class="p1">Сама не замечаю, как он оказывается близко, на расстоянии полушага. Застывает напротив меня. Сверлит тяжёлым взглядом. Расплавленный янтарь вперемешку с тьмой. Вертикальный зрачок точно держит меня на прицеле.
От этого вопроса я вдруг теряюсь, но быстро нахожу объяснение:
— Перед тобой можно, — нервно передёргиваю плечом. — Ты знаешь обо мне всё. И о моих рабских браслетах тоже.
Взмахиваю запястьями с уродливыми металлическими железками.
— Ну да, ну да, — усмехается чёрный дракон, следя за моими руками. — Бедняга Лингерли явно не пережил бы этого зрелища. Нежная душа идеалиста его бы явно не выдержала. Как и твоих представлений для дома утех, и где только набралась всего этого?
Райгон усмехается, но как-то совсем невесело. Или мне кажется, или в его усмешке какая-то затаённая горечь.
— Ты права, я знаю о тебе всё, и всё равно…
Обрывает фразу, резко разворачивается и идёт обратно к столу.
А я смотрю на его широкую спину, где под тонкой тканью рубашки просматриваются очертания стальных мышц, и заканчиваю мысленно его фразу.
И всё равно… ненавижу… презираю… едва терплю… хочу уничтожить?
Что? Что он хотел сказать?
Несколько дней я не выхожу из комнаты. Еду приносит Жакар, он же забирает грязные тарелки и поднос и запирает дверь. На мои вопросы, сколько ещё я должна сидеть взаперти, ответ один:
— Как решит господин Райгон.
Поначалу я лишь оскорблённо поджимаю губы, но спустя неделю не выдерживаю. Сидеть в заточении становится невыносимо. Уж лучше бы меня оставили в служанках, всё какое-то разнообразие! А так и с ума сойти недолго.
Требую проводить меня к «господину Райгону», на что получаю совсем уж неожиданный ответ:
— Господина Райгона нет в замке.
— А где он?
— Господин Райгон не докладывался.
— А когда? Когда он вернётся?
— Не могу знать.
И всё это с таким видом, словно само собой разумеется.
Оставшись одна, подхожу к клетке с фениксом, которого до сих пор не вернула Вайету. А как я должна была сделать это, сидя пленницей в собственной комнате? Проклятый Райгон.
В памяти всплывают янтарные глаза с вертикальным зрачком, глядящие в самую душу. Словно он знает обо мне нечто такое…
Что он задумал на этот раз? Чего добивается? Что хочет?
Моё заключение — это наказание? Если да, то сколько ещё оно продлится?
И что будет потом? Это «потом» стучит в мозгу назойливым молоточком.
Ох, теперь-то у меня достаточно времени, чтобы обдумать случившееся! То, что Райгон снова надел на меня рабские браслеты и силой удерживает в замке — не нормально! Если это его жестокая шутка, то она затянулась!
Вот только что-то мне подсказывает, что это вовсе не шутка. И эти его постоянные намёки на меня и старого лорда — к чему они, вообще?
Вздыхаю. Просовываю кончик пальца сквозь прутья решётки, поглаживаю алые пёрышки феникса. Харс дремлет, но почувствовав прикосновение, зевает, широко распахнув клюв и высунув тоненький бордовый язычок, и приветливо курлыкает.
Если бы только старый лорд был жив, всё было бы иначе! В памяти встаёт образ старого дракона: длинные седые волосы, лицо, покрытое сетью морщинок, его глаза, похожие на золото — столько в них было тепла, мудрости и бесконечного терпения!
Его тёплые руки, которые не раз гладили меня по голове, когда хвалил за прилежность в занятиях на арфе. Единственный, кто любил меня безусловной отеческой любовью, ничего не требующей взамен, а лишь отдающей. А теперь его нет, и так одиноко и холодно.
Шмыгаю носом и поднимаю глаза наверх, не позволяя пролиться слезам.
Вздрагиваю от стука в дверь. Радостно подпрыгиваю на месте, когда порог с подносом в руках переступает не самодовольный индюк Жакар, а Тесса, молоденькая горничная, с которой мы неплохо ладим.
— Госпожа Аурэлия, — девушка приседает и проходит с подносом к низкому столику перед диваном. — Ваш ужин.
Комнату заполняет потрясающий аромат свежей выпечки и жаркого в горшочке, но не еда меня волнует сейчас. А живой человек, хотя бы кто-то, с кем можно поговорить!
— Постой! — подбегаю к служанке и беру её за руку. — Тесса, милая, расскажи мне хотя бы что-то, какие новости в замке? Где Жакар? Как Фосия? Здорова ли? — спрашиваю с надеждой, и следом за этим с опаской. — А Райгон?
Заглядываю ей в глаза. Служанка явно не ожидала от меня такого напора, вижу, что растеряна и хлопает глазами:
— Фосия здорова, — кивает неуверенно, оглядывается на дверь и добавляет шёпотом. — Она хотела прийти к вам, но Жакар не позволил. Строго-настрого запретил, послал меня. Господина Райгона все эти дни не было в замке, вернулся только утром, вызвал Жакара, и они вдвоём укатили куда-то.
— Хм, — хитро прищуриваюсь, — выходит, сейчас в замке никого?
— Только слуги, госпожа Аурэлия.
— Отлично, — киваю ей. — Значит, я могу выйти и осмотреться.
— Но… госпожа Аурэлия! Нельзя! — Тэсса умоляюще складывает руки на груди. — Жакар строго-настрого запретил…
— Он не узнает! — возражаю уверенно. — Когда они вернутся, я снова буду у себя! Прошу, Тэсса, я здесь с ума схожу! Я всего-то хочу спуститься в ритуальный зал ненадолго, и сразу обратно! Честное слово! Умоляю!
— Хорошо, — неуверенно кивает Тэсса, — но если что, я вас не выпускала!
— Договорились! Спасибо тебе!
Улыбаюсь ей напоследок и спешу прочь, скорее, пока Тэсса не передумала.
Драконий бог, какое наслаждение просто пройтись по коридору! Вдохнуть запахи воска из канделябров на стенах, пыльных картин на стенах с изображением предков-драконов, слушать поскрипывание половиц под ногами.
Вниз по лестнице, ещё и ещё, поворот, снова спуск. Я на месте.
Толкаю тяжёлую дубовую дверь и вхожу. Ритуальный зал вымощен серым камнем и тонет в полумраке. Иду мимо ровных рядов деревянных скамеек вперёд к алтарю.
Алтарь уставлен горящими свечами и это сейчас единственный источник света здесь.
Останавливаюсь и поднимаю глаза наверх. Каменная стена за алтарём украшена изображениями нескольких поколений Роквудов. Старый лорд теперь тоже здесь — его высеченный в камне портрет смотрит на нас, простых смертных, со спокойным достоинством. Удивительное сходство.
— Дядюшка, — шепчу, глядя наверх, чувствуя, как глаза заполняются слезами, которые уже не сдержать.
Тело дракона давно предано пламени, но его душа здесь. Он обещал, что всегда будет рядом и будет защищать меня. Обещал, что я буду чувствовать его присутствие, и я чувствую. Здесь оно ощущается особенно остро.
Падаю на колени перед алтарём, прячу лицо в ладонях и, наконец, даю волю слезам.
— Дядюшка, как мне вас не хватает, — всхлипываю в мокрые от слёз ладони. — Я так скучаю. Без вас всё не так, я не знаю… что делать дальше, я потерялась. Я совсем
