Поскольку особых интересов у французов в этом районе тоже не было, они обозначили
свое присутствие резким выпадом в самом начале войны, потопив австрийский крейсер
"Цента", пару месяцев изображали блокаду, а потом благополучно забыли об Адриатике.
Итальянцы имели все — корабли, базы, помощь союзников. Отсутствовали только
желание и способность воевать. Итальянские дредноуты вообще никак не заявили о своем
существовании за все годы войны, если не считать громкого взрыва "Леонардо да Винчи"
в собственной базе. Итальянские крейсера и эсминцы участвовали в нескольких
столкновениях, и выяснилось, что итальянские адмиралы и матросы — достойные
наследники разбитого при Лиссе флота. Те же самые трусость, глупость,
непрофессионализм. В результате вся война на Адриатике превратилась, как это ни
странно, в бои местного значения между немцами и англичанами. Мы говорим,
разумеется, о знаменитом Отрантском барраже. Германские подводные лодки против
британских траулеров… Довольно странная картина при наличии французского и
итальянского флотов.
Считаю необходимым сделать небольшое отступление. Часто во время военно-морских
игр рассматривался вариант с переводом части австрийских кораблей в турецкие воды.
Базируясь на Константинополь, они могли серьезно угрожать позициям союзников в
Восточном Средиземноморье, в том числе наиболее важной точке — Суэцкому каналу.
При сохранении нейтралитета Греции заблокировать Дарданеллы было довольно сложно.
Это же обеспечивало Центральным Державам полное господство на Черном море.
Внешне такая операция выглядит разумно, но в действительности она была совершенно
невозможна. Не говоря уж о межгосударственных и межнациональных противоречиях,
напомню, что даже обеспечение базирования одного-единственного линейного крейсера
стало для турок неразрешимой проблемой. Появление в Константинополе эскадры
линкоров просто нокаутировало бы турецкую экономику. Ни угля, ни боеприпасов, ни
доков там не было. Флот сожрал бы сам себя в течение пары месяцев. Но что самое
интересное — некоторое время спустя после начала войны германский Морской
Генеральный Штаб всерьез начал рассматривать такой переход, даже не интересуясь
мнением самих австрийцев.
Свою первую операцию, увы, довольно печальную, корабли нового австрийского флота
провели еще до войны. Линкору "Вирибус Унитис" пришлось доставить в Триест тело
эрцгерцога Франца-Фердинанда, злодейски убитого 28 июня 1914 года в Сараево агентом
сербской разведки. 3 года назад эрцгерцог торжественно спустил этот корабль на воду…
Сменивший его эрцгерцог Фридрих был настоящим Габсбургом. Австрийский военный
атташе в Париже сказал о нем русскому атташе графу Игнатьеву: "Это человек,
способный целый день обсуждать вопрос, какого цвета должны быть канты петлиц
пехотного батальона".
28 июля Австро-Венгрия начала частичную мобилизацию и объявила войну Сербии. 1
августа эрцгерцог Фридрих, назначенный верховным главнокомандующим австрийским
вооруженными силами, отправил адмиралу Гаусу письмо, в котором говорилось:
"Во исполнение долга, возложенного на меня Его Всемилостивейшим
Императорским и Королевским Апостолическим Величеством как на
главнокомандующего вооруженными силами, я возлагаю на Ваше
Превосходительство задачу проведения независимых морских операций,
согласованных суверенами держав Тройственного Альянса. Я предоставляю
Вашему Превосходительству все необходимые полномочия заключать
соглашения со штабами, флотов союзных держав и предпринимать все меры
для организации сотрудничества…
В рамках этих общих задач Императорские и Королевские морские силы
будут, в случае необходимости, оказывать помощь сухопутным силам в
заливе Каттаро. Эти операции будут вестись под руководством
командования VI армии.
Если Италия не нарушит своих союзных обязательств, задачи Вашего
Превосходительства будут ограничены обороной Адриатики. Отношение
Италии до сих пор остается неопределенным. Как только оно прояснится, я
проинформирую Ваше Превосходительство. Я ожидаю постоянных и
подробных донесений о действиях наших и союзных морских сил. В свою
очередь, я буду информировать Ваше Превосходительство о положении на
сухопутных театрах, насколько это будет необходимо…"
Следует сказать и об одной грубейшей ошибке, допущенной адмиралом Гаусом. За нее
австрийский флот заплатит очень дорого. Гауе решил, что война не затянется, и приказал
прекратить строительство всех военных кораблей. Выделенные для этого средства были
возвращены в казну. Высококвалифицированные рабочие верфей были призваны в армию.
