— Есть ещё новости насчёт Брогана?
Брек непонимающе посмотрел на него:
— Какая теперь разница, Малькольм? Мы с вами отстранены от работы.
— Да, конечно, — пожал плечами Фокс, — но у нас есть друзья. Например, Аннабель — верно? Так что мы можем по-прежнему оставаться в курсе происходящего.
— А если об этом узнает Билли Джайлз?
— Он уже напакостил, сколько мог. Теперь нами занимается Грампиан. Мы больше не в его компетенции.
Фокс поднял свою чашку и подул на поверхность напитка. Он знал, что это самый дешёвый из всех возможных сортов растворимого кофе. И чашка не отличалась идеальной чистотой. Но вдруг понял, что запомнит этот вкус, запах и орнамент на блюдце на всю оставшуюся жизнь.
— Мы с вами теперь гражданские, Джейми, — продолжал он. — Но это не ограничивает, а расширяет наши возможности.
— Неужели? Я бы так не сказал.
Фокс в изумлении пожал плечами:
— Я думал, вы любите рисковать, Джейми. Вы же недавно сами говорили мне, что человек — кузнец своего счастья, независимо от ударов, которые готовит ему судьба.
— А вы со мной не соглашались.
Фокс снова пожал плечами. В бильярдную с улицы вошли двое игроков. Из их маленьких дорожных чемоданчиков торчали концы складных киёв. В кармане у одного из новоприбывших лежал скатанный в рулон свежий номер «Ивнинг ньюс». Когда мужчина снял пиджак, собираясь повесить его на вешалку, Фокс подошёл к нему и спросил:
— Не возражаете, если я взгляну?
Тот благосклонно кивнул, и Фокс вернулся за столик с газетой в руках. Имя Чарли Брогана значилось на первой странице — хотя, по большому счёту, ничего нового в статье не сообщалось.
— Помните, что вы сказали мне вчера, Джейми? Джоанна Бротон первым делом позвонила своему пиар-агенту. СМИ узнали о происшествии быстрее нас. Что это означает?
— Что у леди перекос в жизненных ценностях? — Брек задумался. — А вы что скажете?
— Я не уверен… пока ничего.
— Но вы не собираетесь сейчас ехать домой и валяться на диване, я правильно понял?
— Да.
— Вы думаете, они прекратили слежку?
— Дело даже не в этом, Джейми, — гораздо важнее сейчас выяснить, когда они её начали.
— Почему?
— Потому что время — главный фактор, Джейми. — Фокс посмотрел на Брека. — Вы действительно не знали, что за мной установлено наблюдение?
Брек решительно помотал головой.
— Трэйнор сказал — четыре дня. Значит, понедельник.
— А тело Винса было найдено только во вторник. Фокс кивнул.
— Мне всё ещё не терпится взглянуть на видеозапись из «Оливера».
— Сомневаюсь, что вы там что-нибудь увидите. Фокс откинулся на спинку стула.
— Может, вы теперь мне расскажете, откуда у вас такие познания о казино?
Брек молчал, размышляя, стоит ли выдавать информацию.
— Это было несколько месяцев назад, — наконец сказал он. — Мы тогда занимались одним парнем…
— Кем именно?
— Депутатом муниципального совета. Возникло подозрение, что он нечист на руку. Прошёл слух о некой встрече в «Оливере», и мы обратились к Джоанне Бротон за записями.
— И что было дальше?
— Их там просто не оказалось. Во всяком случае, они исчезли к тому моменту, как мы приехали.
— Они были стёрты?
— По официальной версии, в системе видеонаблюдения что-то сломалось…
— Но я своими глазами видел запись субботнего вечера.
— Это не значит, что опять что-нибудь не сломается. «Оливер» для Бротон — главная гордость, её способ доказать всем и вся, что она кое на что способна и сама, без чужой помощи.
— Вы хотите сказать — без папочки Джека?
Брек кивнул:
— Она очень боится испортить репутацию места. А все эти тайные встречи или последняя дислокация жертвы убийства… сами понимаете.
— И поэтому она пользуется услугами пиар-компании? — «Ловатт, Мэйкл, Мэлдрам», — уточнил Брек. Фокс задумался.
— Той ночью, когда мы с вами отправились в казино… вы сказали, что никогда там раньше не были.
— Я солгал.
— Зачем?
— По наитию, — объяснил Брек и взял газету из рук Фокса. Он перевернул первую страницу и пробежал глазами колонку редактора.
— Как вам это? — спросил он. И начал читать с середины: — «Стоимость различных районов застройки вдоль береговой линии Эдинбурга снизилась за последний год на двести двадцать миллионов фунтов… Земля в городской черте подешевела с двух миллионов фунтов за акр до примерно четверти этой суммы…» Проект перестройки пивоварни Фаунтейн приостановлен… как и Келтонгейт, и новый городок в Шоуфэйре… По мнению экспертов, восемьдесят процентов землевладений в Эдинбурге теперь вообще не имеют никаких перспектив… — Он положил газету и повторил: — Никаких перспектив. Похоже, у Чарли Брогана были причины, чтобы утопиться.
