С этими словами девушка направилась к двери, распахнув ее, прежде чем хозяин успел ее опередить, и ему осталось лишь закрыть дверь, после того как гостья вышла на улицу.
Едва Эстер удалилась, Друзилла обернулась к сыщику:
– Надеюсь, мой визит не оказался несвоевременным? Мне вовсе не хотелось ставить ее в неловкое положение. Эта бедняжка очень смутилась. Она заявила, что пришла к вам не по личному делу, но, может, она сказала так лишь из вежливости? – В голосе Друзиллы чувствовалось беспокойство, но в глазах у нее мелькали веселые искорки, как будто она собиралась засмеяться, а лицо ее прямо-таки светилось радостью.
– Вовсе нет, – твердо заявил Монк, хотя он и понимал, что Эстер ушла огорченной. Это показалось ему необычным. Уильям никак не ожидал этого, абсолютно не предполагая, что его старая знакомая настолько подвержена такому чисто женскому чувству, как ревность. Детектив даже рассердился на нее, поскольку подобная уязвимость представлялась ему совершенно ей не свойственной. И в то же время Монк чувствовал себя явно польщенным. – Она сообщила мне некоторые сведения, – объяснил он мисс Уайндхэм, отступив назад и пропуская ее поближе к камину. – Я не приглашал ее, и она не собиралась оставаться. Она как раз хотела уходить, когда вы пришли. – Он не сказал, что очень обрадовался, увидев Друзиллу, но об этом говорило все его поведение – иначе просто и быть не могло.
– Вы занимаетесь еще каким-нибудь делом, кроме того, о котором рассказывали? – поинтересовалась Уайндхэм.
– Нет. Не хотите чего-нибудь выпить? Чашку чая? Или горячего шоколада? Вечер сегодня холодный.
– Спасибо, – согласилась девушка. – С удовольствием. Честно говоря, я здорово замерзла в кебе. Я поступила безрассудно, отправившись сюда, даже не зная, застану ли вас дома, не говоря уже о том, что вы можете оказаться не одни. По дороге мне стало стыдно, но было уже поздно, к тому же я проехала добрую половину пути. Спасибо вам! – Друзилла протянула Монку пелерину и сняла капор, осторожно поправив кончиками пальцев свесившиеся на лоб мягкие локоны. – Признаюсь, ваш рассказ о поисках пропавшего мужчины заинтересовал меня настолько, что это даже неприлично для уважающей себя дамы. – Она с улыбкой посмотрела на сыщика. – Я наводила справки у моих знакомых в Географическом обществе, а также в обществе любителей музыки в дискуссионном клубе, но мне ничего не удалось выяснить, за исключением того, что мистер Стоунфилд однажды посетил собрание Географического общества в качестве приглашенного. Он произвел впечатление воспитанного и приятного человека и заявил, что его многочисленные домашние обязанности и работа не позволяют ему бывать там чаще.
Во время разговора Друзилла внимательно изучала интерьер комнаты, обратив внимание на изящную, но уже порядком изношенную мебель, покрытую полировкой, дорогой восточный ковер темных тонов и полное отсутствие фотографий или каких-либо других личных реликвий.
– Остальные о нем вообще почти ничего не знают, – продолжала она. – Однако все считают его исключительно порядочным человеком, очень честным, занимающимся благотворительностью, регулярно посещающим церковь, иными словами – настоящим столпом общества. – Выражение ее глаз сделалось оживленным, а на щеках у девушки появился едва заметный румянец. – Это очень странно, правда? Боюсь, его бедная жена права и с ним действительно случилось несчастье.
– Да, – мрачно согласился Монк. Он стоял возле каминной полки, тоже приблизившись к огню, а его гостья присела на стоящий напротив стул, так что ее широкие юбки едва не касались каминной решетки. Уильям с каким-то задумчиво-рассеянным видом позвонил в колокольчик, вызывая хозяйку квартиры. – Да, я тоже все больше и больше опасаюсь на этот счет.
– Что вы собираетесь делать дальше? – спросила мисс Уайндхэм, заглянув Монку в лицо. – Вы наверняка попытаетесь это доказать? Как же иначе можно добиться справедливости?
– Да, конечно, попытаюсь.
Послышался громкий стук в дверь, и на пороге появилась хозяйка. Эта веселая женщина, преодолев собственную щепетильность, позволила поселиться у себя агенту частного сыска и теперь испытывала своего рода гордость, считая себя более посвященной в разные тайны и более удачливой в сравнении с владельцами подобных заведений по соседству, чьи постояльцы занимались более обыденными делами.
