Ровно в шесть тридцать утра нас разбудил возмутительно бодрый для такого раннего часа Натаниэль. Лекарь быстро провел осмотр зевающих и жмурящихся от утреннего солнца пациентов и, с напутствием больше не попадать в лазарет, отправил всех дожидаться утреннего гонга в казарме.
За ночь с меня сошли последние синяки, и разве что пара ноющих ребер напоминала о вчерашнем наказании. Чуть хуже пришлось Пахому, пока мы добирались до своей группы, я заметил, что он то и дело массирует сломанную вчера руку, болезненно морщась при этом.
В казарме наше возвращение незамеченным не осталось. До побудки оставалось еще минут двадцать, но стоило только переступить порог, как среди спящих будто прошла цепная реакция – начались разговоры, вопросы, обсуждения. В общем, мы на какое-то время оказались в центре внимания.
В меня, само собой, с расспросами вцепился Витек, и пока не вытянул все подробности прошедшего боя, впечатления от лечения и то, помню ли я, как меня и остальных тащили в лазарет, не отстал.
После нашей драки с наставником жизнь в интернате как-то незаметно вошла в нормальное русло и неделя за неделей текла своим чередом. Со Жданом у нас нарисовалось нечто вроде вооруженного нейтралитета, то ли он затаился, то ли действительно решил умерить свою злобу. Как бы то ни было, но ко мне он больше не лез, чего для меня было вполне достаточно.
С остальными первокурсниками я окончательно нашел общий язык путем изготовления нехитрых бумажных фигурок да адаптированных под местное общество историй из родного мира. Само собой, друзьями мы не стали, но от меня хотя бы перестали шарахаться при встрече. Да я особо к всеобщей любви и не стремился, проводя почти все свободное время либо за чтением, либо за тренировками.
Неожиданной проблемой оказался Витек – пацан со свойственным ему любопытством всеми правдами и неправдами рвался проникнуть в место силы. Ни уговоры, ни заверения, что группа скоро начнет там занятия, не могли угомонить непоседливого подростка. Приходилось давить авторитетом и банально запрещать пацану ходить за мной, на что он жутко обижался, но вскоре забывал об этом, и все повторялось по кругу.
Стремление Витька прикоснуться к некой тайне, скрытой за каменной дверью, я прекрасно понимал, особенно учитывая тот факт, что серьезными успехами на магическом поприще парнишка похвастаться не мог, хотя и полным нулем не был.
За месяц почти все пацаны группы в той или иной мере научились чувствовать дар и уже могли использовать его пусть и в совсем ограниченном виде. Большинство уже умели нагревать воду и постепенно переходили к телекинетическим практикам, но были и те, кто не могли показать ничего толкового.
Кстати, если говорить про магические занятия, то Илона довольно неоднозначно оценила способ, которым я чуть не покалечил Ждана и его дружков. С одной стороны, женщина удивилась, что я сумел использовать дар подобным образом, и выразила свое удовлетворение моими способностями, но с другой – она долго и упорно отчитывала меня за излишнее насилие. Доводов, что я мог и без почек остаться от побоев, женщина не приняла и настоятельно рекомендовала воздержаться впредь от подобного. Ну и еще раз напомнила о последствиях применения магии в членовредительских целях. Холодная комната, как детская страшилка, пугала курсантов своей таинственностью.
Ради интереса я отыскал это место, и что-то особых впечатлений оно мне не принесло. Обычное каменное здание с такой же дверью, напрочь лишенное окон, крыши и любых атрибутов жилого помещения. Располагалась холодная комната на самом краю интерната возле стены, огораживающей внутреннюю территорию от остального мира.
Как бы то ни было, но попадать в это неуютное место я не собирался и дал себе зарок на рожон не лезть, по глупости не подставляться и не экспериментировать с магией на людях, во избежание несчастных случаев, так сказать.
