не с черпаком?
Он задвигался в кресле, буркнул:
– Чтой-то родителей Фриги не видно… А я ж ей обещал!
Аспард, возвышаясь над сидящим Мраком на целую голову, еще и привстал на цыпочки, быстро оглядел зал.
– Здесь, – сказал он услужливо. – Вот Усурд Цельный, а вон и его Фиция Желанная… Правда, сейчас имечко… гм… не совсем, но, говорят, лет двадцать тому ей не было равных.
– Ага, – сказал Мрак довольно. Простодушный Аспард просто неоценим. – Покличь сюды этого Усерда…
– Усурда, Ваше Величество, – поправил Аспард. – Хе-хе, но вы правы, нет его усерднее…
Он не стал посылать стражника, пошел сам, значит, этот Усурд из особо знатных. Мрак ощутил себя без простодушного начальника стражи неуютно, в любой момент может подойти кто-нибудь, что-то спросить…
«Я же тцар, – напомнил он себе. – Я ж могу и в рыло! На любой вопрос. Просто, мол, рыло не пондравилось. Или сон мне плохой приснился. Тцар должон быть грозным и непредсказуемым. Загадочным даже. Харизматичным, как говорил Хугилай, которому этой самой хари и не хватило, хотя морда была с винную бочку…»
Усурд подошел, поклонился степенно, с достоинством, крупный благообразный мужчина, одет добротно, весь добротный, с блестящими от масла волосами, ухоженной бородой.
– Здорово, Усурд, – прорычал Мрак. – Как жисть?
Усурд поклонился снова, ответил с достоинством густым сильным голосом:
– Вашими заботами, Ваше Величество!
– Ага, – сказал Мрак. – Хреново, значитца?.. Ладно, как-нибудь и кое-как поправим, не сумлевайся. Звезды – это как запой!.. Но когда из запоев выходишь, то… Ты что употребляешь?
Усурд помолчал, маленькие глазки на крупном лице настороженно блеснули. Медленно, осторожно ответил:
– Я вообще-то, Ваше Величество, запоями не страдаю.
– Хвалю, – сказал Мрак. – Молодец. Ты настоящий государственный муж. А ты, Аспард?
Аспард вздрогнул от неожиданности, промямлил:
– Из меня какой государственный муж?.. Я рассолом, Ваше Величество. А на вино потом с неделю не смотрю.
– Вот видишь? – сказал Мрак наставительно Усурду. – С неделю на звезды… ни-ни!.. Займемся нашими земными делами. Как здоровье твоей дочери?
Глаза Усурда блеснули. Он подобрался весь, ответил еще осторожнее:
– Она всегда была здорова.
– Хорошо, – сказал Мрак. – Люблю здоровых. По-моему, она вполне созрела для замужества. Как думаешь? Пора ее выдать за крепкого здорового мужика. А тебе внуков нянчить. Небось хочется внуков? Ну-ну… У тебя кто-нибудь есть на примете?
Усурд молчал, лицо его медленно темнело, словно на небе ползла туча и постепенно закрывала солнце. Наконец он проговорил хмуро:
– Вы отказываетесь от нее… после того, как она вернулась из ваших покоев… с вашей шалью на плечах?
Мрак удивился:
– Так это она сперла? Ну, ушлая девка… А я все обыскался. С такой не пропадешь.
Аспард воскликнул:
– Да вот и Фрига!.. Ваше Величество, позвать?
– Зови, – разрешил Мрак.
Фрига подошла настороженно, словно робкая лань к дремлющему льву. Мрак раскрыл рот в пугающей улыбке, распахнул огромные руки:
– Фрига! Раз тебя видеть. Ты такая свеженькая, не помятая. Эх, где мои пятнадцать лет? А мы вот с твоим батюшкой советуемся, подбираем тебе мужа. Может быть, у тебя самой есть кто на примете? Ты только скажи! А я уж и не вспомню, чтобы ты шаль из моей спальни сперла…
Фрига смерила его злобным взглядом, но в нем Мрак прочел изумление и смутную благодарность. Усурд хмурился.
