«Дочь, нам с тобой предстоит серьезный разговор. К сожалению, он откладывается. По поручению его величества я должен прибыть на побережье для специального расследования. Там происходит что-то странное. Получено сообщение о крушении корабля без флагов и опознавательных знаков, и ты не поверишь, но весь экипаж утверждает, что они «простые контрабандисты». Дознаватели перевернули весь корабль, но ничего запрещенного не нашли. Попробовали надавить, но у всей команды стоит ментальная защита, а еще служебный маг подозревает кровную клятву. Все это очень не вовремя, но крайне подозрительно. «Дело Гевина» полностью переходит в руки Фаренджера. Лорд Джейд, с которым ты уже знакома, согласился помочь мне в расследовании. Его величество выделил нам нескольких надежных воинов. Скорее всего ты получишь письмо, когда мы уже покинем Охотничий замок. Я вернусь к балу в честь завершения Королевской охоты. Надеюсь, ты больше не будешь делать глупостей. P. S. Я оставил новые ножи для тебя Кларе».
Лорд Джейд — менталист и маг крови. Разворот его плеч и осанка выдают, что он умеет за себя постоять. Пожалуй, мне так спокойнее. Но отец! Хитрый лис! Надеется на мое благоразумие, но ножи для меня приготовил. О, они были великолепны! Прекрасный балансир, удобная рукоять, идеальная заточка.
От любования подарком меня оторвали визитеры. Клара сочла, что я выгляжу достаточно прилично, чтобы впустить гостей.
— Мы на минутку, только узнать, как ты себя чувствуешь?
В комнату вплыли Аделина с матерью и Алисия. Посетители принесли мне фрукты и конфеты.
— Лучше, чем выгляжу, — усмехнулась я. — Верну себе равновесие и подлечусь.
Я окинула Дель взглядом.
— Чего-то не хватает… Или кого-то. Может быть, некоего лорда… Я уже привыкла его видеть где-то поблизости от тебя.
Легкий румянец тронул щеки Дель, а Алисия пояснила:
— Фаренджер лишил ее этого аксессуара сразу, как только мы вернулись в замок.
— И, сдается мне, надолго. Он уехал с моим отцом. Как обычно, дело государственной важности, — я помахала письмом.
— Девочка моя, может, тебе что-нибудь нужно?
— Благодарю, но у меня все есть. Единственное, чего бы я хотела, так это услышать объяснения тому, чему стала свидетелем. Но отца опять нет, Фаренджер будет молчать, а я чахнуть в неведении.
— Ну, милая, они же не единственные осведомленные люди, — пожала плечами леди Каролина. — Я ни на что не намекаю, но позволь заметить, пеньюарчик должен быть посимпатичнее.
— И здесь я солидарна с леди Фризголд, — поддакнула Алисия. Красивые вещички всегда были ее слабостью.
— Для тех, кто еще может меня сегодня навестить, мне лучше выглядеть как можно более жалко, говорят, лежачих не бьют.
— Мы оставим тебя, тебе надо отдохнуть, — поцеловала меня в щеку Дель и увела леди за собой.
Спать в такое время как-то странно, я придвинула к себе дневник и погрузилась в размышления автора о гербе королевства.
Глава 31
Наверное, меня все же сморило, я проснулась от какого-то шороха, когда за окном стемнело. Эдуард сидел на том же сундуке, что и в прошлый раз, на постели рядом со мной лежала белая камелия.
— Эдгар рвался к тебе, хотел навестить, но Иден его не пустил.
Снова на «ты»? Или это комната такая особенная?
— Пожалуй, на сегодня посетителей мне хватит, — согласилась я.
— Спасибо тебе, я ошибался, — я видела, как трудно дались ему эти слова.
— Хорошо, что все обошлось, — я просто не знала, что еще сказать. Все утешения казались неуместными.
— Да уж, обошлось, — это прозвучало с оттенком горечи. — Эдгара спасло твое зелье. Если бы не оно, он бы сгорел.
— Что пошло не так? Почему он побежал за големом? — кажется, я смогу узнать хоть что-то, и даже без шикарного пеньюара.
— Откуда Эдгар там вообще взялся? Я сделал все, чтобы он оказался как можно дальше от того места! Загонщики вели добычу в другом направлении. Не смотри на меня так! Да, я его не посвятил в нашу милую задумку. И вовсе не потому, что не доверяю ему. Вместо меня на охоте был мой телохранитель под иллюзией. Кассиан постарался на славу, но Эдгар обманку раскусил. Соображает он быстро, не знаю, радоваться или нет. Он прижал ряженого, и тому пришлось выложить, где я. Разумеется, Эдгар примчался на опушку и увидел, как я захожу в дом. Дальше ты видела. Мое молчание чуть не стало причиной его смерти.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Тебе стоило ему рассказать. Ты хоть представляешь, что он почувствовал? Он думал, что теряет тебя! Наверняка решил, что ты его подозреваешь!
