О. Киркхеймер утверждал, что массовые и кадровые партии в современном обществе эволюционировали в сторону нового типа политических партий. Данный тип партии представители социологической науки определяют как «избирательный» или «электорально-массовый». Это «общенародная партия», «партия избирателей», «интерклассовая партия», «партия – хватай всех». В отличие от других политических партий она больше внимания уделяет своим избирателям, нежели членам организации; она менее идеологизирована, чаще организует массовые ненасильственные акции, обращается к широкой общественности и делает основную ставку на победу в избирательной кампании. Политические партии такого типа стремятся при помощи своей неидеологизированной программы привлечь на свою сторону как можно больше избирателей различной классовой, социальной и профессиональной принадлежности.
В то же время некоторые исследователи совершенно не принимают такой подход. Например, известный российский исследователь Григорий Голосов считает, что в 50-х гг. прошлого столетия началась стремительная дезинтеграция организационной модели массовой партии. Этому способствовало возникновение «государства всеобщего благосостояния», в котором жизненные стандарты и притязания рабочих и среднего класса сблизились так, что многие из ранее эффективных идеологем утратили убедительность. Сама идея классовой конфронтации, лежавшая в основе традиционных социалистических идеологий, перестала быть актуальной. Таким образом, уменьшилась ценность идеологии как средства поддержания организационной стабильности массовых партий. В этих условиях было логично пожертвовать идеологической жесткостью ради расширения электоральной базы, сделать ставку на те социальные слои, которые ранее голосовали за партии среднего класса. Так возникла новая организационная модель: партия, которая, удерживая некоторые организационные характеристики массовой (прежде всего массу членов), стала идеологически гибкой. Именно такую партию О. Киркхеймер назвал «всеядной». А так как ранее многие кадровые партии сформировали сходные организационные структуры, но идеологической жесткости так и не приобрели, то «всеядными», с точки зрения Киркхеймера, оказались почти все партии Западной Европы.
Сегодня ясно, что подход О. Киркхеймера носил ситуационный, исторически ограниченный характер. Более того, этот подход познавательно непродуктивен. Концентрируя внимание на партийной идеологии, он предъявляет к ней заведомо завышенные требования, по сути дела признавая идеологической лишь такую партию, которая соответствует исторически ограниченным условиям функционирования массовых партий в первой половине XX в. Между тем демонтаж массовой партии не привел к исчезновению идеологии как центрального фактора в электоральном процессе. В терминах Энтони Даунса она остается важным (во многих контекстах – главным) «упрощающим устройством», позволяющим избирателю сделать выбор, не вникая в тонкости партийных программ по отдельным вопросам. Данные массовых опросов показывают, что даже политически неискушенные избиратели легко понимают идеологическую разницу между консерваторами и лейбористами в Великобритании, неоголлистами и социалистами во Франции, консерваторами и социалистами в Испании и т. д. Эта разница служит важным, хотя и не единственным, ориентиром при голосовании. Стоит отметить, что в США, где массовых партий никогда не было, а основные партии относятся к совершенно особому организационному типу, роль идеологии всегда была скромнее. Ее заменяла так называемая «партийная идентификация». В прошлое ушла организационная классическая модель массовой партии, а не идеология как таковая, – считает российский ученый Г. Голосов [266].
Картельная партия – в современной политической социологии (термин предложен Ричардом Кацем и Питером Мэйром в 1995 г.) обозначает тип партий – политических посредников, свободно оперирующих в избирательном пространстве и не привязанных к интересам какой бы то ни было социальной группы. С той или иной социальной группой эта партия заключает своего рода «политический контракт» на выражение ее интересов в течение определенного срока. Картельные партии, как правило, в той или иной мере находятся на службе государственной машины, почти полностью получая финансирование из бюджетных источников [337; 660; 661].