– Ваше Величество! Родителям виднее, за кого выдать дочь. Осмелюсь сказать, у моей дочери ветер в голове. Она не разбирается в людях. Тем более в мужчинах! Она слишком невинна… гм… гм…
Он закашлялся, Аспард даже тихонько ржанул, а Усурд побагровел. Мрак дотянулся и легонько постучал по спине.
– Невинна, – возразил он, – а мою шаль сперла!.. Ладно, простим, мы ж добрые. Можешь не возвращать, я тебе дарю, поняла? Тут всего навалом. Словом, Фрига, я даю тебе благословение дуть за мужика, который тебе по сердцу. И вообще по тебе, поняла? Я слышал что-то про Сигизеля, который по ночам куда-то ходит… Главное, будь хорошей женой, а отцу своему нарожай крепких здоровых внуков. И – побольше, побольше!.. А теперь идите, мне над проблемами думать надо. Верно, Аспард?
– Верно! – гаркнул Аспард. – Над проблемами, Ваше Величество!
Когда озадаченные Усурд с дочерью отошли в сторону, Мрак поинтересовался тихонько:
– А какие у нас еще проблемы, Аспард?
– О, Ваше Величество, – отозвался Аспард с готовностью, – да куды ни ткни пальцем – они ж, проклятые, везде и даже всюду!
Он умолк на полуслове, взгляд устремился к сторону парадных дверей. Слуги по жесту церемониймейстера распахнули ее настежь, и он провозгласил с подъемом:
– Посол от великой Куявии – благородный и доблестный конт Кунабель!
Толпа расступилась, освобождая красную дорожку. В дверях возник и остановился на миг, давая собой полюбоваться, высокий и очень красивый осанистый мужчина. Одежда на нем блестела и переливалась всеми красками. Блестели завитые и напомаженные дорогими маслами волосы. Лицо чисто выбрито, нежное, холеное, аристократическое, с той нездоровой бледностью, что указывает на жизнь во дворце, когда не приходится скакать на палящем солнце, прятаться от ветра.
Он шел красиво, не шел, а нес себя, как несут на подносе драгоценное украшение: гордо, напоказ, позволяя всем любоваться своим изяществом. За ним шел невысокий толстенький человечек, в руках большой ларец, почти сундучок. Мрак ощутил, как за спиной сразу насторожился Аспард и приблизился. Не глядя можно сказать, что пальцы начальника дворцовой стражи уже щупают рукоять меча.
Кунабель, благородный и доблестный, остановился в пяти шагах от Мрака, прямо перед первой ступенькой к трону, поклонился, сказал звучным сильным голосом:
– Светлана Золотоволосая, владетельная повелительница Куявии и покровительница Барбуссии, приветствует великого Яфегерда Блистательного!
Аспард зашипел за спиной, Мрак не понял, что уязвило начальника стражи, сам старался не двигать даже бровью, всматривался в холеное лицо тцаредворца. Голос сильный, но не из тех, кто перекрикивает врага на поле брани. Это голос, который может в толпе привлечь к себе милостивое внимание владетельного и сильного…
– Спасибо, – ответил он ровно. – Спасибо. И ей того же. И побольше, побольше!
Кунабель хлопнул в ладоши. Свет отразился на его ногтях, длинных, холеных, покрытых черным лаком, похожих на блестящие спинки жуков-древоточцев. Сбоку оказался человек с сундучком. Кунабель открыл, все затаили дыхание. Рука посла нырнула в сундучок и тут же появилась на свет с великолепнейшей чашей дивной работы. По грани шли рубины, изумруды, опалы, но глаза всех прикипели к самой чаше. Мрак невольно ощутил очарование изяществом работы, тонкостью линий, совершенством.
– Ваше Величество, – провозгласил Кунабель, – Светлана Золотоволосая прислала эту чашу в дар Вашему Величеству как знак дружбы. И пусть же сия чаша не пылится у вас в сокровищнице, а