— Не начинай, — отмахнулся Эдуард. — Я сегодня кругом не прав. И каждый посчитал своим долгом мне об этом сообщить. И Эдгар, и Бриан, и Иден! Даже Крайст сказал, что я поступаю необдуманно. Я, между прочим, король! Имею право самодурствовать! Если бы ты знала, как я устал.
Это было заметно. Обычно полумрак скрывает утомленный вид, но сейчас как-то особенно выделялись заострившиеся черты, пролегшая меж бровей складка. Отросшая темная щетина подчеркивала круги под глазами. Ему совсем непросто. Молчание затянулось.
— Если обещаешь не ругать меня за сегодняшний день, я уступлю тебе краешек кровати. Так уж и быть.
— Словами не передать, как мне хочется тебя выпороть, но делать это бессмысленно, да и Бриан все мне уже объяснил. На сегодня с меня хватит разбора полетов. Старею, наверно.
— Ну, тогда ложись, старый пень, — я подвинулась, и Эдуард растянулся рядом.
Совсем как когда-то. В давние безоблачные времена мы могли спокойно лежать рядом, планируя очередное приключение или разглядывая небо.
Правда, в последний год нашего общения, спокойствие покинуло меня. Тогда, если Эдуард подходил слишком близко, на меня накатывало смущение, просыпался неясный трепет, а сердце начинало колотиться быстро-быстро.
Я прислушалась к себе. Ничего подобного. Кажется, я излечилась. Может быть, Дель права? Надо просто все отпустить? Я посмотрела на Эдуарда, он лежал с закрытыми глазами, заложив руки за голову. От него вкусно пахло, и лежать рядом было по-прежнему приятно.
— Расскажи мне, что там произошло.
— Мы решили поставить капкан, и план был хорош. Если бы не брат, мы рисковали бы только големом. Но наш противник предусмотрел наше появление, в дом так никто и не пришел, а ловушка, которую поставил он, сработала без его участия. Хитрая, скажу я тебе, вещь. Фаренджер уже изучил ее. Как мы поняли, дверь, захлопывающая за оказавшимся внутри, активирует заклинание, и оно вызывает разрушение дома. Но мы замуровали выход и этим действовали противнику на руку. Эдгар мог остаться под завалом. Натан вытащил его в последний момент ценой своей жизни.
— Это все-таки был Натан? Надо же, а отец его подозревал. Как вышло, что все мы так крупно ошиблись?
— Не знаю, я запутался. Нужна ясная голова, чтобы еще раз все осмыслить.
— А огонь? Бриан говорил, что «огненный шквал» запустит Фаренджер. Почему он не остановился, когда все пошло не так?
— Фаренджер не применял заклинание, разрушилась его заготовка. Тофинбейл разбирается, что могло к такому привести. Он подозревает работу материалиста. Сама знаешь, особо одаренные из них могут разрушать почти все, вопрос только в собственном резерве мага. Сейчас на пепелище дознаватели в поисках зацепок носом роют землю. Хотелось бы найти хоть намек на то, кто это может быть.
— Отец до отъезда успел доложить тебе о записке Сарды?
Эдуард кивнул.
— Я тут читала и, кажется, кое-что нашла, — я указала на дневник. — Я не уверена, но возможно, это поможет что-то прояснить, если, конечно, второй неизвестный имеет отношение к нашему делу.
— Ты все еще читаешь его? — искренне удивился он, но даже не попытался взять его в руки. Какая-то неоформившаяся мысль мелькнула в голове и тут же испарилась.
— Не перебивай меня! Я и сама собьюсь, без всякой помощи! Перед тем как уснуть, я разбирала вот это место, видишь? — Я ткнула пальцем в страницу. — С момента, когда начинаются рассуждения о гербе королевства. Сначала я перевела как сокол, но речь ведь о нашем гербе, значит, правильно будет ястреб. Вспомнила про записку Сарды и подумала, что многовато птиц на меня одну. Надо бы еще один словарь взять. И мне пришло в голову, что Сарда писал нам на идеронском, а это очень старый язык. Я бы сказала древний! Тогда отдельных слов в языке для каждого вида птиц не было, а в записке перед словом «беркут» стоит знак «подобный». Сарда писал не про беркута, а про ястреба. Понимаешь?