— Да уж, — отозвался Фокс, просматривая статью. — Пивоварня Фаунтейн… — протянул он. — Там ведь нашли Винса.
Брек кивнул.
— Возможно ли, что Броган был одним из застройщиков?
— Вполне, — согласился Брек.
— Сотни миллионов фунтов, которые просто взяли и растворились в воздухе, — задумчиво сказал Фокс.
— Но земля-то осталась, — возразил Брек, — просто люди потеряли доверие. Банки перестали выдавать кредиты, у всех какая-то нервная лихорадка. — Он помолчал. — Куда вы теперь, Малькольм?
— Наверное, съезжу проведаю Джуд. А вы?
— Я уже давно не имел возможности весь день посвятить игре в Quidnunc. — Брек запнулся, глядя в стол, и неожиданно добавил: — Я не жалею о том, что сделал.
— Не беспокойтесь, Джейми. Всё случившееся — целиком моя вина. Вы здесь ни при чём. Просто расскажите им всё как было: я давил на вас, пользуясь своим служебным положением, возможно, даже лгал… — Он чуть было не сказал: «Между прочим, и слежка была не только за мной…», но проглотил эти слова и глубоко вздохнул: — Вы ещё могли рассказать мне про казино и депутата…
Брек пожал плечами:
— Джайлз был прав — мне следовало держать вас на расстоянии пушечного выстрела от этого дела… Наверное, он зол на меня даже сильнее, чем на вас, — вы как были его врагом, так и остались, а я, выходит, предатель, Иуда…
— Я уверен, что Иуда тоже действовал из лучших побуждений…
Оба неуверенно рассмеялись и поднялись из-за столика, так и не допив кофе. Оказавшись лицом к лицу, пожали друг другу руки. Фокс водворил газету обратно в карман пиджака бильярдиста, помахал ему в знак благодарности и зашагал к выходу. Тем временем Джейми Брека уже и след простыл.
Тони Кай вышел из здания полицейского управления с потёртым, увесистым портфелем в руке. Насвистывая себе под нос, он пересёк автомобильную стоянку. Прозвучал сигнал клаксона, и Тони направился в его сторону. Дверца пассажирского сиденья машины гостеприимно распахнулась ему навстречу. Тони сел и вручил портфель законному владельцу.
— Что стряслось? — спросил он.
— Они больше не желают видеть меня за первой партой, — пояснил Малькольм Фокс. — Прошёл слух, что я радиоактивный.
— Макьюэн зол как чёрт.
— И как он это объясняет?
— Да никак. Он уже ходил на одно совещание к заместителю главного констебля и собирается идти снова. — Кай помолчал. — Там у них что-то странное творится…
— Полиция Грампиана, — пояснил Фокс. — Отдел контроля, я так думаю. Они занимаются мной.
Кай сложил губы трубочкой и присвистнул.
— Контролёры из Грампиана? Что ты натворил, Фокси?
— Я сам виноват, Тони. Я, и больше никто.
— Это из-за Брека?
Фокс на мгновение задумался, затем покачал головой:
— Они начали следить за мной ещё до нашего с ним знакомства.
— Ясно. Значит, у них уже что-то на тебя было ещё до заварушки с Бреком? Что за чёрт, с какого перепугу они вдруг за тебя взялись? Может, расскажешь поподробнее?
У Фокса не было ответа ни на один из этих вопросов — даже намёка на ответ. Он расстегнул свой портфель и заглянул внутрь.
— А где бумаги из прокуратуры?
— Макьюэн забрал.
— Он что, собирается взять кого-то на моё место?
— Ну да, временно. Пока ты не будешь готов продолжать работу.
— А кто сказал, что я не готов? — огрызнулся Фокс и поинтересовался: — И кто же это?
— Гилкрист.
Фокс уставился на него, не веря своим ушам:
— Гилкрист из Глотки?
Кай осторожно кивнул:
— Теперь ты видишь, в какой переплёт я попал по твоей милости. Между Нейсмитом и Гилкристом… Целыми днями слушать, как они друг перед другом выеживаются. Знаешь, что это значит?
— Что?
— Что тебе просто необходимо выпутаться из этой истории прежде, чем я сойду с ума…
Фокс устало улыбнулся:
— Спасибо за вотум доверия.
— Я о себе беспокоюсь, Фокси. — Мгновение они сидели в тишине, глядя сквозь лобовое стекло. Потом Кай протяжно вздохнул. — С тобой ведь всё будет в порядке? — спросил он.
