– Пять из пяти, – весело блеснув глазами, громко произнёс Агафоныч.
– Ваша очередь, – усмехнулся Пашка.
– Ну, смотри, как это делается, – рассмеялся тот, вскидывая маузер.
Серия, выпущенная стариком, была не длиннее той, что выпустил Пашка. Подогнав бегунок к рубежу, Агафоныч удовлетворённо кивнул головой и, покосившись на Пашку, констатировал:
– Один-один. Готов продолжать?
Вместо ответа, Пашка быстро сменил мишень и встал на рубеж. Всё повторилось. Удивлённый уверенностью и скоростью, с которой стрелял его протеже, Художник внимательно следил за его действиями, пытаясь понять, о чём он думает, что вспоминает.
Но Пашке было не до него. В этот момент он был почти счастлив. В тот момент, когда он поднимал пистолет и сливался с ним в одно целое, ему казалось, что он находится не в тире, а где-то в лесу. Там, где он когда-то был свободен и мог делать то, что считал нужным, и то, что приносило настоящую пользу.
На четвёртой серии рука старика дрогнула. Из пятидесяти возможных он выбил сорок семь. Огорчённо крякнув, Агафоныч отложил маузер в сторону и, разведя руками, решительно подставил Пашке лоб.
– Давай, парень. Три щелчка твои.
Растерянно посмотрев на Художника, Пашка пытался понять, что здесь в шутку, а что всерьёз. Но физиономии обоих стариков были совершенно серьёзны. Понимая, что уговор есть уговор, Пашка поднял руку и отвесил Агафонычу три лёгких щелчка.
– Ты чего это халтуришь? – возмутился Агафоныч. – Я тебе не шутку предлагал, а серьёзный спор.
– Простите, Григорий Агафонович, но не привык я на старших руку поднимать, – вздохнул Пашка, не зная, как выйти из создавшегося положения.
– Это, конечно, хорошо, но мы не в уличной драке, а в серьёзном споре участвуем. Так что, в следующий раз не вздумай халтурить, – решительно ответил ему Агафоныч. – А вообще, ты молодец. Давно я такой классной стрельбы не видел.
– Я уж не говорю про то, чтобы увидеть, как Агафоныч лоб подставляет, – с усмешкой добавил Художник.
– Это точно. Давно я уже никому из твоих щенков не проигрывал, – усмехнулся в ответ старый стрелок. – А ты молодец. Действительно молодец, парень. Хотел бы я познакомиться с тем, кто тебя научил.
– Не помню я, Григорий Агафонович, – растерянно ответил Пашка. – Помню, что у кого-то учился. Помню, что потом в лесу в каких-то развалинах стрелял. Даже в людей. А вот кто, где, зачем… Ничего не помню, – произнёс Пашка, чувствуя, как в горле встаёт комок, а на глаза наворачиваются слёзы.
– Не расстраивайся так, сынок. Вспомнишь, – тихо ответил Художник, быстро беря его за локоть.
– Вспомнишь, – подтвердил старый стрелок и, протянув Пашке руку, добавил: – Можешь называть меня просто Агафоныч. И запомни, если вздумаешь искать работу, приходи сначала сюда. Мне давно уже помощник нужен, – пояснил он, повернувшись к главе Конторы.
– Подумаем, – ответил старик, ничего не обещая. – Ну, пойдём, тёзка. Пора и честь знать, – улыбнулся он, беря Пашку под руку.
– Ладно, – нехотя вздохнул Агафоныч. – Только ты приводи его почаще. Я хоть душу отведу, – вздохнул он с грустной улыбкой.
– Так и скажи, что отыграться хочешь, – усмехнулся в ответ старик.
– Да какие уж тут игры, – махнул рукой Агафоныч. – Его мне не перестрелять. Руки уже не те. А вот душу отвести, это да. Думаешь, приятно на твоих мазил смотреть? А уж форсу, понту! Оружие в руках толком держать не умеют, а всё туда же. Чему нас старик научить может? – произнёс он, скривившись и явно кого-то передразнивая.
– Приведу, – решительно пообещал Художник. – Или ещё проще сделаем. Я ему ключ дам, будет сам к тебе в гости бегать, – усмехнулся он, увидев, как на мрачной физиономии Пашки сверкнула довольная улыбка.
– Вот это дело, – одобрительно кивнул Агафоныч.
Выйдя из тира, они вошли в лифт и, поднявшись на этаж, где жил Пашка, вернулись в его номер. Так Художник назвал комнаты, где он жил. Проводив Пашку до дверей, старик достал из кармана знакомый уже ему ключ и, протянув его парню, тихо сказал:
– Знаешь, тёзка, на моей памяти в первый раз такое, чтобы Гриша кого-то к себе в тир звал. Похоже, у тебя ещё одно место для работы нашлось. Ладно, отдыхай. Если что вспомнишь, не напрягайся и постарайся не забыть. Я к тебе завтра зайду, – улыбнулся старик, пожимая Пашке руку.
