способен приводить к измененному восприятию реальности, поэтому психологи и неврологи давно проявляют к ним интерес. Ввиду их нелегальности, было непросто обеспечить финансирование их исследования, особенно после того, как в середине 70-х общественность узнала, что Центральное разведывательное управление США тайно тестировало действие ЛСД на ничего не подозревающих людях, надеясь использовать это вещество как инструмент контроля над разумом для манипулирования убеждениями. Однако почти полвека спустя интерес к этим фармакологическим препаратам возобновился. Благодаря краудфандингу[27] недавно удалось провести исследования, изучающие механизм действия наркотиков, которые изменяют сознание.
Ведущий эксперт в этой области – профессор нейропсихофармакологии в Имперском колледже Лондона Дэвид Натт. Он посвятил свою карьеру изучению влияния различных легальных и нелегальных препаратов на мозг и является экспертом по зависимостям, тревожным расстройствам и сну. Он не боится противоречивых заявлений, за что в 2009 году и был исключен из совета по вопросам наркополитики при правительстве Великобритании, когда высказал мнение, что алкоголь и табак опасны для людей больше, чем экстази, ЛСД и каннабис. Дэвид дружелюбный человек, который спокойно относится к своей компетентности и имеет дар объяснять. Я встретилась с ним, чтобы узнать о его последних экспериментах в рамках исследования влияния ЛСД на мозг.
Дэвид и его команда проводили сканирования мозга добровольцев, которые перед этим принимали микродозу ЛСД либо плацебо. Его особенно интересовало, как употребление ЛСД, даже в самых малых количествах, влияет на активность в разных областях мозга. Он заметил, что наркотик воздействует почти на весь орган, а связи между всеми его областями возрастают. Участники эксперимента отмечали, что испытывали серьезные визуальные галлюцинации, не могли и не хотели логически мыслить, а также ощущали приятное чувство «растворения» эго. По всей видимости, этот препарат ослабляет настрой мозга на работу на основании допущений, почерпанных в прошлом. Столь глубокое воздействие на механизмы восприятия позволяет мозгу радикально менять свой стандартный образ мышления. В каком-то смысле психоделики вызывают легкую временную шизофрению. ЛСД может усугубить галлюцинации и бред у тех, кому уже диагностирована эта болезнь, и спровоцировать ее приступы у людей, которые имеют генетическую предрасположенность к ней. Но для здоровых людей, принимающих умеренные дозы, такой опыт может принести определенную пользу, не ограниченную действием вещества.
Что именно происходит в мозге человека под действием ЛСД? Все психоделики нарушают процесс обработки визуальной информации из внешнего мира. Галлюцинации, которые обычно испытывают люди – искажение форм и цветов, легкая дымка, – говорят о том, что первичная визуальная обработка информации происходит без применения обычных фильтров. Внезапно устанавливаются связи между зоной, отвечающей за зрительное восприятие, и областями, с которыми она обычно не связана. В результате перед человеком могут возникнуть чрезвычайно сложные галлюцинаторные миры, зачастую наполненные теми или иными духовными смыслами. Дэвид проводит такую аналогию: «Под действием ЛСД мозг может отказаться от принципов обработки сигналов, установленных априори, и начинает обрабатывать информацию так же, как в раннем детстве».
Дэвида интересует, как небольшие дозы ЛСД и других психоделиков (например, псилоцибина, действующего вещества галлюциногенных грибов) можно использовать в лечении таких заболеваний, как депрессия, обсессивно-компульсивное расстройство и посттравматическое стрессовое расстройство. Эти вещества позволяют буквально увидеть мир заново и перенастроить свои нездоровые убеждения. «Это напоминает дефрагментацию жесткого диска, – говорит Дэвид. – У людей появляется стойкое ощущение, что они не обязаны жить под влиянием своих негативных мыслей. Более того, у некоторых они полностью исчезают. В этом и состоит главное отличие между психоделиком ЛСД и анальгетиком кетамином[28] [с которым также работал Дэвид]. Кетамин позволяет на время подавить негативные мысли, но не заменить их».
Пока неясно, как именно ЛСД приводит к изменению привычного образа мыслей, но Дэвид предполагает, что его воздействие на серотониновые рецепторы подтипа 5-HT-2А «критично для перезапуска процесса мышления. Так возникает пластичность, и мозг получает возможность учиться новому». Точное понимание этого механизма требует новых исследований, но предварительные клинические испытания уже установили, что психоделики могут помочь в лечении посттравматического стрессового расстройства, зависимостей и депрессии.
Терапевтическое применение психоделиков делает очевидной связь между восприятием и формированием убеждений. «Разупорядоченные» взгляды, отрицательно влияющие на жизнь через привычное негативное мышление – например, размышления о старых травмах, убеждение в собственной бесполезности, одержимость негативными ассоциациями, формирование ошибочных мнений – можно исправить на здравую уверенность в личной безопасности или компетенции, изменив схему восприятия, чтобы сформировать иную концепцию реальности. Когда действительность перестает быть объективной и неизменной концепцией, человеку гораздо легче изменить свое мнение о ней, свою реакцию на нее и свое взаимодействие с ней.
Коллективное сознание против сбоев
Если же вышеописанный метод вас не привлекает, существует не такой рискованный, но зато законный и простой способ, с помощью которого можно смягчить сбои в восприятии, ведущие к разупорядоченным убеждениям. Итак, необходимо открыть себя чему-то новому, чтобы сравнить устройство своей реальности с чужой. Профессор Крис Фрит из Университетского колледжа Лондона провел несколько новаторских исследований, которые доказывают идею (которую, вероятно, многие понимают интуитивно), что мы приближаем себя к более точному представлению о мире, обсуждая с другими людьми свои личные мысли. То есть пословица «Одна голова хорошо, а две лучше» верна и в неврологическом смысле. Наша взаимная способность размышлять о своем восприятии и передавать знания окружающим, чтобы влиять на их убеждения, позволяет нам более тонко понимать мир.
Но для этого мало одобрения своей точки зрения от другого человека. Необходимо столкновение противоречащих мировоззрений и взглядов, а мы уже знаем, что наш мозг этого не любит. Он остро реагирует на любую информацию, ведущую к переоценке наших предположений о мироустройстве, поскольку на нее придется тратить внимание и силы. И он с легкостью избавляется от подобных проблем. Именно поэтому так сложно изменить и свое, и чужое мнение. Мы еще вернемся к нейронной основе трансформации убеждений в следующей главе.
Врожденный консерватизм нашего мозга уравновешивает конкурентный механизм, ведущий человека вперед, к новому и неизведанному. Судя по всему, мы запрограммированы получать удовольствие (как и всегда – в той или иной степени) от встреч с другими людьми и обмена мнениями и взглядами на мир. Это помогает нам формировать коллективное сознание, благодаря которому можно прикоснуться к идеям, циркулирующим в обществе, дополняя и поддерживая культуру и самые разные исследования. Объединение интеллектуальных и творческих ресурсов позволяет нам избегать сбоев в
