Соблазнительный господарь, о котором я постоянно думаю.
Габор сжал ладонь сильнее и начал двигать ладонью интенсивнее. Ткань терлась о нежные набухшие складочки, и Олесе казалось, что она горит в испепеляющем адском огне.
– Хорошо… Может, вспомнишь еще? Ты сказала, что знаешь много.
Вот же коварный тип. Сообразительный. Даже сейчас не теряет контроля. А ей так хотелось, чтобы он забылся. Хоть на секундочку. И плевать, что это может стоить им обоим жизней. Олеся хотела, чтобы он сходил от нее с ума так же, как и она от него.
– Да, еще есть слово… секс. – Она извернулась в его объятиях и пытливо заглянула в яркие серо-голубые глаза, которые сверкали и переливались, как драгоценные камни. Постаралась придать лицу выражение любопытной, но старательной ученицы. – В твоем мире существует такое слово?
Габор ответил ей мрачным тяжелым взглядом и играющими желваками. Похоже, его возбуждение было не меньше, чем ее. И это добавило в чашу наслаждения еще несколько капель, из-за которых бурный поток был готов хлынуть наружу. Это ни с чем не сравнимо – осознавать, что возбуждаешь любимого мужчину до вот такого испепеляющего горящего взгляда.
– Существует.
– И что же им называют в Бергандии?
– А ты не знаешь?
– Нет. – Олеся лукаво улыбнулась. – Я услышала его от взрослых и понятия не имею, что оно обозначает. Ты мне расскажешь?
Книжка с тихим стуком упала с коленей, когда Габор развернул ее лицом к себе и усадил на свои бедра, заставив раскинуть ноги по обеим сторонам его талии. Олеся была и открыта в этой позе, и все же защищена одеждой. Странное пьянящее ощущение иллюзорной власти над ситуацией.
– Расскажу. Но сначала, ты мне ответишь… на один вопрос…
Глядя ей в глаза, он начал пальцем обводить шов на ее штанах, именно там, где сейчас было влажно и все горело.
– На какой? – Голос сел от легких прикосновений и неимоверных ощущений. Ей хотелось кричать во все горло, чтобы вновь положил туда ладонь и сжал. И в то же время она ужасно стеснялась посмотреть вниз, на его палец, плавно двигающийся между ног. Удивительно, но после всего произошедшего между ними она все еще испытывала стыд.
– Ты уже мокрая? Течешь?
Жар затопил щеки. Она едва не застонала от его вопроса. Похоже, он решил убить ее этой греховной игрой.
Закусив губу, Олеся кивнула и тихо выдохнула:
– Да. Очень сильно… теку. – Она опустила глаза и тут же увидела, как его палец замер. Промежность снова накрыла широкая ладонь, и дыхание безнадежно застряло в груди от простреливших влагалище спазмов.
Олеся подняла взгляд на лицо Габора. Он смотрел на нее, на ее реакцию, безумно сосредоточенный и серьезный настолько, как будто от происходящего зависела его жизнь. А она сходила с ума от проступившего на его смуглой коже румянца и капелек пота, блестящих на лбу. От движений его ладони ее всю ломало и крутило спазмами. Мышцы натягивались, а нервные окончания сходили с ума.
– Если бы мы были в крепости, я бы… развернул тебя спиной к себе, спустил с тебя штаны, нагнул над креслом и долго бы занимался с тобой тем, что взрослые называют «сексом». – Он криво ухмыльнулся, как будто ему одновременно было и больно, и хорошо.
Олеся вдруг разозлилась. Почему она испытывает такие мучения, а он, словно каменный, даже не двигается?!
– А знаешь, я вспомнила еще одно слово на букву «С». – Олеся провела пальцами по твердому животу Габора, все еще скрытому разодранной рубашкой.
– Какое? – Габор сжал ладонь, и Олесю словно ударило током. Он каким-то образом умудрялся задевать самые чувствительные точки ее тела. Клитор пульсировал и горел от неутоленного возбуждения.
С мстительной улыбкой Олеся произнесла:
– Сосать… тоже начинается на «с».
На лице Габора не дрогнул ни один мускул. Наоборот, он лишь сильнее сжал челюсти.
Олеся скользнула пальцами еще ниже, задевая пояс его брюк, гладя рукой шершавую ткань.
– А знаешь, что можно сосать? – Она накрыла ладонью внушительный бугор на его брюках. Его возбуждение было ощутимым. Настолько, что Олеся чувствовала очертания набухшей головки. Как и Габор, она начала гладить его прямо через одежду. – Например твой член… Как я делала вчера. Помнишь? – Она не спеша двигала рукой. – А ты знал, господарь, что у тебя невероятный вкус? Такой пряный… – Олеся облизнулась, привстала и тут же лизнула сурово сжатые губы Габора. – Ты на вкус, как шоколад и корица. Постоянно хочется тебя еще и еще.
Кадык Габора дернулся, а плоть в ее пальцах увеличилась в размере – даже через ткань Олеся ощущала это. Она опустила ладонь еще ниже, нащупывая тяжелую мошонку. Легко сжала и погладила. Габор откинул голову назад и хрипло часто задышал.
Неожиданно горячие пальцы сжали ее запястье.
– Я понял: урок усвоен. – Он отнял ее ладонь от своего члена. – Не вынуждай меня кончать в штаны…
Олеся улыбнулась:
– А что же делаешь ты?
Он невозмутимо вздернул бровь:
– Учу тебя алфавиту? – Но частое дыхание и подрагивание мышц живота под пальцами лучше всего говорили о его реакции.
Олеся осмотрелась в поисках книжки. Она лежала рядом, раскрывшись на красивой яркой иллюстрации. На текст Олеся даже не смотрела – все равно не поймет. Зато легко разыскала среди множества закорючек ту, которая обозначала «с».
Едва не рассмеявшись, Олеся взяла книгу:
– Тогда можешь продолжить. О чем эта сказка?
На картинке был изображен грузный великан с седой бородой и румяными щеками. На боку висел меч, руки угрожающе скрещены на груди. Чем-то он напоминал былинного богатыря.
Габор мельком взглянул на иллюстрацию и тут же перевел взгляд на Олесю.
– О Морозном Деде. Я тебе потом расскажу. Ты даже получишь от него подарок.
Олеся поднесла книжку ближе к глазам. Раньше, при упоминании этого загадочного Деда, она думала, что речь о ком-то вроде Дедушки Мороза. Но тот, кто был изображен на странице, больше походил на старого воина, чем на доброго волшебника, которому пишут письма маленькие дети. Наверное, она ошиблась. Почему-то показалось очень важным разобраться в этом.
– Расскажи сейчас. – Олеся задумчиво перелистнула страницу, но Габор вырвал из ее рук книгу.
– Завтра. Когда поедем обратно в крепость. Поспи. Тебе нужно хоть немного отдохнуть.
Вряд ли она уснет! После его сражения, после того, как увидела демонов, после правды о Бергандии… После такого не до сна. О возбуждении даже думать не хотелось. Тело требовало немедленного удовлетворения всех грязных желаний.
– Тебе тоже нужно отдохнуть! Ты ослаблен схваткой.
Габор покачал головой, поднимаясь с пола. Его возбуждение все еще было заметно, и искушало Олесю. Но она послушно позволила господарю подхватить себя за талию и устроить на скрипучем топчане в другом углу дома. Видимо, тут Бражена спала.
– Я буду караулить. Демоны вряд ли вернутся. Но все равно лучше не спать. Меня поддерживает их кровь. Не переживай.
Олеся не могла понять, говорит ли он правду или