* * *
До «гнезда» разведчики добрались почти без приключений. За всё время, проведённое в пути, на них напали только один раз. И нападавшими были не люди. Внимательно следившие за окружающей обстановкой разведчики упустили ещё один вид хищников, во множестве расплодившихся в зоне.
Крысы. Решившимися на нападение оказались именно они. Огромные, свирепые, беспощадные людоеды, готовые уничтожить любого вставшего у них на пути. И помимо того, очень умные.
Уверенно гнавший квадроцикл по опавшей листве Самурай несколько раз замечал, что в переплетении голых ветвей мелькает какая-то бурая тень. Но размеры её не настораживали его. Слишком маленькая для серьёзного противника. Только однажды, увидев, как на вершине очередной развалины столбиком поднялась огромная крыса, внимательно следившая за их движением, он удивлённо покачал головой и, отбросив панические мысли, погнал машину дальше.
Это случилось, когда они решили остановиться на привал. Нужно было перекусить и дать девочкам оправиться и размять ноги. Заглушив квадроцикл, Самурай спрыгнул с седла и, с удовольствием потянувшись, весело улыбнулся. До «гнезда» оставалось всего ничего.
Они выехали на берег узкой речки, образовавшейся после Потопа, и теперь могли ехать, просто держась её берега. Спрыгнувший из лодки Немой обвёл окрестности внимательным взглядом и, поправив ремень автомата, направился в сторону пригорка. Удивлённо посмотрев ему вслед, Самурай только пожал плечами и, достав из багажника канистру, принялся заправлять квадроцикл.
Залив полный бак, он проверил остатки топлива и, убедившись, что бензином падальщики запаслись с избытком, принялся осматривать крепление лодки. В этот момент из состояния спокойной уверенности его вывел пронзительный короткий свист. Немой кого-то увидел.
Быстро оглянувшись, Самурай чуть не упал от удивления. Ужас, написанный на лице бежавшего к нему сломя голову напарника, поверг его в шок. Дождавшись, когда напарник окажется в нескольких шагах, Самурай задал только один вопрос:
– Что?!
– Крысы, – выдохнул Немой побледневшими губами.
– Далеко? Сколько у нас времени? – быстро спросил Самурай, лихорадочно соображая, что делать.
Вместо ответа Немой показал ему пять, а потом три пальца. Слова были не нужны. Три, максимум пять минут, и на них налетит лавина визжащих, кусающихся и царапающихся тел. Стая погребёт их под собой и в несколько секунд обгрызёт до самых костей. И самое паршивое, что они будут это чувствовать.
Быстро оглядевшись, Самурай прыгнул в седло и, подогнав квадроцикл к реке, принялся резать ножом ремни, крепившие лодку в кузове. Освободив посудину от ремней, он выдохнул только одно слово:
– Помогай.
Сбросив лодку на воду, он закинул в неё половину запаса топлива и, переложив свой рюкзак в кузов, громко окликнул девочек. Быстро подойдя к ним, они удивлённо уставились на стоящих у лодки напарников.
– Что случилось? – растерянно спросила старшая.
– Быстро в лодку, – приказал Самурай, не пускаясь в долгие объяснения.
Повернувшись к напарнику, он ухватил Немого за плечо и быстро пояснил:
– Увози их по реке. Я уведу стаю в сторону и вернусь в «гнездо». И не спорь, старина. Зону ты знаешь лучше, но с техникой я управляюсь намного лучше. Так что не теряй времени. Просто вывози девчонок отсюда.
Растерянно кивнув, Немой запрыгнул в лодку, и Самурай сильным толчком выпихнул её на стремнину. Сев в седло, он выкатился на соседний пригорок и, оглянувшись, быстро оценил обстановку. Напарник успел запустить мотор, и теперь лодка малым ходом уходила от берега.
Убедившись, что у напарника всё получается, Самурай повернулся, пытаясь разглядеть то, что так напугало его напарника, и от развернувшегося перед ним зрелища громко выругался, чувствуя, как шевелятся волосы на голове. Это было действительно страшно. Сплошной шевелящийся ковёр буро-рыжего цвета стремительно накатывался на берег, от которого отходила лодка.
Подбежав к кромке воды, крысы не раздумывая бросились в реку, пытаясь добраться до лодки. Самурай услышал пронзительный визг трёх перепуганных девчонок. Растерянно покачав головой, он увидел, как Немой прибавил газу, уводя лодку вниз по реке. Понимая, что должен отвлечь крыс от лодки, Самурай громко заорал и замахал руками.
Словно по команде, огромная стая дружно развернулась, и в морозном воздухе раздался пронзительный писк. В следующую секунду крысы стремительно понеслись в его сторону. Прыгнув в седло, Самурай запустил двигатель и, пользуясь тем, что двигатель квадроцикла ещё не остыл, выкрутил ручку газа почти до упора.
