«Никаких сигар, мистер Гриффит. Поменьше пейте и избегайте стрессов…» — так говорил доктор Лифшип, который сам никогда не упускал случая угоститься сигарой или выпить двойную порцию солодового виски.
«Я этим не злоупотребляю, — оправдывался он и смущенно выкладывал на стол астрономические счета, — в небольших количествах хороший табак даже полезен…»
Гриффит вспомнил, как прочитал в одной книжке о наказаниях, которые в разное время применялись против воров. Больше всего ему понравилось отсечение обеих рук. Именно так Гриффит поступал бы с ворами, будь его воля.
Сэм давно уже стал состоятельным человеком и предпочитал не вспоминать, что когда-то был удачливым вором. За его голову полицейские Нового Востока и Промышленного Союза давали два миллиона кредитов, в то время как он сумел украсть почти полмиллиарда.
Когда-то это было одно из самых громких дел. Благодаря сложнейшей комбинации, Гриффит два месяца был подставным владельцем шахты по добыче топливного кобальта, а после того, как обман раскрылся, Сэм Гриффит исчез и потратил половину украденных денег, прячась от разъяренных полицейских.
Он перепробовал много методов и наконец остановился на одном — полулегальном существовании.
И теперь его домом и крепостью было казино, болтавшееся в нейтральном космосе где-то между Коникой и сырьевым районом Нового Востока.
Гриффит снял трубку старомодного аппарата и набрал номер своих жилых апартаментов. Трубку взяла служанка.
— Нэн, позови миссис Гриффит.
— Одну минуту, сэр, — телефонная трубка грохнулась на стол, затем послышались удаляющиеся шаги. Наконец застучали каблучки жены, и она взяла трубку:
— Сэм? Это ты?
— Я, дорогая. Как там малыши?
— У Тоби урок рисования, а Карл собирает из букв слова. У него чудесно получается, дорогой.
— Я рад, Гейл. Что, учитель математики больше не просил прибавки к жалованью?
— Нет, даже не заикнулся. Как тебе удалось убедить его?
— Ну… Я нашел веские аргументы.
— О, дорогой, ты такой умница! Я ведь ему тоже говорила: «Мистер Лоуренс, мы не можем раздавать деньги по первому требованию, ведь существуют рыночные цены», а он…
— Ну будет тебе, дорогая. Главное, что проблема решена.
— Ты прав, дорогой. Что ты решил насчет дня рождения Тоби? Устроим праздник здесь или поедем к Гартнерам?
— Сделаем, как ты хочешь, дорогая.
— О, Сэм, я тебя обожаю!
— Я тебя тоже, дорогая.
— Ну пока, я пошла к Карлу. Целую тебя.
— И я тебя тоже, дорогая.
После разговора с женой настроение у Гриффита улучшилось, и он расслабленно откинулся в кресле.
Последнее время смысл своей жизни Сэм Гриффит видел только в семье… Ну и, может быть, в бизнесе.
Зазвонила миниатюрная трубка переговорного устройства. На нее были настроены все службы казино
— Это Уманду, сэр.
— Слушаю тебя, Дик.
— Насколько старый?
— О, сэр. Настолько старый, что с момента последнего похода сюда он успел залечить все кости и даже сделал пластическую операцию.
— Неужели капитан Йохан?
— Наверное, он уже майор…
— Да, ты прав. Я сейчас спущусь. Где он сидит?
— На двадцать втором «В». Играет по-крупному…
— Выигрывает?
— Одну минуту, сэр… Да, только что выиграл… Видно, ему везет.
— Это неудивительно, Дик, перед смертью приходит особое везение.
Гриффит поднялся из-за стола, бросил взгляд в зеркало и нахмурил брови: «То-то бедняга Йохан обрадуется…»
Гриффит вышел из кабинета, и в приемной к нему присоединились два охранника-гиганта — Картер и Блоу. Они были немногословнее танков и имели совершенную реакцию. Без этих ребят Гриффит не появлялся в «производственной зоне» и оставлял их на ночь возле дверей жилых апартаментов.
Поначалу Сэм их даже боялся, настолько они казались непредсказуемыми, однако в конце концов он понял, что эти ребята никогда не подведут — такими их сделали.
Хадли Рейсер, владелец ателье, где собрали «бодигардов», был большим юмористом. На ягодицах этих ребят он оставил татуировки. На одной стороне было написано «Ателье Рейсера», а на другой — «Собственность Самюэля Гриффита».
Сэм и его телохранители стали спускаться по лестнице. Почувствовав движение, потайные сканеры защелкали, засвистели, но, узнав хозяина, успокоились и снова впали в дежурное оцепенение.
У входа в зал Гриффита ожидал Дик Уманду.
— Он все еще на месте, Дик?
