области владения оружием и тактикой, распределяя его по всем участникам духовного слияния. Конечно, передалось оно не в полном объёме, не говоря уже об усвоении, но я рад и тем зёрнам, что упали в благодатную почву.
Нельзя сказать, что всё прошло совсем уж гладко. Боясь навредить, Маргарет не стала меня останавливать, напоминая о своём предупреждении. В итоге мисс Фаулер смогла почувствовать, что мой источник А-поля гораздо совершеннее и мощнее, чем у обычного рыцаря. Однако продолжала вести себя как ни в чём не бывало, что несколько нас с Маргарет встревожило. Если она что-то и делает, то не просто так. Хотя и любит часто прибедняться, жалуясь, что её никто не любит, не слушается, и вообще, не ценит.
Ещё меня напрягла Ивон, со своей гиперчувствительностью. Как эротично она стонала, краснела и поджимала ноги. А после, сразу убежала к озеру, по новой мыться. Ладно француженка, но Рэдклиф-то чего вела себя точно также? Даже Бедфорд посмотрела на неё с недоумением.
За завтраком, похожая на довольную кошку, Кейси успела первой занять место рядом со мной. Якобы сев тут случайно. Всего на несколько секунд опередив Амелию. С широкой, зубастой улыбкой пожелав ей доброго утра. Показалось, будто между ними проскочила невидимая искра. Пока девушки обменивались «любезностями», подкравшаяся сзади Ивон, утащила меня помочь ей разобраться с неожиданно заглючившим телефоном. Будто я что-то в них понимал. Причём, разговаривала со мной исключительно на французском.
После завтрака, собрав вещи, продолжили прерванный вчера марафон. Хотели сделать его пешеходным, но безжалостная мисс Фаулер погнала в прежнем темпе. По поводу вчерашнего она так и не сказала ни слова. Остальные девушки тоже делали вид, словно ничего необычного не произошло. Любопытная Амелия попыталась было их расспросить, но получила жёсткий отпор. Её недвусмысленно предупредили, что это внутреннее дело команды, в которое лезть настоятельно не рекомендуется. Во избежание серьёзных проблем. Из уст невозмутимой леди Бедфорд эта рекомендация прозвучала особенно устрашающе.
Ещё два дня мы провели в Восточной Африке, наслаждаясь полной свободой и путешествием по дикой природе. Питались здоровой пищей. Жгли костры. Купались. Успели посетить множество интересных и необычных мест. Загорели. Подтянулись. Наделали кучу снимков на память. Но, как и всё хорошее, вскоре наш отдых закончился. На небольшом грунтовом аэродроме, представляющим из себя обычное, выровненное поле, даже не ограждённое забором, нас уже заждался мистер Вилсон. Оттуда мы досрочно вернулись домой. С массой ярких впечатлений и сувениров. Правда, по отдельности. Команда вылетела одним рейсом из Мапуту. Я другим, обратно в Кейптаун. А за Амелией прилетели крайне недовольные её выходкой мистер Фридман и мисс Полар, получившие от господина Адамс строгий выговор с большим денежным штрафом. В чём, судя по осуждающим, сердитым взглядам, винили меня. Из-за Амелии на ровном месте испортил с ними отношения. Жаль.
Африканскую таможню мне удалось пройти благодаря волшебному слову, — Коррупция. После него английским джентльменам обычно начинали верить на слово. А на Британской таможне меня и вовсе не видели. В страну въехал тем же путём, что и сёстры Цзя. По морю. Только под видом африканского беженца. Бедного и несчастного. Везущего дешёвые, поделочные камни, чтобы прокормить себя продажей изделий из них. Причём договаривалась об этом Цзя Мей с всё теми же китайскими доставщиками нелегалов, которые привезли в Англию и её. Ирония судьбы, не иначе.
***
В скромно обставленную, типовую контору, расположенную в старом здании среди десятков подобных, мелких фирм, носившую название — «Доставка лапши дядюшки Лю», уверенно вошла Цзя Мей. Перекинувшись несколькими словами с секретаршей, сидящей в общей комнате, получив разрешение, прошла в кабинет владельца этой непростой фирмы.
Старый китаец, одетый в деловой костюм не самого лучшего качества и цены, беззаботно пьющий чай в рабочее время, приветливо улыбнулся.
— Чем могу помочь, госпожа…? — обратившись по английский, вопросительно на неё посмотрел.
В лицо всех тех беженцев, которых перевезла его организация, неплохо на этом заработав, он естественно не помнил. Да и не желал их запоминать, сомневаясь, что увидится с ними ещё раз. Не потому, что обрекал их на смерть, а из-за банальной практичности. Беженцы из Китая крайне редко становились беженцами из Англии. Покинуть эту страну было гораздо проще, чем попасть в неё. Более того, власти за это ещё и доплачивали, прося больше сюда не приезжать.
— Цзя Мей. Господин Лю, могу я присесть?
— Разумеется. Прошу, — указал на стул. — Слушаю вас.
Поскольку чаю не предложил, то затягивать эту встречу явно не планировал. Не посчитав гостью важной персоной, не стал вставать из-за стола и рассыпаться в традиционных китайских любезностях.
— Господин Лю, я бы хотела организовать переезд в Лондон моего хорошего друга. Которому, к большому сожалению, местные власти отказали в гостеприимстве. Надеюсь, это не будет являться для Вас, — многозначительно на него посмотрела, — большим затруднением?
— Госпожа Цзя, вообще-то у меня лапшичная, а не компания по перевозке мебели, — наигранно удивился старый китаец.
Не показывая ни капли беспокойства.
— Я знаю, — вежливо кивнула Цзя Мей, продолжая сохранять полное спокойствие.
Оставшись сидеть на месте.
— Мне порекомендовал обратиться к вам вот этот человек, — протянула ему записку. — Он меня хорошо знает.
Бросив внимательный взгляд на текст, написанный на вырванном листке из записной книжки, господин Лю улыбнулся чуть более искреннее.
— Позвольте полюбопытствовать, откуда ваш друг хочет переехать в эту чудесную страну?
— Из Южной Африки. Из Кейптауна. Его зовут Джеймс Буллит. Он гражданин маленькой островной страны в Тихом океане.
— И что мистера Буллита не устраивает в Южной Африке? Круглый год лето. Фрукты. Океан. Чудесная природа. Много неосвоенных земель.
— Господин Лю, позвольте попросить вас не смущать меня неудобными вопросами. Я понимаю, что это просьба доставит вам определённое беспокойство. Переезд, дело хлопотное и дорогостоящее. Поэтому…, — вынув из дамской сумочки, протянула ему ещё одну бумажку с цифрами, за которыми стоял денежный знак.
Увидев их, брови у старого китайца удивлённо поползли вверх.
— Мой друг немного необщительный, поэтому заранее прошу простить его манеры, — намекнула на дополнительное условие сделки. — Также он человек не семейный. Помощь с вещами и переездом ему окажут ещё два человека. Всего их будет трое. Много места они