А опасаться было чего. За месяц, проведенный в постоянных тренировках, я понял, что с помощью магии вполне могу покалечить обычного человека. Тот фокус, провернутый во время драки, мне удалось повторить буквально через неделю осторожных опытов. Шрапнельная атака кусочками земли и мелкими камешками при удачном стечении обстоятельств была способна если не убить, то серьезно ранить стоящих рядом людей. Неплохой вариант обороны, жаль только, направлять ее я не научился. Удар шел волной сразу во все стороны и был опасен для любого, оказавшегося рядом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Илона, на просьбу подсказать способ улучшения атаки, послала меня лесом, сказав, что учить нас боевой магии она начнет, только если ей это напрямую прикажет директор. Михаил, зараза, не отказал, но намекнул на некую сумму, за которую он может помочь мне, вот только денег у меня не было ни копейки. Пришлось довольствоваться тем, что имелось, и с еще большим усердием штудировать книгу Илоны.
Имеющаяся там информация позволяла при должных тренировках существенно поднять уровень магического мастерства, жаль только, не в боевом аспекте. Хотя некоторые техники при определенных манипуляциях можно было применить не только в мирных целях.
И пусть я пока не мог повторить девяносто девять процентов из того, что было написано в книге, но уже начал ориентироваться в особенностях построения заклинаний и их применения.
Хотя если пользоваться привычными терминами, получалось, что как таковых заклинаний в этом мире не существовало. Не практиковали здесь подобное. Любое магическое действие проходило через синхронизацию человека с магическим полем и подчинялось только воле одаренного. В теории, границ применения силы вообще не имелось. И если представить, что среди тысячей обладателей дара найдется кто-то, способный полностью синхронизироваться с магическим полем, то он сможет мять его как пластилин, подчиняя своей воле. Ему станут доступны любые, повторюсь, любые энергетические преобразования, как в плюсовую, так и в минусовую сторону.
Но это только в теории, пока такими возможностями обладали только Четверо. А остальные сталкивались с кучей ограничений, начиная от банального перегрева после слишком сильных манипуляций с магией и заканчивая невозможностью достичь нужного уровня концентрации для тонкого воздействия на реальность.
Проще говоря, каждое свое действие маг оттачивал сотнями, а то и тысячами повторений. К примеру, мне, чтобы научиться поджигать усилием воли кучу сухих веток и не тратить на это полчаса, потребовалась целая неделя ежедневных тренировок. Непонятно, правда, как в таком случае я смог освоить свою шрапнельную атаку, но имелась в книге Илоны глава, в которой говорилось про использование спонтанных заклинаний в экстремальных ситуациях. Что-то вроде врожденной способности магов, позволяющей им выживать в смертельной опасности.
В общем за месяц я научился разводить огонь, греть воду, поднимать в воздух предметы до одного килограмма и замораживать любую поверхность прикосновением ладони. Рука, правда, после этого немела, но я надеялся вскоре улучшить технику и применять ее уже на расстоянии. Все остальные способности находились на зачаточном уровне и требовали длительных тренировок. Тот же кинетический удар, которым я однажды сумел сбить небольшой камень с постамента, был скорее удачным стечением обстоятельств, потому что повторить подобное больше у меня не получалось.
Не забывал я и про эйхор. Полученное после странной битвы в водном мире умение я постарался изучить вдоль и поперек. Все эксперименты велись только в месте силы, и к уже имеющимся данным добавилось только то, что материал, сквозь который будет проходить тело, для эйхора совершенно не важен. Дерево или каменная стена – неважно. Главное – расстояние. Тридцать сантиметров оказалось моим пределом, дальше которого рисковать уже не хотелось. Были опасения, что я застряну. Да и восстанавливаться после таких экспериментов приходилось довольно долго.
Так что скучать не приходилось. Времени на все не хватало. Магией удавалось заниматься утром и вечером, а остальное время отнимали другие уроки. За месяц пацаны из группы более-менее освоили чтение, и вместо прекрасных часов, которые я мог провести за изучением нужных мне книг, начались уроки истории. И ладно бы что-то интересное, так нет, все курсанты наизусть зубрили родословную князя Орлова и самых знатных родов княжества. И отлынивать не получалось – удар деревянной линейкой по голове при неправильных ответах отлично мотивировал и улучшал память.
