— Я уж думала, что ты испугался работы и сбежал, — ворчливо проговорила она.
— Я работы не боюсь, все сделаю, не успеете и глазом моргнуть, — сказал я, приступая к зачистке старой краски. Дело оказалось не простое, причем пошел прогресс, как силы, так и ловкости, медленно, но пошел. Провозившись часа три со старой краской, я прошелся по бревнам шлифовальной бумагой, чтобы убрать мелкие щепки, и приступил к самому творческому процессу — нанесению краски. В итоге провозился в общей сложности часов шесть, закончив, когда солнце уже коснулось верхушек деревьев виднеющегося неподалеку леса. Потом под руководством Валентины готовил ужин, который опять не дал никакой прибавки к характеристикам. Когда я освободился, было уже темно, и я решил попробовать поохотиться ночью.
Растолкал охранника, который вроде и не спал, не положено, и, получив от него предупреждение, что ночью в округе полно опасного зверья, был спокойно выпущен из деревни, услышав напоследок, что ворота откроются только утром. Вот, а раньше нельзя было это сказать? Отойдя немного от ворот, взглянул на небо. Такого красивого, звездного неба не увидишь в густонаселенном и обильно освещенном городе. Мысленно я перенесся к деду в деревню, хоть я и ворчал на отца, что он отвозил меня туда, но по тому небу я скучаю. Помню, как любил забраться на крышу небольшого дедушкиного дома и часами наблюдать за звездами. Я представлял, как отправлюсь в космическое путешествие за штурвалом исследовательского сверхдальнего разведчика или буду отражать инопланетное вторжение, сидя в кабине истребителя. Дедушка не раз находил меня уснувшим, и его твердые, мозолистые от тяжелой работы руки мягко прижимали спящего внука к себе и переносили в теплую и уютную кровать, где мои мечты превращались в яркие сны.
Мои мысли прервала боль, сопровождающаяся сообщением красного цвета в логах:
— Филин нанес вам 20 урона (физический) Жизни 120/140.
Вот жеж, замечтался, расслабился и получил. Филин, пролетая мимо, клюнул меня в плечо и бесследно исчез в темноте. Через несколько секунд атака повторилась 100/140, а я никак не мог поймать его в фокус атаки. Начинаю плести заклинание, но не делаю завершающее движение рукой. Передо мной висит огненный узор заклинания, перемещаясь вслед за моей рукой, нет времени удивляться открытой возможности, до рези в глазах вглядываюсь в темноту, пытаясь, скорее, даже почувствовать, а не увидеть противника. Слышу шелест крыльев и командую Страху применить отвлекающий вой, волчонок выполняет и тут же жалобно взвизгивает, получая урон от филина:
— Ваш спутник получил 28 урона. Жизни 52/80.
Но той секунды, что выиграл мне мой питомец, хватает, чтобы закончить заклинание и направить его в пролетающего филина:
— Вы нанесли 62 урона филину, жизни 238/300.
От удара заклинания филин упал на землю и собрался было снова взлететь, когда, подчиняясь мысленной команде, на его шее сомкнулись клыки волчонка. После принудительного приземления уже опознанного летательного объекта серьезной угрозы он не представлял и был быстро уничтожен, за что мы со Страхом получили по 4 опыта. Филин оказался 5 уровня. Не хотел бы я нарваться на его мутировавшего собрата, соотнеся размеры обычного зайца и мутировавшего, можно предположить, что филин-мутант легко утащит меня к себе в дупло и будет проделывать не очень приятные для меня вещи — медленно поедать. Лута с него нет никакого, нет бы сороку завалить, они все блестящее тащат, того и гляди какое-нибудь колечко завалялось бы.
Когда я совсем уже было расслабился, из леса раздался долгий протяжный вой, тут же повторившийся с другой стороны. Через несколько секунд вой раздавался практически отовсюду, с небольшими перерывами. А вот это уже совсем нехорошо. Волки обычно перемещаются стаями, я тут от одного филина шарахаюсь, и нарваться на группу волков большого желания нет. Надо поспешить к опушке и там разложить палатку, если сидеть тихо, то увидеть меня они не должны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
До опушки я добрался без происшествий, но уже было собравшись отдать команду на распаковку палатки, остановился. От одного из деревьев, стоящих на опушке, исходило еле заметное голубоватое свечение. Приблизившись, я сразу узнал знак, нарисованный на калитке Валентины. Поддавшись внезапному порыву, дотронулся до него, похоже, я никогда не научусь контролировать свою руку, как-то в одном исследовательском центре тоже не удержался и дотронулся до непонятного переливающегося значка.
