Первое, на что я обратила внимание, вслед за виконтом войдя в трактир, — девушка-подросток у стойки. Она сидела на полу у ног бородатого мужчины, медитативно глядя перед собой. Щупленькая, в большом для неё овечьем полушубке. Торчащая из-под него серая ткань говорила о роде её занятий.
Сколько ей? Пятнадцать? Она ведь младше меня… Взгляд потухший, на ногах — синяки.
Я поспешно отвела глаза, чтобы не расплакаться. Мне было её жаль. Стать торхой, наложницей совершенно чужого и неприятного тебе человека, ещё не выйдя до конца из детского возраста! Животные, скоты!
А норну всё равно, его рука то и дело невзначай тискает её несформировавшуюся грудь, наполовину открытую распущенной шнуровкой. Вот он что-то сказал трактирщику, тот кинул ему ключи. Норн пнул торху, и она покорно встала, последовав за ним наверх.
Их не было минут двадцать, потом ангерец вернулся, похабно улыбаясь и поправляя пояс.
'Подонок!', - сама того не заметив, вслух пробормотала я, отвернувшись к окну. Гнусный выродок, он же спит с малолетней! А ангерские законы этому потворствуют. Насколько я понимаю, торхами можно делать девочек, начиная с пятнадцатилетнего возраста. О хырах лучше не думать, тут возрастных ограничений для сношений и вовсе нет.
— Тебе что-то не нравится, Лей?
Я вздрогнула, услышав голос хозяина, и поспешила втянуть голову в плечи. Ну вот, я опять оскорбила норна, опять не сдержалась!
— Лей, кого ты назвала подонком?
Шоан, в кого у него такой слух?! Тут же шумно, слово легко затеряется в общем гуле голосов — а он услышал.
— Это были просто мысли вслух, хозяин, — как можно смиреннее ответила я.
— Интересные мысли. Так кого? Меня?
Я в ужасе подняла на него глаза и замотала головой.
Виконт усмехнулся и провёл рукой по моей щеке:
— Это не может не радовать. Я надеюсь, что у нас будут хорошие, доверительные отношения. Так кто же так не понравился моей Лей?
— Я совершила непозволительную ошибку, хозяин, я не имела права…
— Кого-то из авердов? Уж не бородатого ли норна у стойки?
Что я могла ответить? Только промолчать, ожидая, каково же будет наказание за мой болтливый язык.
— Из-за девочки, да? Не спорю, на вид ей даже четырнадцать дашь, но торговцы всё тщательно проверяли, а до них ещё интенданты. Люди бывают разные, Лей, некоторым нравится спать с детьми. Я не понимаю прелести этого занятия: ни доставить, ни получить удовольствия такая торха не может, родить тоже. Если всё же забеременеет, выносит и не умрёт родами, то велика вероятность, что к дальнейшему деторождению она станет не способна. Ни груди, ни попы нет, да и лечь на такую страшно: того и гляди, что-то повредишь. Вот ты была в самом лучшем возрасте: уже сформировалась, начала задумываться о мужчинах, но отдать себя кому-то не успела, — он сделал паузу, внимательно посмотрев на меня. — Чего ты ждёшь, зелёноглазка, что сжалась в комок? — его рука взъерошила мне волосы. — Я не стану тебя наказывать, потому что по сути ты права. Да и никто тебя, кроме меня, не слышал. Ты точно есть не хочешь? Хоть воды выпей.
Воды мне тоже не хотелось, хотелось прилечь и закрыть глаза. Что я, немного подумав, и проделала не без участия хозяина, перетащившего меня к себе на колени. Похоже, ему было приятное подобное проявление нежности со стороны торхи, я ведь его совсем не баловала.
Так я и просидела, положив ему голову на плечо, весь обед, а потом совершила приятное путешествие на руках до конского седла. Можно даже подумать, что я не вещь, а человек, слишком уж заботились о моём удобстве. Или я была дорогой вещью? Что-то подсказывало мне, что бывали торхи, за которых платили и большие деньги.
Гридор произвёл на меня неизгладимое впечатление, такого огромного города я до этого ещё не видела. По словам хозяина, в нём проживало около полутора миллиона человек — немыслимая цифра для моего разума. Во всём Кеваре, наверное, наберётся миллиона два, ну три, а ведь мы не самое мелкое княжество.
Столицу королевства Арарг окружали три линии укреплений, не сводившихся только к банальным крепостным стенам. Тут поработали и придворные маги, сумевшие сплести тончайший силовой полог, замыкавшийся на любом, кто попытался бы в обход ворот попасть в город. От бедняги оставалась лишь горстка пепла или обуглившийся скелет, если соприкосновение было мимолётным. Вещественные доказательства действенности данного вида защиты — обгоревшие птичьи тушки — периодически тачками вывозились в ближайший овраг.
Были у Гридора и пушки, разнокалиберные, прятавшие жерла за умело замаскированными бойницами.
И агейры. Живя в Гридоре, я до смерти боялась попасться такому существу. Они были тут чем-то вроде собак: в столице обосновалось много военных, привыкших во время службы иметь дело с ручными демонами, и не желавших расставаться с ними и в мирной жизни. Агейры преданнее любого пса, надёжны и неподкупны. Справиться с ними можно только с помощью пули, желательно заговорённой или из специального сплава, стрелы и арбалетные болты их не берут: слишком толстая шкура и слишком быстро восстанавливаются ткани. Да и стрелять нужно в глаза, либо в место сочленения головы с шеей. Второй попытки не будет, просто не успеете: рассвирепевший демон разорвёт вас в клочья. В прямом смысле этого слова. С его двумя рядами острых, как бритва, зубов, каждый из которых с человеческий палец, это не составит труда.
Впервые я увидела агейров именно тогда, у городских ворот. Парочка этих созданий дремала по обеим сторонам поднятой решётки, положив кошачьи морды на лапы.
Даже не знаю, вывели ли ангерцы этих демонов, или их такими создала природа. Чёрные, гладкошерстные, размером с крупного телёнка. Тело — собаки, но всё в складках, чтобы сложно было ухватить зубами или пырнуть ножом, морда и хвост — пантеры. Когти, как у всякого порядочного демона, в наличии, так же как и крылья. Во сне они так забавно подрагивают…
Один из агейров лениво открыл один глаз, и я вскрикнула, чуть не упав с коня. У живого существа не может быть пылающих алых глаз. Зрачок практически отсутствовал, и тоже был не чёрным, а тёмно-синим, вертикальным, кошачьим.
Тиадей успокоил меня, сказав, что агейры без причины никогда не нападают, тем более, при хозяине.
Солдаты приветствовали хозяина странным, видимо, специфичным агерским жестом — приложенной к левому плечу ладонью левой руки. Младший офицер стражи, вытянувшись во фрунт, бодро выпалил: 'С возвращением в Гридор, мейдир коннетабль!'. Виконт поблагодарил его кивком и скользнул глазами по стражникам. Один из них поспешно отшвырнул ногой пустую бутылку. Тиадей промолчал, ограничившись осуждающим взглядом: для выпивки на рабочем месте было еще слишком рано.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