— Да, сэр, увлеченно делает ставки.
— И ему везет?
— Как утопленнику… — улыбнулся Уманду.
— Ну пойдем посмотрим на этого счастливчика.
Они вышли в зал, и Гриффит моментально превратился в курицу-наседку, которая следит за своими цыплятами.
— Дик, вон там на столе пустые стаканы. Немедленно убрать, а здесь крупье «задирает» карты… Смените его — пусть отдохнет… О, Кайл Ливинетт!
Гриффит остановился возле одного из клиентов и лично пожал ему руку. Ливинетта Сэм не любил, однако тот просаживал в казино огромные деньги, и таких людей Гриффит всячески привечал.
Гость кивнул хозяину заведения, даже не поняв, кто перед ним стоит. Ливинетт был захвачен игрой и, едва его оставили в покое, тут же бросил на стол фишки и объявил:
— Тысячу на красное!
Игровой зал гудел взволнованными голосами и дымил дорогими сигарами. Кто-то обмывал шампанским удачу, кто-то заливал виски крупный проигрыш, а Сэма радовали и те и эти, поскольку это они раскручивали гигантское колесо его бизнеса.
Гриффит понимал натуру подобных ему людей и знал, что вопли разоренного столь же привлекательны, как и радость победившего.
— Нам сюда, сэр…
— Да, я помню.
Гриффит прошел мимо зала игровых автоматов, где собиралась публика попроще. Оттуда пахло пивом и сосисками. Этот зал не приносил больших доходов, и одно время Сэм хотел его прикрыть, однако любовь к простому народу не позволила Гриффиту сделать этого. Мало того — он пустил пару пассажирских судов к самым большим перевалочным станциям, чтобы работяги не тратились даже на дорогу. Денег эти люди приносили мало, зато придавали заведению особый колорит.
— Вон он, сэр, видите?
— Где? — не понял Гриффит.
— Сэр, вы ищете того бравого молодца, а Йохан выглядит теперь совсем по-другому…
— Ну так как же он выглядит?
— Тот согбенный старичок с жидкой бородкой — это он и есть.
— Да ну! — не удержался Сэм.
Он никак не смог поверить, что тот неутомимый враг, который проникал в казино не один раз и угрожал его, Сэма Гриффита, жизни, превратился в сухого червяка.
— Да, Дик, видно, вы его здорово тогда проучили…
— Конечно, сэр, молотили на совесть. Он, помнится, даже просил, чтобы его добили, но мы проявили благодушие…
— Ох и картина. Ни за что бы не узнал.
— Честно говоря, я думал, что он и ходить уже не будет, однако парень оказался необыкновенно живуч.
— Я не исключаю, что на его лечение потратили весь бюджет полицейского управления. А, ребята? — И улыбающийся Гриффит повернулся к своим телохранителям. Он никак не мог привыкнуть, что они не понимают ничего, кроме команд.
Картер и Блоу уставились на хозяина, пытаясь понять, что он от них хочет. От напряжения их брови шевелились, а на узких лбах появились глубокие морщины.
— Расслабьтесь, ребята. Я ничего не сказал…
Гриффит напустил на лицо скуку и не спеша прошелся вдоль стола двадцать два «В». Он словно невзначай взглянул на Йохана и, всплеснув руками, воскликнул:
— Какие люди! Йохан, неужели это ты?
Сидевшие за столом клиенты с интересом уставились на болезненного вида человека, которого приветствовал сам Самюэль Гриффит.
— Продолжайте, господа, продолжайте. Извините, что помешал, — улыбнулся гостям хозяин и сделал знак крупье, чтобы тот не останавливал работу.
Крупье кивнул и важным тягучим голосом объявил:
— Де-е-елайте ваши ставки, господа! Принесли дополнительный стул, и Гриффит подсел к Йохану.
— Ты как будто не рад, дружище? — спросил Сэм, растягивая губы в змеиной улыбке.
— Почему же не рад? Очень даже рад, — голос полицейского настолько изменился, что казался Гриффиту незнакомым. — Я очень рад, Сэм. Вот играю у тебя в гостях, и мне везет.
— Выиграл номер двенадцать! — объявил крупье и сдвинул фишки к Йохану.
— Вот видишь. Даже как-то неловко, — Йохан слабо улыбнулся, и Гриффит увидел, что зубы и челюсти у него искусственные.
— Что, Сэм, заметил? Это память о знакомстве с твоими ребятами. Вот этого я помню… — Йохан ткнул пальцем в сторону Дика Уманду, и тот невольно попятился.
— Делайте ваши ставки, господа! — снова пропел крупье, но Йохан уже не интересовался игрой.
— Это было три года назад, — заметил Гриффит.
— Да, Сэм, три года, два месяца и четырнадцать дней.