— На вас наложено заклинание: Видящий во тьме. Эффект: Ваши глаза способны видеть в темноте. Продолжительность 2 часа.
Мир тут же изменился, чернота ночного леса сменилась на лишенную всяких красок серость, но в этой серости я видел все: мелких ночных животных, копошащихся неподалеку; небольшого кабана, пробегающего метрах в 50 и не обращающего на меня внимания; небольшой листок, уставший висеть на дереве и решивший присоединиться к своим многочисленным коллегам на земле; молодого волка 7 уровня с 800 хп, стоящего в 15 метрах от меня. Оскалившись и угрожающе рыча, он переминался с лапы на лапу, готовый в любой момент сорваться с места. На секунду я впал в ступор, в голове всплыла картина из детства, где маленький испуганный мальчик спасается от хищников на дереве.
— Я уже не боюсь, — твердо сказал я себе, приступив к плетению огненной стрелы.
Мое заклинание, уже похожее на раскаленный уголь красной линией, хорошо заметной в темном лесу, соединило сферу с головой волка и попало туда, куда я мысленно его посылал, — в глаз свирепому хищнику.
— Вы нанесли удачный критический урон 186. Жизни 614/800. Молодой волк ослеплен, длительность 8 секунд.
Страх, повинуясь моей команде, ринулся в бой, а я успел выпустить еще два заклинания, пока противник невидяще катался по земле. Мой спутник успел нанести урон три раза, после чего я заметил, что эффект ослепления прошел, и молодой разозленный волк, с оставшимися 340 хп, начал кусать волчонка в ответ. Я приказал ему отступить, начиная каст нового заклинания:
— Вы нанесли урон 62. Жизни 280/800.
Волк не стал преследовать моего питомца, а молнией метнулся ко мне, стремительно сокращая расстояние между нами. Примененный по моей команде отвлекающий вой заставил зверя на секунду оглянуться, что дало мне возможность прыжком уйти от несущегося на меня волка, спасибо увеличившейся ловкости. Поднявшись на ноги, сразу приступил к плетению очередной огненной стрелы. Когда узор был готов, я не стал сразу, бездумно выпускать заклинание, а дождался, когда развернувшийся хищник подбежит поближе и мне станет хорошо видна его морда. Сосредоточив все свое внимание на открывшейся пасти волка, мысленно приказал заклинанию лететь именно туда:
— Вы нанесли критический урон 124. Жизни 156/800.
Волк взвизгнул, но ход не замедлил, мне не хватало времени на новый каст, и я выставил правую руку вперед, чтобы волк вцепился именно в нее, а левой достал из ножен свой кинжал. Одновременно с болью от смыкаемых на моей руке челюстей я вогнал кинжал волку в брюхо по самую рукоять, а Страх налетел на него сзади и начал раздирать когтями бок. Боль в руке зажгла мои глаза дикой, необузданной яростью, я вытащил кинжал из плоти моего противника и, извернувшись, вогнал кинжал в глаз молодому волку, после чего челюсти его разжались, а система наградила нас 20 очками опыта. Отдышавшись, я сел на землю восстанавливаться. Ближний бой хоть и продлился недолго, но нанес мне достаточно большой урон. А владение кинжалом становится все более полезным, ох, не зря я подвергаюсь издевательствам от Ларса.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
После волка остался клык, наверное, есть какой-нибудь квест на уничтожение лесных санитаров. Надо осмотреть знак на дереве, неспроста он там нарисован и виден же только ночью, днем я тут проходил, и ничего на дереве не светилось. Дотронувшись до знака еще раз, не получил никакого эффекта. И собрался уже было лезть на дерево, проверять не спрятано ли чего в кроне, как уловил похожее голубоватое свечение, виднеющееся в глубине леса. Значит, это аналог хлебных крошек из известной детской сказки, вот только куда они меня приведут?
