— Раньше ты пел совсем иную песню, Игорь.
— Твоя вера оказалась заразительной, — сказал Павлецкий и грустно улыбнулся. — Не понимаю только, что же произошло с твоим роботом?
Ян ничего не ответил. Он нажал кнопку блокировки системы и вышел из комнаты. Это был полный крах. Все его мечты, надежды, вера, которая питала его все эти месяцы, оказались напрасными. Он так и не смог вернуть Кристине память и человеческое «я». Оставалось только ждать, пока все не произойдет своим путем. Единственное, что он мог сейчас сделать — это помочь Катрин.
Но когда Ян вошел в помещение лаборатории, его поджидал еще один удар. Девушка-робот исчезла.
9
Опять череда бесконечных однообразных будней. Время шло, но ситуация становилась все хуже. Поведение Кристины в корне изменилось, однако не в ту сторону, которую планировал Ян. Девушка стала спокойной и безразличной к окружающему миру. Она могла часами сидеть, глядя куда-то в потолок, и потихоньку скулить. Поначалу это пугало, но спустя несколько дней начало сильно раздражать.
И Ян, и Павлецкий много раз пытались пробиться сквозь броню, которой окутала себя Кристина, однако с каждой попыткой она становилась все дальше… Тина не понимала, что они хотят от нее, но красноречиво показывала свое желание побыть в одиночестве.
— Она угасает на глазах. — сказал как-то Павлецкий, с опаской глядя на расстроенного напарника. Он боялся реакции Яна, боялся сломать его и без того исковерканную психику. Но Ян из последних сил держал себя в руках.
Он видел, как исхудала и поблекла Кристина. Цвет ее кожи был бледен, как будто она никогда не видела солнце. Глаза потухли и утратили всякое выражение. Не нужно быть провидцем, чтобы понять, что она умирает. Но почему? Почему, черт возьми?!
В один из этих дней в нему приехал Моррис. Ян широко распахнул входные двери и порывисто обнял его за плечи. Некоторое время друзья стояли, не говоря ни слова. Потом несколько смущенно обменялись приветствиями, после чего Ян повел друга вниз в лабораторию.
Едва увидев Кристину, Моррис поспешил к ней и взял ее ладонь в свою. Она подняла на него огромные печальные глаза и даже не пыталась сопротивляться, когда он дотронулся до ее лица.
— Мне очень жаль, Яни. — сказал Моррис, закончив осмотр. — Она не протянет и нескольких дней.
— Но почему, Моррис, — спросил Ян. В горле его больно застрял комок, который он тщетно пытался проглотить. Боль растекалась по всему пищеводу и словно мешала дышать — Что мы сделали не так?
— Вы дилетанты, — безжалостно бросил Моррис и покосился на Павлецкого. Тот сделал вид, будто разговор его не касается, и повернулся к ним спиной.
— Ты не хотел меня слушать, Яни. А твой дружок наверняка забыл тебе кое-что рассказать. Может, ему хотелось заработать денег. А может, он, как и ты, дурак, надеялся осуществить грандиозный проект создания клонированного человека.
— Я думал, у нас все получится, — сказал Павлецкий и подошел к ним. — Думал, что изобретение Каспарова, считывающее импульсы человеческого мозга и записывающее память на электронный носитель, поможет осуществить невозможное. Но я ошибся.
— О чем вы?! — почти закричал ничего не понимающий Ян.
— Я провел кое-какие исследования, — ответил Моррис и протянул ему маленький футляр. — И выяснил, что в основе закона, запрещающего клонирование человека, лежит вовсе не моральный аспект, а сугубо научное обоснование. Я принес тебе несколько файлов с записью экспериментов клонирования людей. Можешь просмотреть, но предупреждаю — это ужасное зрелище.
— Почему?
— Ты видел, что происходило с Кристиной после того, как вы клонировали ее тело? Не спрашивай, откуда я узнал. Я вижу результат — он такой же, как у всех несчастных, которых попытались клонировать. Этот эксперимент проводили сотни раз, а итог был один и тот же. Клонировать можно лишь клетки телесной оболочки, но то, что внутри — душу, разум, человеческие чувства — нельзя воспроизвести. Это против природы. Поэтому все клоны без исключения рождались безумными, наделенными лишь примитивными животными инстинктами. И все они через некоторое время умирали без всякой на то причины — просто угасали на глазах.
— Предполагается, что клоны умирали от одиночества, подобно некоторым животным, которые не могут жить в неволе. — добавил Павлецкий. — Мне очень жаль Ян. Я искренне верил, что у нас все получится.
