Синей точкой на ней был обозначен его отряд, а красной — пограничная застава. Желтый круг вокруг нее указывал на дальность действия радаров станции.
До Ганнибала радары пограничников не дотягивали, поэтому о них можно было не беспокоиться. Правда, после бомбометания требовалось «засветиться», чтобы сыграть вероломных агрессоров. Для этого бомбардировщики располагали ложными кодами.
Попасться на бомбежке собственной территории было бы глупо, поэтому требовалось свалить это на ВКС Нового Востока.
Крун перевел взгляд на самую главную кнопку. Внешне она выглядела вполне обычно. Красный пластик и рядовая надпись — «Сброс». Однако когда майор дотрагивался до этой кнопки, у него учащалось дыхание, а иногда даже свербило в носу. Разве объяснишь кому-нибудь, что ты испытываешь, когда машина, слегка качнувшись, избавляется от своего груза.
Некоторые из коллег майора клеили на эту кнопку фотографии любимых девушек, другие предпочитали неприличные надписи, самой невинной из которых была просто «Бум!»
Впереди мелькнула звездочка, но Крун был спокоен. Он знал, что это один из сухогрузов, ходивших в автоматическом режиме по строго определенному коммерческому маршруту.
«Нужно доиграть с Франклином в шахматы», — вспомнил майор. Понимая, что проигрывает, Франклин находил массу причин, чтобы откладывать партию снова и снова. Ему не хотелось расставаться с летной курткой из натуральной кожи, которую он, не подумав, выставил на кон.
«Куртка будет моей, Франклин», — подумал Крун и улыбнулся. На самом деле эта куртка ему была не нужна. Да и размер у них с Франклином был разный, но этого парня нужно было проучить, чтобы потом не хвастал.
Майор предавался своим мирным мыслям, а в это время параллельным с его эскадрой курсом двигался «парро» — двухместная учебная машина. В ее бортовом компьютере сгорел навигационный чип, и пилоты вели судно чуть ли не по звездам.
— Вот ведь какое свинство, курсант Петровски! — ругался инструктор Баддикер.
— Так точно, сэр.
— Я имею в виду твои свинские действия, курсант Петровски.
— Так точно, сэр, — курсант волновался и не мог придумать никакой другой фразы.
— Теперь мы окончательно заблудимся, потом у нас кончится топливо, и мы умрем от голода.
— Так точно, сэр.
— Ну скажи, кто тебя просил лезть в регулировку электропитания, а?
— Я не виноват, сэр. Там появилась надпись — «Хотите ли вы включить более экономичный режим»? Я написал, что да; хочу.
— Ох! — выдохнул инструктор. — Программист — дурак плюс пользователь — дурак, а в результате авария.
— Так точно, сэр.
Инструктор Баддикер специально сгущал краски, чтобы попугать не в меру инициативного курсанта. Он знал, что через час-другой они попадут в район действия пограничных радаров и тогда их найдут. А пока из всей навигации работал только сканер ближнего действия да опознавательный тестер.
«Какая, в сущности, противная у меня работа, — размышлял Баддикер. — Натаскиваю тупых сосунков и в результате ничего не имею, кроме гарантированного нервного расстройства. Этот индюк сжег навигацию, третьего дня другой такой же мастер при посадке ухитрился задеть радиомачту…»
Инструктор вспомнил лицо полковника Оливера, когда он выговаривал ему, Баддикеру, будто это он размочалил эту мачту.
А все почему? Потому, что Гонза Баддикер на весенней сессии поставил племяннику полковника низкий балл. Ну не умеет парень пилотировать — что тут поделаешь? Пилот он никакой, хуже чем Петровски и чем тот парень, что разнес радиоантенну.
«Почему-то у других инструкторов ничего не случается, а у вас, Баддикер, вечно какие-то проблемы…» — вспомнил Гонза слова полковника Оливера. Потом воспроизвел в памяти выражение начальственного лица и в особенности движения его носа. Когда полковник говорил, его нос двигался
«Не нос, а шнопак, — обозвал полковника Гонза. От этого ему стало немного легче, и Гонза добавил: — Шнопак и ублюдочный рубильник… И еще…»
На экране сканера появились какие-то метки. Много меток.
«Откуда здесь столько судов?..» — удивился Баддикер и, пользуясь случаем, решил озадачить курсанта.
— Курсант Петровски!
— Я!
— Курсант Петровски, вот вам задание — определить принадлежность этих судов.
— Есть, сэр. А как это сделать?
— Подумайте, курсант.
— Может быть, с помощью опознавательного тестера?
