спешно собрала свои манатки и, заключив пакт о ненападении, пошла к Розе приводить себя в порядок. Последняя не возражала, ибо до страсти мечтала попасть в компанию мажоров. А с клубом “Изольды и Ко” можно наиболее удачным и безболезненным образом пробраться в ряды избранных.
Люба посмотрела на Свята, который лежал на кровати Изольды. Руки скрещены на груди. Глаза закрыты. Подруга сидела рядом, прикладывала к его лицу всё то же полотенце, которым хлестала Розу и приводила в чувство Любу.
– Ах ты ж гад, плохо ему стало. Сейчас тебе станет хорошо. Паразит! Конфетами меня кормил. Ладно, я ещё приготовлю тебе салатик с афродизиаком. Посмотрю, как ты скакать будешь. Люба, ты посмотри на эту тварь, лежит, не дышит, – Изольда гневно выдохнула. – Придёшь ты у меня в себя! Я тебе ещё не так по голове тюкну. И не сумкой своей, а сковородой чугунной, – продолжала она приводить в чувство парня. – На кухне как раз имеется подходящая. Аккурат под твой затылок.
Люба, воспользовавшись тем, что Свят ничего не видел, стянула с себя спортивку, по-солдатски быстро надела джинсы и рубашку.
– Проследи, чтобы этот гад ползучий никуда не утёк. Я сбегаю, полотенце намочу, – Изольда направилась из комнаты.
– Ты же говоришь, что он без сознания. Как утечёт-то? – хмыкнула Люба.
– Как? Как? Да притворяется он. Специально притворяется, чтобы чувство вины во мне вызвать!
– А как он на кровати очутился? – удивилась Люба.
– Как? Как? Я когда по башке его долбанула, он прям ровно до кровати добежал и рухнул. Да ещё как рухнул…
Изольда захлопнула за собой дверь.
– Люба, уйди, – прошипел тот, кто считался без сознания.
– Я вот расскажу Изольде, что ты симулянт. Все вы такие, сволочи.
– Тебя, между прочим, Демьян в больнице дожидается. Он при смерти лежит. Говорит, хотя бы одним глазком посмотреть да попрощаться. А она даже ухом не ведёт.
– А что с ним? – спросила Люба обеспокоенно.
– Как что? Ты не знаешь? На него напали, зверски избили. Он лежит в коме. Еле дышит. Молчит и смотрит в потолок.
– Стой, ты же сказал, что он хочет попрощаться. Как он в коме может разговаривать?
– Бредит. Лежит и бредит. Весь в огне… А-а-а, – застонал Свят, услышав, что открылась дверь.
– Изольда, я побежала. Ты его не сильно убивай, он у тебя хороший, – попросила Люба, смахнув сентиментальную слезинку с щеки.
– Не убивать? Да эта зараза не заслуживает помилования и сочувствия, – Изольда приложила зеркальце к носу. – Дышит. Ну дыши, дыши, немного тебе осталось. Слышишь, Свят, хватит уже. Свят, блин, петрушка. Гад, редиска… Если ты сейчас же не встанешь, я… я… я отказываюсь за тебя выходить замуж! Люба, глянь, может он живой?
– Изольда, ты совсем уже разум потеряла. Да живой он, живой. Слышишь, как стонет?
– Не слышу, – Изольда приложила ухо к груди. – Не слышу.
– Он же не грудью стонет. Громко-громко, кстати, – сказала Люба и выскочила за дверь.
– Не стонет он, – пробормотала Изольда и приложила ухо к губам.
Свят тотчас в ухо прошептал: «Я тебя люблю, дурочка моя!».
– Что? – утонуло в поцелуе. Руки Изольды были заблокированы. Свят мгновенно сменил положение и навис над девушкой.
Сопротивлялась она недолго. Языком проникла в его рот. Хватка на руках ослабла. Девушка обняла парня, и… оттолкнувшись, они скатились на пол. Девушка села ему на ноги:
– Я за него переживаю, а он симулирует. Нет, Свят, тебе прощения нет.
– Не надо. Ты в курсе, что я детство на Кавказе провёл? – Свят поднялся, довольно осмотрев девушку. – Так вот, там принято умыкать невест. Не хочешь по-хорошему, отвезу тебя к себе, приставлю охрану и не выпущу.
Изольда сначала смотрела серьёзно, а потом начала смеяться:
– Ты мать свою в качестве охраны поставишь, что ли? Дамских романов перечитал? Поехали к тебе, охрану твою смотреть будем.
Сюрприз 17
Люба, как ошпаренная выскочила из комнаты, схватила Игната за рукав и потащила:
– Шевели ногами, у тебя ещё есть шанс перед смертью попросить у него прощения, – тараторила она.
Игнат вначале пошёл быстро, но услышав предсказание о скорой смерти, затормозил:
– Я не пойду никуда! – заявил он. – Умирать мне ещё рано.
– Всем рано, а что делать? – философски заметила Люба. – Не хочешь, одна пойду.
– Куда? – теперь Игнат схватил девушку за рукав и пытался вглядеться в глаза, ища признаки безумия. – С тобой там, – и он робко показал на закрытую дверь, выделяющуюся на общем фоне, – что сделали?
– Как что? Ничего, а чего? Да пусти ты. Сам не идёшь, так людям не мешай, – Люба вырвала руку, лихо закинула на спину увесистый рюкзак, полный конспектов и учебников, при этом ненароком заехав им Игнату по лицу.
– Чёрт, – услышала сдавленный стон.
Девушка повернулась и увидела, что молодой человек держался за нос. Сквозь пальцы выступила кровь.
– Ты чего? Часто у тебя носом кровь идёт? – спросила она участливо.
– Нет, только когда по нему рюкзаками прилетает.
– Осторожней надо быть. У меня на затылке глаз нет – не видела, как ты вынюхиваешь что-то у меня за спиной. Надо было дистанцию держать, как положено.
Девушка побежала обратно в комнату.
Изольда гоняла Свята, размахивая полотенцем и приговаривая:
– Ах ты гад ползучий! У меня чуть инфаркт не случился, когда я тебя бездыханного увидела. Думала всё, помер. А он прикидывался! Я тебе покажу, как издеваться надо мной, юморист доисторический! Приколист из подворотни! А ну сто-ой, пёс! Остановись по-хорошему, всё равно прибью, как муху прихлопну. Никуда не денешься, паразит!
Свят, несмотря на свои габариты, легко уворачивался от полотенца и, словно маленький, дразнил раскрасневшуюся девушку. Она уже успела вспотеть. Волосы спутались и взъерошились, как космы у бабы Яги, пряди прилипли к щекам. Округлившиеся от ярости глаза метали молнии. Парень хихикал и лишь изредка вставлял: «Не устала, дорогая? Ты присядь, отдохни…»
Люба, ни слова не говоря, подскочила к Изольде