– Да, мистер Монк. Что вы хотите? – Она с интересом посмотрела на Друзиллу. Либо эта дама столь исключительной красоты попала в отчаянное положение, либо перед нею сейчас сидела на редкость порочная и опасная женщина. Как бы там ни было, это вызвало у хозяйки жгучий интерес. Она, конечно, не станет проявлять его в открытую, задавая вопросы, однако, может быть, ей все-таки удастся услышать что-нибудь хотя бы мельком.
– Если можно, принесите две чашки шоколада, миссис Манди, – ответил детектив. – Сегодня очень холодно.
– Вы правы, – согласилась хозяйка. – В такой холодный вечер можно выйти из дома лишь при крайней необходимости. Две чашки шоколада? Я сейчас, мистер Монк. – С этими словами она удалилась, собираясь выполнить просьбу жильца и дать волю собственному воображению.
– Как вы намерены поступать в дальнейшем? – спросила Друзилла, едва за миссис Манди захлопнулась дверь. – С чего вы начнете выяснять, куда он отправился, и как собираетесь искать Кейлеба Стоуна? В нем ведь, наверное, все и дело, так?
– Думаю, да, – согласился сыщик, удивленный таким интересом, в то же время показавшимся ему неожиданно приятным. Мисс Уайндхэм тянулась к нему независимо от того, как бы скромно он ни старался держаться – в этом не оставалось сомнений. Его тоже влекло к ней, потому что он находил в ней все те качества, которые нравились ему в женщинах: очарование, ум, скрытность, умение развлечь и женственность в сочетании с едва заметной ранимостью. Все это представлялось Монку весьма приятным. При этом чувство, которое он сейчас испытывал, не казалось ему абсолютно неизведанным. У него возникали какие-то смутные воспоминания, и поэтому его влечение к девушке было скорее инстинктивным, однако вполне очевидным и доставлявшим ему удовольствие.
– Значит, вы собираетесь в Ист-Энд? – поспешила предположить она, и глаза у нее загорелись.
– Да, – ответил Уильям, посмотрев на нее удивленно и чуть насмешливо. Он догадывался, что она скучает и ищет приключений, абсолютно не похожих на то, чем может похвастаться кто-либо из ее знакомых. Уайндхэм была достаточно смела, он в этом не сомневался, и, возможно, у нее даже было желание расширить кругозор и помочь человеку, к которому она испытывает определенную жалость. Сыщик знал, что она скажет дальше.
– Я помогу вам, – предложила девушка. – Я отлично разбираюсь, когда говорят правду, а когда лгут, и к тому же вдвоем мы сумеем опросить вдвое больше людей, чем вы один.
– Вам нельзя отправляться туда в такой одежде. – Детектив смерил ее явно оценивающим взглядом.
Его гостья выглядела безупречно: живость характера превосходно сочеталась у нее с безукоризненным вкусом и яркой красотой, привлекавшей внимание мужчин; в то же время она оставалась достаточно скромной и вела себя с достоинством и выдержкой, сразу заставлявшими увидеть в ней личность и наводившими на мысль о том, что под этой внешностью скрыто неизмеримо больше качеств, о которых мужчина может узнать, лишь раскрыв перед нею собственную душу. Монк убедился, что ему определенно хочется взять ее с собой независимо от того, окажется она полезной или нет. Находиться в ее обществе казалось ему восхитительным.
– Я одолжу одежду у служанки, – пообещала Друзилла. – Когда мы можем начать?
– Завтра утром, – ответил сыщик, и брови у него приподнялись в едва заметной улыбке. – Восемь часов для вас не слишком рано?
– Ничуть, – ответила мисс Уайндхэм, высоко вскинув подбородок. – Я буду здесь в восемь, минута в минуту.
Монк ухмыльнулся:
– Отлично!
Миссис Манди, постучавшись в дверь, принесла горячий шоколад, и Уильям принял его с таким видом, словно им подали шампанское.
Глава 5
Район Блумсбери, куда они отправились следующим утром, встретил их тишиной и холодом, но они продолжали двигаться в западном направлении, пока, приблизившись к реке, не оказались в густом тумане, который, смешиваясь с дымом из труб жилых домов и фабрик, вызывал ощущение горечи в горле. Потом, подъезжая к Собачьему острову, кучеру ради осторожности пришлось пустить лошадь тихим шагом. Наконец кеб остановился на Три-Колт-стрит, и Монк, расплатившись, помог Друзилле выйти. Она, как и обещала, одолжила одежду у служанки. На ней была юбка из темной ткани и выглядывающая из-под жакета застиранная блузка неопределенного цвета. Наряд мисс Уайндхэм дополняла еще пелерина, казавшаяся в туманном полумраке то ли серой, то ли коричневой. На голову она накинула шаль, прикрыв ею светлые волосы, а щеки слегка испачкала сажей. Однако никакие уловки не могли скрыть красоту, которой наградила ее природа, а также ослепительную белизну ровных зубов, обнажавшихся, едва ей стоило улыбнуться.
