— И скучать по тому, как он убивал каждого ублюдка на поле, желая, чтобы это был я? Нет, давай останемся ради развлечения.
— С тобой, черт возьми, что-то не так.
— Нужно быть одним, чтобы узнать другого.
Мои губы приоткрываются, чтобы возразить, но вскоре я обнаруживаю, что у меня нет никакого ответа, потому что, да, я такая же облажавшаяся, как и лучшие из них.
***
— Ты пришла, — кричит Стелла, как только игра заканчивается и мы все встречаемся на парковке.
— Похоже на то, — бормочу я, когда меня толкают сзади, и мое сердце подпрыгивает к горлу при мысли, что это мог быть Тео.
— Почему ты не взволнована больше? Ты только что наблюдала, как твой муж убивал Всех Святых прямо у тебя на глазах, — почти визжит Калли.
Она не ошибается. По словам толпы вокруг нас, что-то изменилось после того, как мы приехали, потому что внезапно команда Всех Святых не смогли за нами угнаться, и в последние пятнадцать минут игры счет изменился со скучного "ноль — ноль" до "три — ноль" в пользу гостей быстрее, чем кто-либо мог поверить, благодаря правой ноге Тео.
Мысль о том, что это из-за меня, о том, что я та, кто действительно разжег огонь в заднице Тео и подстегнул его, заставляет меня чувствовать тепло и радость внутри. Не то чтобы я собиралась это признавать.
— Ты видела, как он смотрел на тебя, девочка? Тебя ждет хорошая ночь. — Стелла подмигивает.
— Я думаю, мы собираемся отправиться домой. Это была плохая идея.
Ксандер неодобрительно толкает меня плечом, но я не могу избавиться от скручивающего внутренности чувства, что совершила огромную ошибку.
— Не смей, черт возьми, — предупреждает меня Стелла. — Мы едем в отель, чтобы подготовиться, а потом все встречаются в баре под названием "Подвал" или что-то в этом роде. — Она отмахивается от этого. — И я принесла тебе идеальный наряд.
— Скажи мне, что это не розовое, — требую я, не осознавая, что полностью соглашаюсь с ее планами.
— Да, девочка. Это будет лучшая ночь в моей жизни. И нет, оно не розовое.
— К черту это. Пошли, — вздыхаю я.
— Следуй за нами, ладно? — Говорит она Ксандру. — Я сняла для тебя комнату на всякий случай.
— Стелла, — предупреждаю я.
— Что? Я была полна надежд. — Она подмигивает, обмениваясь заговорщическим взглядом с Ксандром.
— Серьезно. Вы двое были в этом замешаны? — Я дуюсь и направляюсь к мотоциклу Ксандера.
— Ты такая милая, когда злишься, коротышка, — с ухмылкой замечает Ксандер.
— Я никогда не была чертовски милой. И если ты захочешь вернуться в Лондон со своими яйцами на месте, ты больше не будешь называть меня так.
— Тебе нужно потрахаться. Скорее раньше, чем позже.
— Как и тебе, учитывая, сколько раз ты поднимал тему секса сегодня вечером.
— Я парень. Мне всегда нужно потрахаться, малышка.
— Гребаные мужики. Гребаная заноза в заднице, похотливые придурки, — бормочу я, к его большому удовольствию, натягивая шлем. — Тогда двигайся, — шиплю я ему, когда он просто стоит и смотрит на меня.
Его взгляд поднимается на что-то позади меня, и на его губах появляется злая ухмылка.
— Конечно, принцесса.
Я жду, пока он закинет ногу на ногу, прежде чем сделать то же самое и снова прижаться к его теплому телу.
Только когда он отступает на шаг, я понимаю, что или кто привлек его внимание. Тео стоит, как гребаная статуя, перед входом для игроков, где собралась толпа болельщиков, включая Стеллу и Калли. И он смотрит прямо на нас.
Его глаза встречаются с моими сквозь забрало, и по мне пробегает дрожь от всех обещаний грядущего, которые таятся в его темно-зеленых глубинах.
Смешок вырывается из груди Ксандера, когда мы проезжаем мимо, и я бью его ладонью по спине.
Когда-нибудь скоро он действительно пожалеет, что ткнул медведя.
17
ТЕО
— Будь ты проклят, жалкий ублюдок, — рявкает Алекс, ставя стакан и бутылку водки на стол передо мной.
