— Не тот! — сорвался Зукер. — Вы говорите о простых несчастных случаях, ядерное же оружие настолько мощно, что ГАРАНТИРУЕТ гибель гражданских. Неужели вы не понимаете, что…
— Достаточно, — холодно произнесла Эвитэ, и Зукер заткнулся.
Он дошел до грани.
Она медленно опустилась в кресло.
— Тебя же рекрутировали на Новом Авалоне, не так ли, Джеффри?
Зукер не ответил ей. Это был вовсе не вопрос, она отлично знала, где он родился.
Нет, не вопрос. Предупреждение.
— Забавно, но я не смогла найти никаких записей на Джеффри Зукера, родившегося здесь, на этой планете, в 3020-м…
Она не знала, кто его отец, решил он, но если и дальше примется копать, то может и разобраться. — Если у вас имеются какие-либо претензии к качеству ведения записей актов гражданского состояния, можете обратиться с жалобой в регистрат Авалона-сити.
Эвитэ рассмеялась.
— За что я тебя уважаю, Джеффри, так это за сообразительность.
Выражение лица ее помрачнело.
— Но вот что я тебе скажу, и заруби это себе на носу. "Адский пламень" пройдет согласно плану. Это засекреченная кодовая операция, так что разглашение информации об "Адском пламени" кому-либо не имеющему допуска, будет сочтено изменой. Вы все поняли, полурегент?
Зукер встал по стойке смирно. Во рту у него неизвестно откуда появился привкус золы, но он четко ответил, — Так точно, командующий.
— Превосходно, — холодно обронила она. — Свободен.
Зукер уже развернулся, собираясь удалиться, но она остановила его, заговорив вновь.
— Знаешь, Джеффри, другие бы на моем месте уже поместили тебя под надзор только из-за того, что родился ты на Новом Авалоне. — Она покачала головой. — Но не я.
Повернув голову, он увидал как прекрасное, но жуткое существо улыбается ему.
— Потому что я знаю в точности, кому твоя верность действительно принадлежит.
Комплекс "Кореан" на Темзе.
К югу от Авалон-сити
Роберт Дукетт обнаружил Батю грузовом отсеке три, в полном одиночестве, уставившимся вдаль, с безвольно упавшими по бокам руками и с дневником, стиснутым пальцами правой руки.
— Батя… — тихо произнес он.
Старик дернулся и развернулся к нему.
— Я просто…
Дукетт лишь отмахнулся от объяснений старого мехвоина. По страданию, выписанном в морщинах лица его он видел все и так.
— Батя, он сделает все как надо.
Лицо старика окаменело.
— Ты не знаешь его так хорошо, как я.
— Неправда! — страстно произнес Дукетт. — Может Джеффри и не мой сын, но я знаю его.
Дукетт потер шишку на затылке.
— И говорю тебе, он сделает все как надо.
Деревня Бакстон, Дэвионовы горы
26 января 3073 года
Зукер видел как вопросы жизни и смерти решаются в конференц-залах, видел решающимися на полях боев, но никогда еще не видал их решающимися в школьном спортзале.
Серый складной стул, на котором он примостился, стоял на кедровом полу, натертом до блеску. Слева от него с потолка свисали три длинных каната, висящие над голубыми матами. Баскетбольные щиты с корзинами торчали из стен по обе дальние стороны зала, а в дальнем правом углу быт турник. Девиз эмблемы посреди пола гласил — "Смешанная школа Бакстона — Рыцари, вперед!"
Перед Зукером, на 128 складных стульях восседал весь контингент избирателей деревни Бакстон, и все безотрывно на него смотрели — c нешуточным подозрением. Единственное, что удерживало их от того, чтобы порвать его на кусочки на месте это три вооруженных мехвоина командного лэнса Зукера, — стоящие у задней стены.
Хорошо все же, что он не единственный испытывал нешуточные сомнения касательно ядерной бомбардировки.
Справа от Зукера, рядом со столом, державшим на себе проектор, стоял повидавший жизнь старикан по имени Генри Гант, облаченный в немудрящий наряд — джинсы, да бледно-голубая рабочая блуза. Лицо, покрытое глубокими морщинами, снежно-белые волосы, но за взглядом его карих глаз скрывался нешуточный ум.
Старик резко шагнул вперед.
— Это полурегент Сэмуэль Варгас и у него для нас кое-какие сведения.
— Я не для того на собрание явился, чтобы слушать проповеди блэки! — выкрикнул кто-то из задних рядов.
Судя по злобному бурчанию собравшихся, те были с ним согласны.
