установилась, и в должность председателя вступил Джин Ёнги, Ли Хакджэ подал в отставку, поэтому я мало о нем знал.
Слухи делились на две ветви.
Первая — это трогательная история о том, что председатель Джин Ёнги пытался уговорить его остаться, но для сотрудника старой закалки было естественным уйти в отставку, потому что мир менялся, так что он добровольно освободил свою должность советника.
Вторая же была совершенно другой. Как только Джин Ёнги вступил в должность председателя, первым делом он попытался обвинить Ли Хакджэ. Говорят, он планировал разоблачить его коррупцию, поскольку тот держал на руках огромное количество акций на имя Джин Янчхоля и не собирался их отдавать.
Но с Ли Хакджэ все было не так просто. Говорят, Джин Ёнги поднял белый флаг, когда тот громко закричал, что может уничтожить группу компаний «Сунъян», держа в обеих руках доказательства незаконных действий семьи Джин. Было невозможно узнать, действительно ли Ли Хакджэ владел такими акциями, и все закончилось официальным объявлением о том, что он ушел в отставку с огромным выходным пособием в кармане.
И этот легендарный человек хочет, чтобы я звал его дядей.
— Да, дядя.
Я вложил силу в каждый слог. Даже если мир расколется на две части, я во что бы то ни стало должен сделать его своим могущественным союзником.
— Но ты не будешь кататься на аттракционах? Даже взрослым они очень нравятся.
Там, куда указывал Ли Хакджэ, шныряли не только мои двоюродные братья и сестры примерно одного со мной возраста, но и взрослые.
— Дядя, разве вы не видите других взрослых, которым они не нравятся?
— Других взрослых? Кого?
Не говоря ни слова, я поднял руку и указал пальцем туда же, куда смотрел палец Ли Хакджэ. Он нахмурился, некоторое время смотрел туда, а затем обратил свой взгляд на меня.
— Кто? Там нет никого.
Так и знал… Похоже, он тоже из другого мира. Людей, которые ему не принадлежат, они не замечают. Будучи идеальным дворецким, он, кажется, возвысил себя до статуса хозяина, считая, что лакеи и слуги не больше чем пыль под ногами.
— Я имею в виду работающих взрослых. Разве вы их не видите?
На мгновение глаза Ли Хакджэ округлились.
Я тоже разволновался.
Как он воспримет мои слова?
Глава 8
Для начального капитала это слишком…
Он ошибется, если увидит во мне просто отзывчивого ребенка. При управлении компанией гораздо чаще приходится проявлять жесткость и бессердечие, чем сострадание.
— Хм… Работники? А что с ними?
— Они ведь не могут даже отдохнуть из-за нас. А сегодня День детей.
В этот момент я почувствовал колкий взгляд Ли Хакджэ. И, хоть это и продлилось лишь мгновение, я не стал отводить глаз.
— Они просто выполняют свои обязанности. Будь то День детей или воскресенье, каждый делает свою работу. А еще они отдохнут завтра взамен сегодняшнего дня.
— Тут ведь одни только мы. И теперь эти люди могут нас возненавидеть.
Его взгляд снова впился в меня. Интересно, он понял скрытый смысл моих слов? Если они возненавидят нас, также будут ненавидеть и «Сунъян». В конечном итоге мы потеряем потребителей.
Мне было любопытно, что он скажет.
— Доджун.
— Да, дядя.
— Если кто-то тебя возненавидит, просто действуй, как дедушка.
Вот те на! Совсем не то, что я думал.
— А как действует дедушка?
— Превращает ненависть в страх.
Его слова взорвались в моей голове, словно петарда. Черт, я до сих пор не смог избавиться от образа мыслей лакея. Если я хочу стать хозяином или председателем, мне не следует беспокоиться о таких незначительных вещах. О такой ерунде, как повышение производительности, максимизация продаж и удовлетворенность клиентов, должны волноваться те, кто ниже.
А председатель отличается от простого управленца.
Менеджеры обогащают компанию, но задача главы чеболя не в том, чтобы зарабатывать деньги. Он ведет войну. Задача председателя — поставить на колени ненавистных врагов, защитить и расширить собственную территорию. А затем слуги смогут ее возделывать и зарабатывать деньги. Так что, если того захочет председатель, они должны бросить семью и кинуться к нему, виляя хвостом.
— Вижу, по какой причине председатель в тебе души не чает.
Как только Ли Хакджэ погладил меня по голове, я пришел в себя. А затем посмотрел на него снизу вверх и увидел его широкую улыбку.
— По лицу вижу, что ты, похоже, меня понял! Ты что, ребенок с душой старика?..
Ну, хотя бы так. Несмотря на то что моя попытка продемонстрировать остроту ума провалилась, я не полностью облажался, потому что, по крайней мере, показал ему, что быстро все схватываю.
С этого момента мне захотелось лучше узнать Ли Хакджэ. Однако пришлось отложить это на потом, потому что непонятно откуда возник Санджун и утянул меня за руку.
День детей — веселый праздник для ребятни, но утомительный для взрослых. Я весь вымотался, словно был родителем, и к этому добавилось еще и ощущение дискомфорта.
Но на следующий день, когда увидел свою собственную ферму, куда мы приехали вместе с председателем Джином, эти чувства улетучились.
Увидев лошадей, неторопливо бегущих по зеленым просторам, я почувствовал дрожь возбуждения во всем теле. Было приятно иметь собственную ферму, но это поставило передо мной серьезную задачу.
Теперь мне придется научиться ездить верхом, как чеболь в третьем поколении. А это, черт возьми, страшно.
Однако когда год подошел к концу, мой страх исчез, и я открыл для себя удовольствие от езды верхом.
* * *
1988 год был поистине великим.
Кажется, я прекрасно понял, почему именно о нем выпустили дораму. Насыщенный событиями год — вот какие слова лучше всего подходят для его описания.
Конституция Шестой республики начала вступать в силу, а у власти встал президент, избранный прямыми выборами.
Министерство национальной обороны впервые за двадцать девять лет возродило систему посещений стажеров в учебном центре Нонсан[56], а война между Ираком и Ираном, длившаяся восемь лет, закончилась.
Была создана газета «Хангёрэ», а седьмого июля президент объявил Декларацию, в которой содержались предложения по межкорейскому обмену и заявление о сотрудничестве в области улучшения отношений между Северной Кореей и США.
Чо Ёнпхиль[57]выпустил свою десятую работу, а у группы Metallica вышел четвертый студийный альбом …And Justice For All.
Прошли Олимпийские игры, которые подняли осведомленность о Корее на мировой уровень, и, что удивительно, страна добилась потрясающих результатов, заняв четвертое место в общем зачете.
Впервые за тридцать восемь лет в Национальное собрание были избраны представители как правящей, так и оппозиционной партии,
