Затем Гарри обратил внимание на правый глаз мужчины, сверкавший ярко-голубым.
Какая-то часть разума Гарри осознала, что человек, которого профессор МакГонагалл называла «Шизоглаз Хмури», – это тот самый «Аластор» из воспоминания, которое Дамблдор показал Гарри. Но с тех пор какое-то событие разукрасило шрамами каждый дюйм его тела и отхватило ему кусок носа…
Другая же часть его разума отметила выброс адреналина. Когда мужчина, вращаясь, выскочил из камина, Гарри совершенно рефлекторно выхватил палочку. Ощущения от его появления были схожи с ощущениями от попадания в засаду. Прежде чем Гарри успел остановить себя, его рука уже начала поднимать палочку для заклинания Сомниум. Даже сейчас человек в кожаном доспехе держал палочку точно на уровне глаз, словно солдат, целящийся из ружья. Она не указывала на кого-то конкретно, но охватывала всю комнату. Опасность сквозила в позе мужчины и постановке его ног, в его кожаной броне и в его сверкающем голубом глазу.
– Полагаю, ты считаешь, что эта комната безопасна? – едко спросил мужчина в шрамах, обращаясь к директору.
– Здесь только друзья, – сказал Дамблдор.
Голова мужчины дернулась в сторону Гарри:
– Включая его?
– Если Гарри Поттер нам не друг, – серьёзно сказал Дамблдор, – то мы все совершенно точно обречены. Поэтому мы можем допустить, что он – друг.
Палочка мужчины оставалась поднятой, но указывала немного в сторону от Гарри.
– Мальчишка на меня только что чуть не набросился.
– Э-э-э-э… – Гарри заметил, что его рука до сих пор стискивает палочку, и демонстративно её опустил. – Прошу прощения, просто вы выглядели немного… готовым к сражению.
Мужчина слегка шевельнул кистью, и палочка, направленная почти на Гарри, сдвинулась на несколько градусов, хотя и не опустилась. Затем коротко хрипло рассмеялся:
– Постоянная бдительность, да, парень?
– Вы не параноик, если за вами действительно следят, – перефразировал Гарри поговорку.
Мужчина полностью развернулся к Гарри, и, насколько мальчик мог прочитать выражение на лице в шрамах, сейчас мужчина выглядел заинтересованным.
В глазах Дамблдора снова появились те яркие искорки, что можно было заметить в его взгляде до побега из Азкабана. Улыбка под серебристыми усами словно никуда и не исчезала.
– Гарри, это Аластор Хмури, которого ещё называют «Шизоглаз», он примет командование Орденом Феникса после меня… если со мной что-нибудь случится, скажем так. Аластор, это Гарри Поттер. У меня есть все основания надеяться, что вы двое великолепно поладите друг с другом.
– Я много слышал о тебе, малец, – сказал Шизоглаз Хмури. Его единственный настоящий тёмный глаз был прикован к Гарри, в то время как сверкающий голубой глаз безумно вращался в глазнице, причём, судя по всему, во всех направлениях. – И не только хорошее. Слышал, в департаменте тебя называют пугателем дементоров.
После некоторого раздумья Гарри решил ответить понимающей улыбкой.
– Как тебе это удалось, парень? – мягко спросил мужчина. Теперь и его голубой глаз уставился на Гарри. – Я немного поболтал с одним из авроров, которые конвоировали того дементора из Азкабана. Бет Мартин сказала, что дементор вылетел прямиком из ямы и никто не давал ему каких-то особых инструкций по дороге. Хотя, конечно, она могла врать.
– Это не было хитрым трюком, – ответил Гарри, – я просто шёл напролом. Хотя, конечно, я тоже могу врать.
На заднем плане хихикал откинувшийся на спинку кресла Дамблдор, словно он был ещё одним устройством в директорском кабинете, которое издавало вот такой звук.
Мужчина в шрамах снова повернулся к директору, хотя его палочка по-прежнему смотрела приблизительно в сторону Гарри.
– Я напал на след недавнего носителя Волди. Ты уверен, что его тень сейчас в Хогвартсе? – резко и по-деловому заговорил он.
– Не вполне… – начал Дамблдор.
– Что? — воскликнул Гарри. После того, как он практически пришёл к выводу, что Тёмного Лорда не существует, такое будничное обсуждение этого вопроса его поразило.
– Носителя Волди, – коротко пояснил Хмури. – Человека, чьим телом он пользовался, до того как завладел Грейнджер.
