– Мне бы сказал об этом Бог. Он всегда предупреждает об опасности.
– Погодите, погодите! – сказал Семен. – Значит, Легион действительно существует и Густав мне не врал?!
– Густав? Ты сталкивался с Легионом? – спросил Захарий.
Все, как по команде, посмотрели на странника, и тот тяжело вздохнул. Семену явно не следовало говорить об этом в присутствии главных жителей двора, потому что теперь они абсолютно точно будут думать, что он от них что-то скрывает. Это стало сразу же понятно, стоило взглянуть на сощуренные глаза Игоря или недоверчиво-удивленное лицо матушки Марии. С другой стороны, ничего такого странник не сделал. Не он же привел сюда Легион. Да и пришел ли Легион вообще? Нельзя же судить о присутствии этих тварей по каким-то улиткам.
– Да, сталкивался, – твердо сказал Густав. – Примерно месяц назад. Я и Марков, мой друг. Но мы видели всего одного. Правда, перед этим, как говорит старик, их было гораздо больше и они уничтожили всю его общину. Но я видел одного.
– И он вас не тронул?
– Нет. Не спрашивайте меня – почему, я сам не знаю. Я увидел Легион первый и последний раз, а до этого, так же, как Семен, вообще в него не верил. Но то, что я увидел, было на самом деле страшно. Даже не потому, что оно плохо выглядит, нет. Просто от него веяло какой-то силой и… чем-то нечеловеческим, неживым, потусторонним.
– Так оно и есть, – вздохнул отец Захарий. Слушая Густава, он все время потирал левый висок со шрамом, и теперь там красовалось красное пятнышко. – Легион – это нежить, которая явилась из-под земли, дыша адским пламенем, и теперь хочет силой забрать у Бога нашу планету и все человеческие души. А коровьи улитки… Примерно лет пятнадцать тому назад мы уже сталкивались с ними. Тогда я еще не знал, что это за гадость. Но все познается с опытом. И нам тогда пришлось спасаться от Легиона.
– Разве это возможно? – спросил Семен. Он взял у охотника канистру и присел на нее, глядя на Захария снизу вверх широко открытыми глазами. – Я слышал, вернее, мне рассказывали, что от Легиона нельзя спрятаться или убежать. И если я не буду пить молоко на ночь, чтобы уснуть, то меня заберет Легион. Так мне мама рассказывала.
Странник ухмыльнулся. Оказывается, у Семена была мама. Что же с ней случилось и вообще куда делись его родители? Все старики жили здесь в третьем доме, и он вряд ли был заполнен больше, чем наполовину. Отжившие свой век жители редко выходили на улицу, все чаще греясь в солнечных лучах на балконах. Но Семен никогда не говорил о своих родителях, вообще не упоминал о них. Наверное, с ними была связана какая-то плохая или трагическая история.
Густав посмотрел на черный, догорающий куль, который когда-то любила одна красивая девушка по имени Вика. Обещание свое он не сдержал, Белла погибла. Но и ничего поделать в данной ситуации он не мог. Оставалось надеяться, что соседство с Семеном хоть как-то оградит странника от общения с бывшей невестой охотника – ему очень не хотелось увидеть в ее глазах молчаливый упрек.
Отец Захарий перестал тереть висок. Его рука теперь стала теребить бороду, то разбирая волосы на пряди, то перекручивая их в нечто неопределенное. Воспоминания о Легионе явно не доставляли ему радости.
– Возможность спастись есть всегда, – сказал он. – Тогда я еще не слышал Бога или Он не хотел со мной говорить, не знаю. Я был молод, грешен и верил лишь в свою силу и везение. Наша община только осела в том городе, и у нас еще были корабли.
Густав вздрогнул, не поверив своим ушам. Отец Захарий когда-то водил машину?! То есть получается, что все вокруг родом не из Тисок, а жили раньше в общине, которая решила распрощаться с кочевым образом жизни? Как-то он упустил этот момент, его просто не интересовало ничто, связанное с двором. Ему было достаточно знать, что он другой, из другого мира.
– Как и сейчас, у нас дежурил один дозорный на крыше дома, – продолжал Захарий. – Именно он заметил Легион, движущийся прямо в нашу сторону. Слава Богу, у нас все было наготове и мы выбрали самое удачное место для поселения в том городе. Все быстро, не собирая вещей, сели в корабли и тронулись с места. К этому времени Легион подошел к нам уже очень близко, я даже слышал, как где-то с жутким грохотом рухнул дом, который они зацепили. Или он просто оказался у них на пути, не знаю. Дозорный сказал, что они не выбирали путь, они его прокладывали. Но мы уже уезжали оттуда, а телята, те дурашки, которых мы восприняли как чудо… Они бежали за ними по дороге, вырвавшись из загона. Их было видно в камеру заднего вида – неуклюжее стадо маленьких телят. Бежали упорно, словно котята за мамой-кошкой, пока не исчезли где-то за горизонтом. И тогда, по этому их упорству, я понял суть их предназначения. Догадались?