Зукер встал и прошел к краю стола.
— Я пришел сюда не для того, чтобы распространять Слово. — Потянувшись рукой, он аккуратно положил на стол картонную папку, после чего вновь устремил взгляд на собравшихся. — Сейчас меня больше беспокоит более насущные проблемы.
"Адский пламень" имел высочайший уровень секретности, столь высокий, что даже название плана было засекречено, и Зукер не осмеливался раскрыть гражданским подробности операции.
Но у него появилась другая идея.
Включив проектор, он вонзил квадрат ярко-белого света в стену позади себя, после чего потянулся к папке.
— То, что я покажу вам сегодня достаточно мрачно.
Голос его был мрачен.
— Тем из вас, кто пришел сюда с маленькими детьми… — он бросил взгляд в сторону молодой женщины с толстым малышом на руках, и та прижала его к себе еще крепче. Он отвернулся. — И тем, кто не может похвастаться крепкими нервами… я бы порекомендовал удалиться.
Зукер не стал ждать, пока они уйдут. Да и не собирался. Их потрясение требовалось ему в первую очередь.
Вытащив из папки первый слайд, он шлепнул его на панель проектора, и его приветствовал массовый судорожный вздох.
Зукер повернулся к экрану. Тот демонстрировал молодую женщину, лет двадцати, лежащую без одежды на секционном столе морга. Простыня была закатана до талии, демонстрируя бледную кожу, усеянную темными пятнами.
Синяками.
Тело женщины было искривлено, спина выгнута, конечности беспорядочно торчали в стороны. На лице виднелись пятна засохшей крови. Пристально вглядевшись, можно было обнаружить, что кровь натекла из носа и рта, и, что самое ужасное, из глаз.
Она умерла, плача кровью.
Зукер вновь развернулся к собравшимся.
— На Альбионе появилась новая геморрагическая лихорадка. Первый документально зафиксированный случай отмечен неподалеку от леса Ахерон. Обычно болезни называются по местам, где их впервые обнаружили, так что мы назвали новый филовирус "Ахерон".
— "Ахерон" относится к патогенам, переносимым кровью, — продолжал Зукер, — Но мы обнаружили признаки передающегося по воздуху штамма.
— Как обнаружили?! — рявкнул Гант, уставившийся на него с сузившимися глазами.
— Мы держали на краю леса Ахерон небольшой лагерь военнопленных, — сообщил Зукер. — Но две недели назад пленные принялись умирать один за другим. Разумеется, мы встревожились, и послали туда команду медиков Слова. Спустя всего два дня позднее они все были мертвы, невзирая на все стандартные меры предосторожности.
Женщина, держащаяся за малыша, побелела как полотно.
— Филовирус начинает с того, что атакует мускулы и стенки органов. Человеческий организм принимается разжижаться и в итоге становится не более чем налитым кровью бурдюком. — он оглянулся, — ну и вирусными колониями.
Он указал на синяки.
— Ранние симптомы включают в себя синяки, обесцвечивание кожи, боли в суставах и конечностях, утрату аппетита, покалывание в конечностях, высокую температуру и ночные кошмары.
В спортивном зале сейчас царила гробовая тишина. Все присутствующие так или иначе знали кого-либо с такими симптомами.
— Затем болезнь стремительно прогрессирует, через слабоумие, крупные кровоизлияния из всех проходов, и в итоге смерть. На данный момент способы излечения нам неизвестны.
— Как долго? — спросила молодая мать придушенным голосом.
Зукер пронзил ее мрачным взором.
— С обнаружения первичных симптомов до смерти… — он вытянул паузу, — от двадцати четырех до сорока восьми часов.
Вверх поднялась рука. Суровая женщина с коротко остриженными темными волосами, припорошенными сединой. Зукер готов был поставить миллион С-кредитов на то, что она деревенский доктор.
— Какова смертность?
— На данный момент — сто процентная, — отозвался Зукер, и потянувшись к папке, сменил слайд с обезображенной женщиной новым. В этот раз картой. Та показывала лес Ахерон, усеянный красными точками.
— Таково было положение две недели назад.
Затем он наложил на первый слайд другой. Новая картинка показывала рой красных точек, расцветший в Канторе, Ньюкасле, Дувре, Беркшире, Гудкайнде…
В Авалон-сити.
— Судя по скорости распространения, мы ожидаем увидеть в горах первые жертвы в пределах следующих сорока восьми — семидесяти двух часов.
Шокированная пауза, и затем внезапно все принялись орать, кричать и вопить, а Гант изо всех сил пытался перекричать этот гам.