– Если легенды правдивы, – сказал Дамблдор, – существует некий предмет силы, который привязывает тень Волдеморта к этому миру. И благодаря этому он может уговорить кого-нибудь дать завладеть своим телом. В обмен носитель получает часть его силы и его гордыни…
– Поэтому напрашивается вопрос – кто слишком быстро приобрёл слишком много силы, – отрывисто произнёс Хмури. – И выяснилось, что есть человек, который изгнал бандонскую баньши, полностью уничтожил вышедший из-под контроля вампирский клан в Азии, выследил оборотня из Вагга-Вагга и истребил шайку упырей с помощью чайного ситечка. И он старается выжать из этой известности всё, что можно – уже поговаривают об ордене Мерлина. Похоже, он становится интриганом и политиком, а не просто могущественным волшебником.
– Ничего себе, – пробормотал Дамблдор. – А ты уверен, что дело не в его собственных способностях?
– Я проверил его школьные оценки, – ответил Хмури. – Записи утверждают, что Гилдерой Локхарт на СОВах по Защите получил «Тролль». О ТРИТОНах и речи не шло. Именно такой болван и мог пойти на сделку с Волди, – голубой глаз бешено вращался в глазнице. – Но, может быть, вы помните Локхарта учеником и считаете, что у него хватало потенциала, чтобы совершить всё это самому?
– Нет, – нахмурилась профессор МакГонагалл. – Должна признать, что это невозможно.
– Боюсь, я вынужден согласиться, – с ноткой боли произнёс Дамблдор. – Ах, Гилдерой, несчастный глупец…
Смешок Хмури был больше похож на рык:
– Три часа утра тебя устроят, Альбус? Локхарт должен быть дома этой ночью.
С каждым словом Гарри беспокоился всё больше и больше. Даже если у Министерства и были какие-то правила о том, что ордер должен выдать судья, их точно не было у добровольческой нелегальной организации, к которой Гарри только что, судя по всему, присоединился.
– Прошу прощения, – сказал Гарри. – А что именно произойдёт в три утра?
Должно быть, что-то в голосе в голосе Гарри его выдало, потому что мужчина в шрамах развернулся к нему:
– У тебя с этим какие-то трудности, парень?
Гарри замолчал, стараясь придумать, как сформулировать это для незнакомого человека…
– Ты хочешь расправиться с ним сам? – продолжал давить мужчина в шрамах. – Хочешь отомстить за своих родителей?
– Нет, – ответил Гарри так вежливо, как мог. – Честно говоря… слушайте, если бы мы наверняка знали, что он добровольно стал носителем для Сами-Знаете-Кого, это одно. Но если мы не уверены, а вы отправляетесь его убить…
– Убить? – Шизоглаз Хмури фыркнул. – Мы хотим получить то, что спрятано у него в голове, – Хмури постучал себе по лбу. – Возможно, нам повезло, и Волди не смог стереть воспоминания этого простофили так же легко, как сделал бы это при жизни, и Локхарт помнит, как выглядит крестраж.
Гарри мысленно отметил слово «крестраж» для последующего изучения и сказал:
– Меня просто беспокоит, что кто-то невиновный – а если он совершил всё это сам, он весьма достойный человек – может вот-вот пострадать.
– Авроры заставляют людей страдать, – резко ответил мужчина в шрамах. – Если везёт, то плохих людей. Бывает так, что удача отворачивается, вот и всё. Просто помни: Тёмные Волшебники заставляют страдать гораздо больше людей, чем мы.
Гарри сделал глубокий вздох:
– Вы можете по крайней мере попытаться не причинять вред этому человеку, в случае если он не…
– Альбус, что здесь делает первокурсник? – мужчина в шрамах резко развернулся к директору. – Только не говори мне, что он тут благодаря своему подвигу в младенчестве.
– Гарри Поттер – не обычный первокурсник, Аластор, – спокойно ответил директор. – Он уже совершил ряд деяний, достаточно невозможных, чтобы поразить даже меня. Он единственный в Ордене, кто способен однажды сравниться по интеллекту с Волдемортом. Ни мне, ни тебе это не под силу.
Мужчина в шрамах навис над столом директора:
– Он обуза. Наивный. Ни черта не знает о том, что такое война. Я хочу, чтобы его отсюда убрали и стёрли ему все воспоминания об Ордене, пока кто-нибудь из слуг Волди не вытащил их у него из головы…
– Вообще-то, я окклюмент.
Шизоглаз Хмури пристально посмотрел на директора, который в ответ кивнул.
Тогда он повернулся лицом к Гарри, и их взгляды встретились.
Внезапная яростная легилиментная атака едва не сбросила Гарри с кресла. Раскалённый добела клинок вонзился в воображаемую личность на переднем крае его разума. У Гарри не было возможности практиковаться со времени обучения у мистера Бестера, и он чуть было не потерял контроль над воображаемой личностью, которая изображала основную часть его разума. Весь мир его воображаемой личности превратился в кипящую лаву и бешеный поток вопросов. Гарри с огромнейшим трудом удавалось лишь притворяться, что у него галлюцинации, лишь притворяться личностью, которая кричит от шока и боли от того, что легилименция рвёт её рассудок на части и заставляет верить, что она горит…
