— Где Гриффит? — оттолкнув локтем миссис Хаим, спросил Джим.
— Вот его ведут…
Форш смотрел и ничего не мог понять. Несколько охранников поддерживали пошатывающегося человека в обгорелых лохмотьях. У него было красное лицо, а волосы и брови отсутствовали напрочь.
— Дайте же и мне посмотреть! — навалилась на Джима миссис Хаим.
— А почему вы решили, что это Гриффит? — уточнил Джим, борясь с дородной и довольно сильной дамой. — Да подождите же, мадам, мне это нужно для дела…
— Все очень просто — такой дурацкой прыгающей походки я ни у кого не видел… Это может быть только Гриффит. Что же у него взорвалось, интересно знать?
— А что тут знать? Наверное, как и ты в прошлом году, пытался пить кальвадос и одновременно курить сигару.
— И что? — спросил Форш.
— Кальвадос вспыхнул от искры, и Арчи сильно обгорел!
Наручные часы Джима тихонько пискнули.
— Это у вас будильник? — спросил любопытный Арчибальд.
— Да… — кивнул Джим и отполз подальше.
— Джим, мы собираемся выходить, — разобрал Форш голос Дилонги. — Ждите нас возле входа. Если сможете, попытайтесь подстраховать.
— Уже идем, Ник, — ответил Форш и, обращаясь к чете Хаим, сказал: — Нам уже пора, было очень приятно с вами познакомиться.
Форш осторожно выбрался из-под стола и подал руку Грэйс.
— Вот это да, — сказала она, оглядывая разгромленный зал.
Джим взял ее под локоть, и они пошли к выходу, перешагивая через обломки столов и стульев.
Большая часть посетителей уже разбежалась, а тем, что остались, оказывали первую помощь.
53
Яркая полоса. Это было последнее, что Сэм Гриффит запомнил перед тем, как потерял сознание.
«Наверное, я уже умер…» — равнодушно подумал он, поскольку ничего не видел, не слышал и не чувствовал.
«Но я рассуждаю, стало быть, я как-то существую… Но как? Наверное, теперь я дух бесплотный…»
Глубоко интимные рассуждения Гриффита были прерваны волной боли. Затем появились звуки и голоса.
— Вот это да, Глик… Такого я еще не видел… — произнес кто-то сдавленным голосом. — Меня сейчас вырвет, Глик…
— Ну и пошел вон. Выйди и позови Панцера.
Послышались шаги выбегающего из камеры человека — того, кому сделалось тошно. Ему на смену пришел другой. Он был спокоен, и его шаги звучали уверенно и четко.
— Ну? — коротко спросил он Глика.
— Надевай перчатки. Давай всех рассортируем…
— А чего тут сортировать? Вот это Уманду… — сказал Панцер.
— Откуда знаешь?
— По часам определил,
— Они же расплавились…
— Браслет с тыльной части уцелел, а на нем надпись, видишь? Посвети фонариком…
— Согласен, — сказал Глик. — Тогда эти два урода — Картер и Блоу, а босс… А вот босса я нигде не вижу…
— Может, его разнесло на куски?
— Может, и так… Эй, Силиндер, ты проблевался?! — крикнул Глик.
— А что? — донесся слабый голос Силиндера.
— Носилки тащи!
— Сейчас…
Спустя какое-то время послышался грохот, и в морозильную камеру вошло несколько рабочих.
— Куда носилки?
— Одни ставь сюда — для мистера Уманду.
— Вот так загорел парень… — сказал один из рабочих. — Ну-ка, Гэс, бери его осторожненько — сейчас перевернем прямо на колясочку…
Послышался треск и недовольный голос:
— Я же сказал — осторожно!
— А как я тебе осторожно, если он рассыпается весь?
— Ладно, не ругайтесь, ребята, — сказал Глик. — Кладите по частям — ему уже все равно… Берем большого, Панцер, раз, два! Взяли! Эй, лысый, чего стоишь, помогай!
— Как помогать?
— Ну ты же видишь, что они спеклись и мы их поднять не можем! Возьми топорик и сюда тюкни! — сдавленным от напряжения голосом приказал Глик.
— Куда тюкнуть? — не понял лысый.
— Да тюкай куда-нибудь, я уже держать не могу… — прохрипел Глик
Послышался удар топора, и тела двух великанов наконец расцепились.
— Переваливай! О-оп!
Тело грохнулось на носилки, и все перевели дух.
— Ох, еще один остался, — сказал Глик. — Стоп, а это что такое? Панцер, ну-ка посвети сюда…
— Это же босс! Мистер Гриффит!
— Может, он еще живой? — предположил Панцер.
— Давайте скорее снимем с него второго быка… А то они его, наверное, задавили…
Тело второго охранника сдвинули в сторону, и глаза Сэма Гриффита неожиданно открылись.
— Где я? — спросил он слабым голосом.