— Жаль… — прошептал Ян и обессилено опустился на кушетку. — Жаль… Я уже привык, что Кристину не вернешь, глядя на нее такую… Так что мне даже будет легче, когда она… перестанет мучиться.
— Ты это переживешь, Ян. — Моррис присел рядом и положил руку ему на плечо. — Ты пытался, но не смог переиграть Бога. Твоя Кристина была бы тебе благодарна за эту попытку…
— Я потерял Катрин. — неожиданно выпалил Ян и закрыл лицо руками. Он боялся, что окружающие заметят отчаяние, затаившееся в уголках его уставших глаз. Но Моррис не сказал ни слова. А Павлецкий отошел к стене, возле которой прикорнула спящая Кристина, и заботливо прикрыл ее одеялом.
10
За окном все оставалось по-прежнему: февральское солнце отражалось от зеркальных окон здания напротив, вереницы аэромобилей неслись куда-то по своим делам, крошечные кусочки серого неба мелькали сквозь редкие просветы в череде машин.
Ян оторвался от бесплодного созерцания улицы и начал собираться домой.
Дом… С некоторых пор это слово приобрело совершенно иное значение. Дом — значит беспорядок и одиночество, холодный ужин и пропахшая виски постель. Похоронив обеих Кристин, Ян пристрастился к выпивке перед сном. Это согревало душу и отгоняло тревожные сны. Хотя Кристина давно перестала ему сниться.
Было чувство, словно по земле прошел ураган, оставив после себя лишь щепки, из которых нужно было как-то строить новую жизнь. Все было реальным, но казалось покрытым унылым серым туманом.
Ян отправился домой, по дороге заскочив в магазин за очередной партией виски и готовым ужином. Поставив аэромобиль в гараж, он вошел в дом через заднюю дверь.
Первое, что бросилось ему в глаза, это идеальный порядок, царивший в гостиной. Все вещи лежали на своих местах, кофейный столик вычищен до блеска, в вазе — свежие розы. Из кухни доносилась тихая музыка, а в воздухе витал аромат чего-то вкусного, до боли знакомого.
Ян зажмурил глаза, а когда открыл — видение не исчезло. Наоборот, к нему добавились еще звуки шагов. На пороге кухни возникла Кристина и остановилась, насмешливо глядя ему в глаза.
— Ну вот, Каспаров, ты и допился до чертиков.
— Откуда ты?… — только и смог сказать Ян, прежде чем оступился и упал прямо на бутылки с виски. Раздался хруст, и Ян почувствовал, как по животу его растекается холодная влага.
— Отлично, — хмыкнула Кристина. — Мало того, что полдня вычищала твой свинарник, так еще и тебя отстирывать придется. Сам поднимешься или помочь?
— Ты дома… — очумело произнес Ян и, поднявшись на коленях, подполз к жене и прижался к ее ногам. — Что это было, любимая?
— Просто дурной сон. — сказала Кристина. — Будешь ужинать?
— Конечно, — просиял Каспаров и почувствовал, как у него урчит в животе.
— Сегодня твой день, мой ученый муж, — сказала жена, возвращаясь на кухню. — Я приготовила все, что ты любишь: суп из шампиньонов, картофель, запеченный в сыре и кроличье рагу. Надеюсь, ты не лопнешь. Я на всякий случай приготовила компот со слабительным.
Ян рассмеялся и проследовал следом за ней к столу. Кристина взяла в руки супницу, а Ян обнял ее сзади — так привычно, так радостно — прижался губами к ее затылку и вдохнул аромат ее духов. Его рука скользнуло по ее запястью, как вдруг пальцы нащупали какие-то грубые края. Ян посмотрел на руки Кристины, заметил безобразный рваный шрам и почувствовал, как по телу пробежал противный холодок.
— Не говори ничего, Ян. — тихо сказала Кристина. — Просто сядь и поешь, если сможешь.
— Я ничего не понимаю. — Ян отпустил ее и присел на кухонную табуретку. Взгляд метался по всему ее телу — с головы до ног. Он знал это тело наизусть, но теперь с трудом узнавал.
— Я тоже не совсем понимаю, Ян. Знаю только, что мне было так страшно, как никогда в жизни. Мне казалось, что я умерла, а потом вдруг очутилась в темном непонятном месте, где ничего не могла видеть, только слышать. Я не понимала, что творится вокруг. Я долго боролась, чтобы не сойти с ума. Но я выдержала. И теперь снова с тобой.
Кристина посмотрела на лицо мужа, однако Ян сидел молча, взгляд его казался потерянным. Мозг лихорадочно пытался соображать, но у него это скверно получалось.