В результате в годы войны в Австрии не было построено кораблей, крупнее эсминца, да и
тех ввели в строй всего 4 единицы. Поэтому флот не сумел восполнить потери, как бы
малы они не были. О наращивании сил речь не шла в принципе.
3 августа Италия заявила о своем нейтралитете. 4 августа Австрия объявила всеобщую
мобилизацию. И далее события покатились, набирая скорость. В самом начале военных
действий адмирал Сушон обратился за помощью к австрийцам. На всякий случай была
подготовлена к выходу в море довольно солидная эскадра, которая должна была встретить
"Гебен" и помочь ему прорваться в Адриатическое море. Но этого всерьез не хотел никто.
Эрцгерцог Фридрих писал адмиралу Гаусу:
"Так как министерство иностранных дел надеется избежать войны с
Англией, а любые действия против английских кораблей приведут к такой
войне, поддержку "Гебену" и "Бреслау" следует оказать, только если эти
корабли войдут в Адриатику и отдадут себя под нашу защиту, или войдут в
наши территориальные воды".
6 августа "Гебен" и "Бреслау" вышли из Мессины. Адмирал Гауе тоже покинул Полу с
большой эскадрой, но прорыв "Гебена" в Адриатику не состоялся, и австрийская эскадра
быстро вернулась назад.
В тот же день 6 августа Черногория разорвала дипломатические отношения с Австро-
Венгрией, а уже через 2 дня австрийские крейсера "Жигетвар" и "Цента" в
сопровождении эсминцев вышли из Каттаро для обстрела черногорского порта Антивари.
10 августа из Каттаро снова вышел крейсер "Жигетвар". Подойдя к Антивари, он поднял
парламентерский флаг. Черногорскому командованию была передана официальная нота,
в которой побережье этой страны объявлялось блокированным. Нейтральным судам
давалось 24 часа на выход за пределы блокируемого района. Блокирующая эскадра
состояла из крейсеров "Жигетвар" и "Цента", эсминцев "Ускоке", "Улан", "Штрейтер" и
миноносцев 58Т, 64F, 70F, 72F. Мы рассказываем об этом незначительном эпизоде столь
подробно лишь для того, чтобы дать читателю представление о несколько странных
правилах ведения войны, бытовавших в XIX веке, и перенесенных в XX век. Например,
порт был блокирован не потому, что противник не пропускал туда какие-либо корабли и
суда, а потому, что об этом было официально объявлено. Многомудрые законоведы
пространно рассуждали об отличиях блокады военной и блокады торговой. При этом
негласно подразумевалось, что нейтральные суда могут при определенных условиях
входить и выходить из блокированного порта, например, если на них нет военной
контрабанды. Более того, если какому-то судну удавалось выскочить из заблокированного
порта, то блокада считалась уничтоженной, и нейтралы снова могли пользоваться этим
портом до нового официального объявления и истечения определенного срока.
Черногорская артиллерия, которая попыталась было обстреливать бухту Каттаро, была
подавлена огнем броненосного крейсера "Санкт Георг". Вскоре туда были посланы 3
старых броненосца типа "Монарх". Они должны были подавить черногорские батареи на
горе Ловчен. 13 августа "Монарх" провел первый обстрел, а 24 августа "Монарх" и "Вин"
предприняли особенно сильную бомбардировку, после которой вражеские батареи были
убраны с горы.
ПРИЛОЖЕНИЕ
Австро-венгерская эскадра, которая должна была поддержать прорыв
германских кораблей в Адриатику
1-я дивизия линкоров "Тегетгофф" (вице-адмирал Ньегован), "Вирибус
Унитис", "Принц Ойген"
2-я дивизия линкоров "Эрцгерцог Франц-Фердинанд" (контр-адмирал
Вилленик), "Радецкий", "Зриньи"
Броненосный крейсер "Санкт-Георг"
2-я торпедная флотилия КР "Адмирал Шпаун", ЭМ "Чепель", "Чикос",