— Вы дома, сэр. То есть здесь, в морозильной камере… — обрадованно сообщил Глик.
— Я хочу встать…
— Поднимите его! Только осторожнее! Осторожнее! — Люди засуетились вокруг Гриффита, толкаясь и наступая друг другу на ноги. Наконец его поставили в вертикальное положение, и Сэм сделал первый шаг.
— Ох-х… Что здесь было? Где Уманду?
— Уманду здесь, на носилках, сэр! Панцер, посвети фонариком на Уманду! — крикнул Глик, продолжая придерживать босса.
Луч фонарика выхватил обугленное лицо и проступивший оскал зубов.
— Что это?! — испугался Гриффит и зашатался.
— Извините, сэр, что не предупредил вас, но Дик Уманду погиб… И… Картер с Блоу тоже.
— Картер с Блоу? — Гриффит уставился на Глика широко раскрытыми глазами. Его обожженное и лишенное растительности лицо выглядело как маска из фильма ужасов.
— Пойдемте на воздух, сэр. Здесь ужасно пахнет…
Поддерживаемый с обеих сторон, Сэм Гриффит вышел в коридор. Он все еще находился в шоке и тупо таращился по сторонам.
Неожиданно он остановился и сказал:
— Йохан!
— Что, сэр?
— Йохан взорвал нас!
Расталкивая толпу рабочих, к Гриффиту пробился Буч Стефан, заместитель Дика Уманду.
Он тут же отстранил Глика и вместе с охранниками повел Гриффита к выходу из хранилища.
— Как, вы сказали, его зовут, сэр? — уточнил Буч.
— Йохан…
— Мы найдем его, сэр. Он никуда от нас не денется…
— Поздно, Буч, он сгорел вместе со всеми… Он сгорел вместе со всеми…
В какой-то момент Сэм Гриффит отключился и только послушно перебирал ногами. В игровом зале царил полный разгром, но Сэм равнодушно скользил взглядом по разломанной мебели, окровавленным людям и рассыпанным по полу фишкам.
«Это просто страшный сон, и я обязательно проснусь», — подумал Гриффит.
54
Удачно выведя машину из-под обстрела перехватчиков, майор Крун попытался отключить опознавательный код, который на все запросы честно сообщал, что судно принадлежит флоту Нового Востока.
Радар показывал, что справа приближается пара «ЕССО». На одном из них был лейтенант Орестос.
— Сволочь! Какая же сволочь! — ругался Крун, адресуя свой гнев и лейтенанту Орестосу, и управлению специальных операций. Ведь это они дали «добро» на уничтожение его бомбардировщиков.
Майор Крун даже представил, что сказали Орестосу полковник Мартин или командующий Тайлеран: если возникнет угроза провала, группа бомбардировщиков должна быть уничтожена.
Да, именно так все и было, и Орестосу дали право убить майора Круна и всех его ребят — пятьдесят первоклассных пилотов.
«А чего же ты ждал, Крун, ведь ты не на флоте — ты с потрохами продан УСП. Тебе сказали живи — ты живешь. Тебе сказали умирай — так, будь добр, умри без стонов…» — так думал и страдал майор Крун, и на его глазах выступали слезы бессилия.
Двойка перехватчиков подходила все ближе. Через несколько секунд их ракеты должны были разнести в тонкую пыль бомбардировщик и его не нашедший применения смертоносный груз.
— Сэр, это Эрик Буш! — Майор узнал голос одного из своих пилотов, — Прощайте, сэр!
— Прощай, товарищ! — крикнул в ответ Крун. Пеленгатор выдал тревожный сигнал — ракеты пошли на цель.
«Вот так, Крун, Орестос сошел за „своего“, а ты сыграл роль простачка…»
Полыхнул ярккй огонь, и ракеты одна за другой ударили в обломки уже горящей машины.
Бомбардировщик «баккара» перестал существовать, а сквозь облако его обломков проскочила пара перехватчиков.
Головную машину пилотировал лейтенант Орестос.
— «Вершина», ответьте «Стрелку»…
— «Стрелок», слышу вас хорошо.
— Задание выполнено по второму варианту. Совместными действиями с пограничниками противник уничтожен…
— Вас понял, «Стрелок», возвращайтесь домой.
55
Адмирал Леггойн смерил доктора Фонтена не слишком дружелюбным взглядом и сказал:
— Что ж, проходите, доктор, присаживайтесь. И вы тоже, мисс…
— Это Шарон Йорк, она моя… э… коллега. Она — биолог.
— Да? А я уж думал, что вы на Ганнибале женились от скуки…
— Ну что вы, адмирал, — смутился Фонтен. — Мы просто вместе работали…
— Да уж, наслышан о ваших успехах, — вздохнул Леггойн. — Сто двадцать восемь погибших, сто тридцать шесть раненых, а опаснейшие магические роботы — на свободе.