Папа позаботился о том, чтобы весь верхний этаж этого отеля был забронирован для нас на эти выходные. У нас один номер, у Тоби и Нико другой, а у девочек другой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Девочки и… он?
Моя кровь закипает, когда я думаю о том, как он прикасался к ней, утешал ее, как она обвивалась вокруг его тела, как гребаная змея, когда они уезжали вместе.
Не обращая внимания на стакан, я тянусь за бутылкой.
— Братан, ты выиграл для нас эту гребаную игру. Тебе предназначено быть на вершине гребаного мира прямо сейчас, — указывает Себ.
Да. Ну, часть меня такая и есть.
Вид ее, стоящей там в толпе, зажег что-то внутри меня, чего я никогда раньше не испытывал. Сила моей потребности заставить ее гордиться мной, произвести на нее впечатление, доказать ей, что я не просто какой-то привилегированный придурок, которому нравится смотреть, как она кончает, как подонок, откровенно говоря, беспокоила. Но это подтолкнуло меня вперед. И слава богу, что это произошло, потому что мы приближались к тому, чтобы уйти с поля на девяностой минуте с гребаной нулевой ничьей. Недостаточно хорошо.
Я бы предпочел честно проиграть, чем иметь гребаную нулевую ничью.
Видеть выражение лица Бена, когда он не смог помешать мне забить мяч в их ворота в третий раз менее чем за десять минут, было чертовски красиво. Почти такая же красиво, как моя девочка, стоящая в толпе с широкой улыбкой на лице.
Я понятия не имею, знала ли она, что вообще отреагировала на мой успех, но ее улыбка означала для меня чертовски все. Ее присутствие, несмотря на ее телохранителя, значило для меня все.
— Я в восторге от этого, — говорю я им обоим.
— Ну, — бормочет Алекс, — ты можешь сказать это своему лицу?
Я отворачиваюсь от него и делаю еще один глоток из бутылки.
— Чья, блядь, была идея, что мы не можем увидеть девочек, пока не уйдем в бар? — Дуется Себ. — Я действительно хотел бы получить победный минет прямо сейчас.
— Моя, мудак. Это была моя гребаная идея, чтобы вы оба не бросили меня ради киски, — радостно восклицает Алекс.
— Как ты делаешь каждый гребаный раз, когда мы куда-нибудь выходим? — Я спрашиваю. — Все, что нужно девушке, это взглянуть в твою сторону, и ты перед ней, тяжело дышащий, как сучка во время течки.
— Я не такой. И в любом случае, ты просто завидуешь, потому что у меня больше девушек, чем у тебя.
— Завидую. Да. Это, должно быть, охуенно. Тебе удалось избавиться от крабов, которыми тебя наградила последняя шлюха? — Я спрашиваю, мой голос смертельно серьезен.
— Однажды, — выплевывает Алекс. — Это случилось однажды. Ты можешь, блядь, оставить это в прошлом сейчас?
— Чертовски маловероятно, — предлагает Себ, делая глоток из своей бутылки, пока Алекс раздраженно бормочет.
— Только подумай, если бы ты не запретил девушкам, ты мог бы в этот самый момент молча тет-а-тет развлекаться со своей правой рукой.
— Вы знаете, — говорит Алекс, резко вставая, как будто что-то укусило его за задницу, — вы двое такие кайфоломы, теперь вас выпороли. Я собираюсь найти Нико и Тобса. По крайней мере, они все еще знают, как веселиться.
— Ой, — говорит Себ, прикрывая свое сердце, как будто слова Алекса действительно причиняют ему боль. — Однажды ты встретишь девушку, которая обратит тебя на темную сторону, чувак. И я, блядь, здесь ради этого.
— Неважно, — бормочет он, хватая бутылку со стола и вытаскивая пакетик с травкой из кармана. — Время идти и праздновать, ублюдки. — Он направляется к двери, прежде чем повернуться ко мне. — Калли все еще одинока, верно? Может быть, пришло время сорвать ее вишенку.
Мои пальцы сжимаются вокруг диванных подушек подо мной при мысли о том, что Калли развратил такой грубиян, как он.
— Держись нахуй подальше от моей кузины, Деймос, — рычу я. — Она не для того так долго хранила свою визитную карточку, чтобы отдать ее такому гребаному кобелю, как ты.
— Да… посмотрим. Бьюсь об заклад, ее девственная киска чертовски хороша на вкус.
