о Гу Лунмине — он не смог бы справиться даже с Линь Цюши.
Удар кулаком в живот, и Чжоу Ханьшань оказался на полу, а Чжу Жуюань за спиной Линь Цюши осклабилась в свирепой улыбке:
— Слушаюсь и повинуюсь.
— Нет!!! – пронзительно закричал Чжоу Ханьшань.
Следом в зале раздался треск – стоявшая на постаменте статуя покрылась длинными трещинами, от неё начали отваливаться куски. Чжоу Ханьшань, подскочив с пола и бросившись к статуе, с воем принялся её обнимать, словно пытаясь собрать вновь. Но как бы он ни старался, помешать гибели гипсовой девушки не вышло. Прижимая к груди обломки, он в отчаянии зарыдал:
— Ещё бы чуть-чуть… оставалось совсем немного…
Линь Цюши просто смотрел на него. А Гу Лунмин, задумчиво хмурясь, спросил:
– Что же ты сделал… Что ты пытался выменять на жизни своих друзей?
Чжоу Ханьшань не ответил на вопрос, всё его внимание было сосредоточено на полностью развалившейся на части статуе. Линь Цюши приблизился и нашёл среди обломков бронзовый ключ.
Ранее он догадывался о местоположении ключа, однако лишь убедившись в этом, вздохнул по-настоящему спокойно.
Рядом на полу, обнимая гипсовые обломки, сидел с потерянным видом Чжоу Ханьшань.
— Чжу Жуюань пожелала, чтобы статуя обрела душу. Ты пожелал, чтобы вы с Чжу Жуюань были вместе. – Линь Цюши подобрал ключ и повернулся к Чжоу Ханьшаню. – Твоё желание имело два пути исполнения: либо умираешь ты, либо оживает она. И ты выбрал второе.
Чжоу Ханьшань поднял голову и спокойно посмотрел на Линь Цюши.
— Но желания исполняла не Чжу Жуюань, а та статуя… верно?
Плечи парня затряслись, словно он плакал. Или словно смеялся.
— Ты пожелал вовсе не победы на конкурсе… Поэтому никакого парадокса не существовало. И все остальные заплатили жизнями, чтобы твоё желание сбылось.
Оживить мертвеца не так-то просто.
Линь Цюши даже подозревал, что статуя тоже имела собственную душу, просто она выглядела в точности как Чжу Жуюань. И это именно она собиралась исполнить желание Чжоу Ханьшаня.
— Она хотела убить меня, — Взгляд Чжоу Ханьшаня был полон усталости. – потому что не могла осуществить то, чего я хотел.
Душе не хватало одной части, и без неё Чжу Жуюань никогда не смогла бы стать человеком.
— Нет, — возразил Линь Цюши, пряча ключ в карман. – Ты ни разу не задумался, что это не Чжу Жуюань пыталась тебя убить?
Чжоу Ханьшань потрясённо застыл.
— Возможно, она просто не хотела, чтобы ты продолжал делать то, что делаешь, — продолжал Линь Цюши. – Думаешь, превращаться из статуи в живого человека – приятное занятие?
Опустив голову, Чжоу Ханьшань посмотрел на обломки в своих руках.
— Разумеется, всё это лишь моё предположение. – Линь Цюши повернулся к Гу Лунмину. – Идём.
Тот кивнул и следом за Линь Цюши направился из зала собраний. Когда они подошли к двери, то вдруг услышали сдавленный стон. Линь Цюши обернулся и увидел Чжоу Ханьшаня, лежащего в луже крови, с торчащей из живота рукояткой кинжала.
Эта картина вовсе не удивила его, но всё же Линь Цюши почувствовал себя неуютно.
Гу Лунмин вздохнул, а Линь Цюши, не останавливаясь, вышел из зала.
Каждый должен платить равнозначную цену за свои поступки. Чжоу Ханьшань убил своих друзей и теперь вернул свой долг, хотел он того или нет.
Награждение
Ключ они добыли, осталось отыскать дверь.
Всё-таки по причине низкого уровня двери и условия смерти оказались довольно щадящие: твари не стали преследовать их так, как это могло случиться за дверью высокого уровня. Однако Гу Лунмин почему-то сделался молчаливым и выглядел так, словно у него испортилось настроение. Наверное, причиной тому послужило понимание, что Чжоу Ханьшань оказался вовсе не таким невинным, как он себе представлял.
— Ох, если бы Чжоу Ханьшаню попались не мы, а кто-то другой… — наконец вздохнул Гу Лунмин. – Если бы Чжу Жуюань сразу его убила.
— Мы бы всё равно нашли выход, — Линь Цюши держал руку в кармане, спокойно сжимая ключ, который скользил в его ладони, принося ощущение прохлады.
Если бы Чжоу Ханьшань в самом начале погиб от руки Чжу Жуюань, они бы наверняка отыскали другой способ всё закончить. Впрочем, возможно, это оказалось бы намного труднее.
Теперь им нужно найти дверь.
На обширной территории кампуса ключевых локаций всего несколько, и на следующий день Линь Цюши с Гу Лунмином после обеда обнаружили в неприметном углу в библиотеке железную дверь, открыли её ключом и покинули этот мир через коридор света.
Перед тем как уйти Линь Цюши намекнул Цзо Сысы, что они заполучили ключ, чтобы она тоже поискала дверь. Девушка поняла намёк и немало удивилась, но не стала ничего расспрашивать, только восхищённо пробормотала:
— Ты ведь наверняка прошёл через множество высокоуровневых дверей, верно?
Линь Цюши не ответил, только поулыбался и ушёл.
На самом деле, если подумать, его уже тоже можно было считать опытным игроком, ведь тех, кто вышел из девятой двери, не так уж много. Линь Цюши же удалось зацепиться за удачу Жуань Наньчжу и проскочить сразу так далеко. Свет спасительного коридора смывал тьму, которая окружала их в задверном мире. Линь Цюши и Гу Лунмин разошлись в разные стороны, а когда Линь Цюши пришёл в себя, то уже вернулся в коттедж.
Чэн Цяньли до сих пор дремал рядом на диване, арбуз на столе всё ещё был холодным. Линь Цюши медленно взял кусочек и продолжил есть.
Проснувшийся Чэн Цяньли потёр заспанные глаза и промямлил:
— Ты что, до сих пор не ушёл? – Он тоже знал, что Линь Цюши должен пойти за дверь с Гу Лунмином, но не ожидал увидеть его рядом, едва продрав глаза.
— Нет, я уже вернулся.
— А? – Чэн Цяньли слегка растерялся. – Ты вернулся из двери?
— Ну да, а что? – Линь Цюши выплюнул пару арбузных косточек.
— Ничего… — шмыгнув носом, Чэн Цяньли наклонил голову набок. – Просто мне кажется, что ты слишком спокоен.
Линь Цюши поморгал и рассмеялся:
— Что значит – слишком спокоен?
— Мне обычно нужно несколько дней приходить в себя, когда я выбираюсь из двери, — посетовал Чэн Цяньли. – А ты просто берёшь и продолжаешь есть арбуз?
Линь Цюши глянул на прохладное лакомство.
— Но он же такой вкусный…
Чэн Цяньли:
— …
Суть не в том, что
