— Идите! — Молоденький ассистент подтолкнул Изабель, и она неверными шагами пошла навстречу ослепительным огням. Разглядеть что-либо не представлялось возможным — ни зрителей, ни съемочную группу. Отовсюду раздавались аплодисменты. Выпрямив спину, принцесса подняла кверху подбородок и двинулась к подиуму.
Боб Харрис оказался весьма общительным малым. Он протянул ей руку, а потом даже поцеловал в щечку. Изабель стоило усилий не осадить его. Будь перед ней англичанин, он проявил бы куда больше уважения к принцессе, но здесь — Америка, где такие мелочи не имели значения. Как же быстро все-таки отвыкаешь от своего исключительного положения!..
Изабель кивнула находившимся на подиуме гостям, а затем повернулась к четвертому участнику шоу, который как раз в это время приближался с другой стороны.
— Бронсон!
Он остановился в нескольких футах от нее.
— Что вы тут делаете?
— Я хотела спросить вас о том же.
Аудитория взорвалась от смеха. Изабель и Бронсон оглянулись, возвращаясь к действительности.
— Так-так, — сказал Боб Харрис и, пока оба новых участника занимали места по разные стороны от его кресла, подмигнул в камеру. — Кажется, у нас тут назревает что-то интересненькое!
Изабель отбросила со лба пышно начесанные волосы и улыбнулась.
— Мы с мистером Бронсоном — давние друзья, — с притворной радостью сказала она. — В прошлом году он приезжал в Перро на празднование трехсотлетия княжества. Вместе с Гретой Ван…
— И еще мы с принцессой танцевали на свадьбе ее сестры, — перебил Бронсон, перехватив взгляд Изабель.
«В природе не бывает таких зеленых глаз, — подумала она. — Точно! Это контактные линзы».
— Пришлось, кстати, немного подучить ее вальсировать.
— Американцы, — холодно заметила Изабель, — до занудства прямолинейны. — Она решительно отбросила светскую маску. Пусть все увидят, что за птица этот Бронсон.
— Итак, предварительная пикировка окончена, — возвестил Боб Харрис, специалист по предотвращению драк перед камерой. — Давайте перейдем к делу. Вы оба — счастливые люди, рожденные в богатстве. Так зачем же работать, если у вас и так все есть?
Бронсону, очевидно, вопрос показался слишком простым.
— Выйдя из стен школы, самое время подумать о своем будущем. Счет в банке, открытый родителями на твое имя, — это еще не все. Надо рассчитывать на собственные мозги и честолюбие, чтобы чего-то добиться.
— Легко вам говорить, — сказал Линдманн, король салатных соусов, — а я, например, не ходил в Гарвардскую бизнес-школу и вынужден был начинать с нуля. Работал в трех местах, чтобы скопить стартовый капитал.
— Правильно, — вмешалась малышка Салли. — Ручаюсь, вам не приходилось таскаться на прослушивания, чтобы получить работу, когда вы еще под стол пешком ходили. А попробуйте-ка в три годика стать безработным! Доложу вам, это сказывается на самоуважении!
— Совершенно согласна с вами, — вступила в разговор Изабель, искренне не видя разницы между собой и этими людьми. — А представляете, что творится с вашим самоуважением, когда родная сестра выставляет вас на все четыре стороны без всяких средств и даже без гардероба?
Боб Харрис быстро ухватился за эту деталь:
— Вы хотите сказать, что ваша сестра, принцесса Джулиана, нынешняя правительница княжества Перро, выбросила вас на улицу?
Аудитория буквально ахнула.
— Именно так, — сказала Изабель, заметно горячась. Бросив быстрый взгляд на Бронсона, она была вознаграждена тем полным изумлением, которое увидела у него на лице. — Моя родная сестра выставила за дверь нас обеих, Мэксин и меня.
— Мэксин? — перебил Харрис. — Это тоже принцесса?
— Мэксин — моя гувернантка.
Смех Бронсона можно было различить даже в дружном хохоте зрителей. Изабель склонилась к нему за спиной ведущего.
— Буду вам признательна, мистер Бронсон, если вы оставите ваше мнение при себе.
— Нет-нет, — вмешался Боб Харрис, — мы должны знать все, что хочет сказать Дэниел, не правда ли, господа? — Шквал аплодисментов подтвердил его слова. Нет, этот Харрис ужасно въедлив!
Бронсон посмотрел в глаза Изабель.
— Полагаю, семейные проблемы должны оставаться личным делом каждого, — сказал он.
— Ну ладно, тогда не мешайте нам, — ответил ведущий, отворачиваясь от Бронсона. — А мы приготовились слушать историю принцессы.
— Благодарю вас, мистер Харрис, — сказала Изабель с милой улыбкой. (Ах, какая пощечина Бронсону!) — Знаете, так трудно очутиться в незнакомом городе без всякой поддержки. Мое одиночество я скрашивала только…
— А как насчет вашей гувернантки? — перебил ее Дэниел.
— Вы произносите это слово точно какое-то ругательство, — вспыхнула Изабель. — Но это самая обыкновенная должность.
— Но разве вы не слишком взрослое дитя, чтобы иметь няню?
— А вы разве не староваты для того, чтобы трудиться на вашего отца?
— Я работаю с отцом, а не на него. Это большая разница.
— Не вижу тут никакой разницы.
— Во всяком случае, разница между нами в том, что я не разъезжаю повсюду со своей личной рабыней.
— Да как вы смеете?! Мэксин — не рабыня. И вообще, чтобы как-то свести концы с концами, она давно уже работает на Седьмой авеню у человека по имени Иван.
— Свести концы с концами? Значит, ваша нянюшка в поте лица пыхтит на какой-то фабрике, а вы в это время просиживаете свою королевскую?!.
— Что же вы остановились? Заканчивайте, мистер Бронсон, и я позабочусь о том, чтобы ваши адвокаты не скучали ближайшие полгода.
Но Бронсон не унимался:
— Так где же вы живете, принцесса? В пентхаусе отеля «Плаза»? Это ведь так убого по сравнению с вашим замком!
— Хоть это и не вашего ума дело, но сообщаю: я живу со своей тетей.
— Бесплатно, конечно?
— Да, но…
— Но вы все равно посылаете свою няню на работу, чтобы она принесла немного деньжат?
— К вашему сведению, моя сестра выгнала меня без единого су. Все, что у меня есть, — это вещи, привезенные из Перро. А поскольку у моей тетки тоже возможности не безграничные, то мы делаем все, что можем, только бы выжить.
— Вы хотите сказать, это ваша няня делает все, что может. Ну, а вы-то чем занимаетесь, принцесса?
Изабель раскрыла рот, но, растерявшись, не нашлась с ответом.
Бронсон усмехнулся:
— Ну же, принцесса. Ведь вы-то уж точно заняты чем-то очень важным.
— Но я здесь, не правда ли? — пробормотала она. Боб Харрис рассмеялся громче всех.
— Мне еще не приходилось слышать, чтобы ток-шоу считались очень важными мероприятиями!