«Ну наконец-то…» — вздохнул Баддикер.
— В самую точку, курсант. Приступайте.
Заняв таким образом Петровски, Гонза Баддикер продолжил придумывать обидные названия для носа полковника Оливера.
«Итак: шнопак, рубильник… Э… носяра и клюв… Нет, клюв — это не очень. Лучше — клювак…»
— Прошу прощения, сэр, но до них слишком далеко, и тестер не срабатывает, — пожаловался курсант.
— Совершенно верно, Петровски. Перед тем как пытаться определить принадлежность этих судов, вы должны были что?
— Что?
— Это я у вас спрашиваю — «что»? — начал выходить из себя инструктор. — Кто у вас читает курс лекций, курсант Петровски?
— Майор Джексон, сэр.
— Джексон? Тогда все понятно. Он по-прежнему приходит на занятия пьяным?
— Не слишком часто, сэр.
— Бери управление на себя, Петровски, и подходи на расстояние, достаточное для того, чтобы сработал тестер.
— Есть, сэр.
Курсант ухватился за штурвал, и «парро» сделал резвую «горку» и потом «бочку».
— В чем дело, Петровски? Ты показываешь, какой ты мастер? — едко спросил инструктор.
— Нет, сэр, просто неудачно поставил на педаль ногу.
Сознавая бесполезность каких-либо слов, Баддикер промолчал, а курсант довольно ровно сделал правый поворот и повел «парро» к появившимся на экране меткам.
48
Пятьдесят бомбардировщиков продолжали нести свой смертоносный груз, двигаясь в безупречно ровном ряду, словно были нанизанные на единую нить.
Общую картину немного портили четыре сопровождавших отряд перехватчика. Они следовали чуть позади массы бомбардировщиков и были призваны быстро решать возникающие проблемы.
Это мог быть полицейский патруль, случайное частное судно или не в меру любопытный поисковый робот, которых в последнее время все чаще использовали в пограничной службе. Роботы ходили по определенному маршруту и привязывались к каждому встречавшемуся им судну.
Пренебрегать общением с роботом было небезопасно. Он тут же ябедничал своему начальству, и к нарушителю порядка выдвигались ударные группы кораблей.
Слева мигнула яркая точка, и майор Крун принял ее за очередной грузовик, отражавший свет большой синей звезды.
Монотонное движение навевало сонливость, и «грело» лишь то, что скоро начнется работа.
Майор Крун взялся за управление и качнул плоскостями.
То же самое один за другим сделали и все остальные суда. Это было своего рода производственной гимнастикой. Лишь четверка перехватчиков не последовала примеру остальных — они были из другого подразделения и особенно это подчеркивали.
Пилоты Круна, в свою очередь, называли их пренебрежительно — «приписные» — и тоже не считали за людей. Ну что может сделать один перехватчик? Завалить такую же, как он сам, мелочь? А пилот тяжелого бомбера может стереть с лица земли пару мегаполисов, а спустя несколько часов за ужином рассказывать друзьям анекдоты.
«С моими ребятами можно свернуть горы», — подумал майор Крун.
— Сэр, справа неопознанное судно. Что прикажете делать? — Крун узнал голос лейтенанта Орестоса — одного из «приписных».
— А разве это не грузовик?
— Нет, сэр. Похоже на учебный «парро».
— В таком случае сожгите его, лейтенант.
— Есть, сэр.
От четверки перехватчиков отделились две машины и пошли на перехват цели.
Тем временем курсант Петровски, который вел «парро», сумел наконец опознать большую группу судов. Довольный, что у него все получилось, он немедленно доложил инструктору:
— Сэр, я все сделал.
— Отлично Петровски, — инструктор потянулся и широко зевнул, — докладывай…
— Пятьдесят бортов орбитальных бомбардировщиков «баккара» и четыре перехватчика в группе сопровождения. Вот…
— Молодец. А что ты можешь сказать о принадлежности судов? — Вопрос был, конечно, лишним, но Гонза Баддикер задал его, чтобы довести урок до конца.
— Суда выдают код флота Нового Востока, — радостно сообщил Петровски.
— Что?!! — завопил инструктор и впился глазами в показания приборов.
Так и есть, пятьдесят бомбардировщиков и четыре скоростных «ЕССО». Два из них уже шли на перехват «парро».
Баддикер схватился за штурвал и направил машину по прежнему курсу — прямо в зону действия пограничных радаров. Как только аппарат встал на курс, Гонза хлопнул ладонью по кнопке открытой волны и закричал что есть силы, словно от громкости его голоса что-то зависело.