Все отрицательно помотали головами. На тлеющем трупе коровы вздулся пузырь полиэтилена и тут же лопнул с тихим шипением.
– Эти коровьи улитки – они ищут, где живет скопление людей. И затем, превращаясь в телят, зовут к себе Легион. Уж не знаю, каким способом, но зовут упорно, сами же в ласке и комфорте ожидают прибытия хозяев, с учетом того, что люди не заметят их странной природы. Они растут, веселятся, смешно бодаются. А затем приходит Легион. Мы ведь для них всего лишь пища, они никогда не трогают животных. Я разговаривал со стариками, и они говорят, что так оно и есть. Улитки лишь приманка. Самое вкусное – это люди.
– Но почему именно коровы? – спросил Густав.
– У меня есть предположение, что Легион находит людей по признакам. А признак большого скопления человеческой массы – либо община, либо коровы, как самый распространенный в нашем мире скот. Ведь раньше почти в каждом городе были фермы и хозяйства. Куда ни приедешь, везде они. Коров много, нужно лишь их поискать и успеть найти до того, как их найдут муты, или волки, или стаи бродячих собак.
– А что, если они начнут цепляться к людям?
– Зачем им это? – Матушка Мария заправила под платок выбившуюся прядь уже седеющих волос. – Отдавать нас на прокорм улиткам? Нет, Легиону нужны датчики, сигналы. И если коровью улитку не заметить вовремя, то никто и не поймет, что телята подменыши. Легион… они хитрые существа. Чрезвычайно хитрые и непонятные для человеческого разума. И, скорее всего, они думают на два шага дальше людей. Но с нами Бог, и это значит, что мы видим на три шага вперед, на один больше, чем эти дьявольские твари.
Густав хотел сказать, что бог почему-то на этот раз решил не оповещать их об опасности, свалив ее устранение на плечи тех, кто понятия не имел, с чем столкнулся, но промолчал. Здесь, в городе, он воспитал в себе одно полезное свойство – сдержанность. Единственное, за что можно было благодарить Тиски.
Будучи странником, Густав никогда не задумывался о последствиях своих действий. Говорил что ему вздумается, делал то, что ему по душе. Здесь же, в семье, складывалось несколько иначе. И хорошо, что он вовремя успел перестроиться на новый лад.
Корова окончательно дотлела. Остался лишь остов, облепленный черным нагаром от полиэтилена. Отец Захарий попросил Игоря проверить, все ли нормально. Старший охранник осторожно поворошил кострище куском жесткой проволоки, которая раньше исполняла роль каркаса для навеса песочницы. В углях взорвался сноп искр, поднялись белые хлопья, которые тут же унес ветер, но все было спокойно. История с улитками закончилась. Надолго ли?
Потом все вернулись во двор и по приказу Марии, устроили большую и тщательную проверку животных в хозяйстве. На их счастье, никаких видимых следов разведчиков Легиона обнаружить не удалось даже после тройного осмотра каждой отдельно взятой животины. И, что немаловажно, Густав в тот день больше не встречался с Викой.
Двору объявили, что Беллу укусил клещ и она сама издохла за забором, а затем ее сожгли. Эта версия, конечно, тут же разнеслась среди жителей, и странник понадеялся, что Вика сама поймет, что случилось с ее любимицей. Объяснять ей причину, по которой Белла отправилась в коровий рай, не хотелось. Уж слишком это походило бы на оправдания, а Густав ни в чем не был виноват.
Глава 18
Накрапывал дождь. Густав шел следом за Семеном по узкому проходу, то и дело поскальзываясь на молодой траве и грязи, цепляясь за сетку руками для равновесия. Она жалобно дрожала, и с нее градом летели капли. Животные попрятались под навесы и в стойла, но большая влажность все равно усиливала запах, идущий от них. Густаву он ничуть не нравился, какой-то сладко-противный, будто пьешь парное молоко, а в нем плавает кусок дерьма.
Наконец они уперлись в забор периметра и остановились.
– Видишь дверь? – спросил Семен.
Густав внимательно посмотрел туда, куда он указал, но заметил лишь ручку, привинченную к металлической панели, из которых состояла основная часть забора. Семен взялся за эту ручку и потянул на себя. Панель с легким скрипом отошла, он просунул в образовавшийся проем руку, потянул за вторую панель, а затем развел их в стороны.
