрузил меня, что через час я еле стоял на ногах, а к концу этого издевательства думал, что сдохну, но послаблений или снисхождения просить не стал принципиально, выполняя все упражнения, что заставлял делать наставник.
Такое поведение куратора незамеченным не осталось, и после того, как гонг ознаменовал конец мучений, ко мне подошел Витек и осторожно спросил:
– Ты чего, у Леонида любимую шпагу сломал? Чего он на тебя сегодня взъелся?
– Язык надо за зубами держать, – с трудом отдышавшись, ответил я. – Сука, сколько раз я уже себе говорил, не учи других жизни, только хуже будет.
– Ну ты даешь, – ахнул Витек, – а говоришь, это у меня язык быстрее головы работает. Это ж надо, ученик учит наставника. Дурак – одно слово.
– Витек! Иди к Пятому, – озвучил я местное ругательство. – Помоги лучше встать.
После тренировки ноги слушались как-то через раз, так что протянутая рука оказалась весьма кстати. Надо ли говорить, что до столовой мы с Витьком добрались последними.
С болтливым пацаном у нас сложились вполне дружеские отношения. Хотя, если называть вещи своими именами, постоянное присутствие Витька где-то поблизости я скорее терпел, а вот он, видимо, действительно считал меня другом. И дело тут даже не столько в моем характере или его, просто невозможна дружба на равных между взрослым мужчиной и подростком, едва преодолевшим рубеж четырнадцати лет. Так что Витька я воспринимал, наверное, как надоедливого младшего брата или племянника.
После столовой и небольшого перерыва последовал урок чтения, где я наконец смог узнать, что же такое проверка души, да и вообще, постарался найти информацию про одержимых и методах их поиска.
Книга по интересующей меня теме хоть и не сразу, но нашлась. Религиозная литература занимала совсем небольшую полку среди множества шкафов библиотеки, совмещенной с учебным классом. И пока мои одногруппники с трудом, по слогам осваивали сложный для них навык, я с головой погрузился в чтение.
Через час я понял одну крайне неприятную вещь – визит жрецов очень мало походил на обычную проверку на одержимость. Выяснилось, что злые духи, порожденные магическим полем, или души умерших грешников действительно могли вселяться в больных людей и младенцев. Чтобы этого не произошло, кстати, дети до года обязательно одевались в рубашки, прошитые четырьмя цветными нитями, оберегающими от любого злого духа. Но, как оказалось, чтобы эти темные сущности смогли укорениться и начать свою разрушительную деятельность, должно пройти не меньше трех месяцев, да и то первые полгода это никак не будет проявляться. Так что служебное рвение жрецов по отлову одержимых вообще не вязалось с их обычным поведением. Отсюда следовал один неприятный вывод – пришли они сюда с другой целью. А прочитанное о процедуре проверки души мои подозрения только подтвердили.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Стандартная проверка на злых духов велась тем странным амулетом, похожим на плоскую тарелку. Если центр диска начинал светиться, это служило сигналом к процедуре изгнания. И чаще всего результат, показанный амулетом, всех устраивал, но в исключительных случаях проводилась так называемая проверка души, которая выявляла любой, даже самый незначительный контакт человека с потусторонними силами.
Как проводится процедура, в книге не описывалось, но там говорилось, что душу испытуемого разбирают чуть ли не по частям, чтобы потом собрать обратно. И ничего хорошего она для человека не несет. Именно поэтому жрецы могли прибегнуть к ней только после согласия родственников, ну а к дворянину применять такое было вообще чем-то из ряда вон выходящим.
Кажется, Макар Тимурович меня спас. Жрецы явно искали человека, проникшего в их мир, иначе зачем такая срочность и необходимость в губительной для души процедуре? Не зря я в интернат перебрался. Ой не зря. Зуб даю, любой на выбор, что останься я дома у Гордеевых, тетушка разрешила бы жрецам делать со мной все что угодно, и на этом история Даррелла Фишера подошла бы к концу. Сомневаюсь, что с пришельцем из другого мира кто-то будет церемониться. Если меня поймают, то в лучшем случае проведу остаток жизни в темнице, а скорее всего, придушат где-нибудь по-тихому, и все. Так что из интерната, где мне обеспечена защита от служителей Четырех, сваливать категорически запрещено.
Очень хотелось надеяться, что через год-два про мою персону забудут и я смогу спокойно влиться в общество, не ожидая подвоха со стороны жрецов, ну а если нет – то не зря же нас собираются учить боевой магии? Будем биться или перебираться в другую страну, тут уж как пойдет. И на этом я пока решил вопрос со служителями Четырех закрыть.
С Илоной в течение дня мне все же удалось увидеться. После последнего занятия, где преподаватель безуспешно пытался привить мне любовь к длинному куску дерева, имитирующему меч, я отправился в учебный корпус, где надеялся найти учителя магии.
Мы едва не разминулись. Я как раз открывал входную дверь, когда женщина уже собиралась на выход, убирая в висящую на боку сумку последние бумаги со стола.
– Занятия кончились, – не вникая, кто вошел в кабинет, произнесла Илона.
– Добрый вечер, я выполнил ваше задание, что делать дальше?
– Даррелл, – изобразила улыбку женщина, – ты немного не вовремя, я спешу.
– Хотя бы скажите, что мне делать, в какую сторону двигаться дальше? И, замечу, чем быстрее я освою магию, тем проще мне будет выполнить вашу просьбу.
– Весомый аргумент, – тяжело вздохнула Илона, – но у меня и правда сейчас нет времени. Сделаем так, я дам тебе книгу, которую написала сама. В ней кратко изложена базовая информация, необходимая начинающему магу. Я специально пыталась написать ее доступным языком, понятным даже крестьянским детям. Изучи все, что там имеется. Она надолго тебя займет. Только очень тебя прошу, не потеряй и не испорть книгу. У меня всего два экземпляра.
– Буду хранить как зеницу ока!
– Как что?
– Как собственный глаз, – поправился я, – с книгой все будет в порядке.
– Очень хочется в это верить, – подозрительно посмотрела на меня Илона, но все же полезла куда-то в недра учительского стола и выудила оттуда довольно увесистый томик в твердом переплете, скрепленном маленькой цепочкой. – Все, не задерживай меня, и так, наверное, опоздала.
Женщина буквально вытолкала меня из кабинета и, приложив руку к металлической пластине возле двери, умчалась на улицу, оставив меня одного возле закрытых створок с зажатой в руке книгой.
Не удержавшись, я тут же раскрыл плотные страницы и пробежался взглядом по отпечатанному на бумаге тексту. Основы работы с магическим полем, техники усиления, развитие контроля. Все это было безумно интересно, и мне пришлось приложить огромное усилие, чтобы оторваться от книги. Никогда бы не подумал, что у меня проснется такая любовь к чтению. Особенно если речь идет про учебники.