В зависимости от политической ориентации партии подразделяются на левые, центристские и правые. Принадлежность политической партии к тому или иному флангу определяется ее отношением к объему государственного вмешательства в экономические процессы, к рынку и социальным программам, к собственности на средства производства и землю. Деление на левых и правых довольно условно, вызвано оно расположением депутатов в Конвенте во времена Великой Французской революции. В 1789 г. депутаты Французского Учредительного (конституционного) собрания размещались в зале заседаний так: сторонники восстановления королевской власти находились справа, а революционеры-республиканцы – слева от председательствующего. С тех пор носители левых взглядов – это политические субъекты, настроенные решительно, радикально, выражающие интересы бедных слоев населения, носители правых взглядов – люди консервативных взглядов, выступающие в защиту интересов состоятельных слоев общества. Левые и правые партии обладают определенным набором принципов и ценностей.
В современной политической лексике к левым, как правило, относят коммунистов, социалистов, социал-демократов и лейбористов – тех, кто выступает за социалистическое развитие общества, за равенство и социальную справедливость, за общественную собственность на средства производства. Левые партии стремятся к ограничению стихийных проявлений рынка, активному государственному регулированию экономических процессов, уменьшению социального неравенства через расширение социальных программ. В сфере властных отношений левые политические партии поддерживают коллективное самоуправление на производстве. В экономике левые высказываются за превосходство коллективных форм хозяйствования над частными. В середине XIX в. левые политические силы создали теории, которые затем получили название социалистических.
Крайне левыми политическими партиями считаются политические структуры радикальной направленности, склонные к силовым методам решения политических проблем, выступающие за всеобщее обобществление и другие шаги в сторону «военного коммунизма». К их числу относились партии, появившиеся под влиянием идей Льва Троцкого и Мао Дзедуна. В 60-е – начале 70-х гг. эти партии были довольно распространены в мире. Они призывали к построению социалистического общества путем насилия, включали в свои ряды сторонников не только чисто теоретических моделей радикальной теории, но и революционной практики. Самые «сверхлевые» объединения активно применяли методы вооруженной борьбы. Среди них – известная во всем мире в 70-е гг. прошлого столетия организация сверхреволюционной молодежи в ФРГ «Фракция Красной Армии» (группа Баадер-Майнхоф), группы «Аксьон Директ» («Прямое действие») во Франции и «Красные бригады» в Италии. Эти политические структуры похищали людей, устраивали взрывы, считая, что таким образом они разрушают «прогнившее буржуазное общество» и устанавливают новую и счастливую жизнь.
Правыми называют партии противоположного направления – либерального и консервативного. К правым относят политические партии, которые ориентированы на неограниченную рыночную экономику, чисто монитористские методы регулирования экономических процессов, приватизацию и разгосударствление, достижение экономической эффективности путем стимулирования «свободной игры» субъектов рынка при минимальном вмешательстве государства в экономику. Цель «правых» – экономное государство, в котором будут упорядочены социальные льготы, выплаты и пособия, ограничено число получателей социальной помощи, выплачиваемой только наиболее слабым и обездоленным группам населения. Для правых партий характерно негативное отношение к любым альтернативным формам коллективного управления. Идеал «правой» экономической доктрины – «абсолютно свободный планетарный рынок», обусловленный частной собственностью на средства производства и полным невмешательством государства в экономику. «Правые», как правило, консервативны, им присущи культ власти и стабильность. В середине XX в. концепции «правых» сложились в теории индустриального и постиндустриального общества. Наиболее известными программами данного направления были «Новый курс» Ф. Рузвельта, «Справедливый курс» Г. Трумэна, «Новые рубежи» Дж. Кеннеди, «Великое общество» Л. Джонсона в США, программа «Народного фронта» 1936 г. во Франции, «Социальное рыночное хозяйство» Л. Эрхарда в ФРГ, «Государство всеобщего благоденствия» английских лейбористов, «Пакт Монклоа» в Испании и т. д. [98; 108].
