он вкусный, ладно?
— А когда откроется твоя дверь? – Линь Цюши отложил арбуз, который показался ему слишком холодным, после такого может заболеть живот.
— Скоро, — уклончиво ответил Чэн Цяньли. – Брат не разрешает мне об этом болтать…
— Ну ладно.
Раз уж Чэн Исе запретил Чэн Цяньли говорить с кем-то о дверях, Линь Цюши решил не спрашивать. Поднявшись, он сообщил, что отправится в свою комнату, чтобы принять душ и отдохнуть.
Чэн Цяньли покивал, глядя ему вслед, пока тот поднимался по лестнице.
Линь Цюши быстро освежился и проспал до самого ужина, когда все обитатели коттеджа собирались вместе внизу.
Сегодня готовила Лу Яньсюэ, и блюда вышли довольно изысканные, но внимание Линь Цюши было сосредоточено не на еде. Он всё оглядывался по сторонам, но так и не увидел того, кого ожидал.
— Наньчжу нет дома? – спросил он Чэнь Фэя.
— Выехал по делам, — ответил тот. – Наверное, вернётся поздно.
Линь Цюши хмыкнул «понятно».
После ужина он отправился на террасу посидеть в кресле, охладиться и дождаться Жуань Наньчжу. Но тот никак не возвращался – стрелка на часах уже приблизилась к двенадцати, а Линь Цюши до сих пор его не видел. Ему захотелось спать, и он задремал прямо в кресле, а когда проснулся, уже рассвело. Жуань Наньчжу так и не пришёл. Наверное, сегодня он тоже не покажется в коттедже, так подумал Линь Цюши, вздохнул и вернулся в свою комнату досыпать.
В последнее время обстановка в коттедже царила довольно странная, наверное, из-за того, что Жуань Наньчжу всё время был занят, а Чэн Цяньли скоро предстояло войти в свою следующую дверь.
Чэн Исе тоже всё время где-то пропадал – встретить его хотя бы раз в три дня уже считалось невероятной удачей.
Что до младшего брата, Чэн Цяньли держался молодцом – снова начал смотреть ужастики, съёжившись на диване в гостиной. Только иногда вскрикивал как курица, которую схватили за шею.
— Если ты так сильно пугаешься, зачем смотришь? – спросил его Линь Цюши.
— Мне скоро за дверь, я же не могу всё время быть обузой для брата, — обиженно ответил Чэн Цяньли. – Все говорят, что надо потренироваться, и привыкнешь.
Линь Цюши со вздохом взъерошил парню волосы. Тому не исполнилось и восемнадцати, он был ещё совсем ребёнком. Но задверные твари не делают скидку на возраст. Для них все люди равны.
На улице стояла такая жара, что делать совершенно ничего не хотелось.
На четвёртый день после выхода из двери Линь Цюши наконец увидел Жуань Наньчжу… Тот поругался с Чэн Исе. Это случалось уже не в первый раз, однако Линь Цюши впервые лицезрел Жуань Наньчжу в такой ярости. Он орал:
— Чэн Исе, ты играешь собственной жизнью! Это не шутки!
Чэн Исе стоял напротив, его лоб покрывала испарина, а губы сжались в тонкую прямую линию, напоминая устричную раковину, которую нельзя открыть. Вот и Жуань Наньчжу, похоже, ничего не смог сделать с этой упрямой устрицей, разве что применить силу и разбить её.
— Чэн Исе, — по слогам выдавил Жуань Наньчжу. – Почему ты никогда не слушаешь, что я тебе говорю?
Близнецы Чэн выглядели словно вылепленными по одному эскизу, но характерами поразительно отличались. Чэн Исе опустил глаза и на вопрос Жуань Наньчжу лишь тихо вздохнул и пробормотал:
— Прости, Жуань-гэ.
— Ты лишь усугубляешь положение, не думая о последствиях, — в итоге бросил Жуань Наньчжу, которого упорство Чэн Исе стало несколько раздражать. Он махнул рукой: — Иди.
Юноша открыл было рот, но промолчал.
А Жуань Наньчжу уже не намеревался продолжать – развернулся и пошёл в коттедж, оставив Чэн Исе одного на солнцепёке. Линь Цюши услышал, как Жуань Наньчжу громко хлопнул дверью.
Чэн Исе тоже отправился к себе.
В душе Линь Цюши уже начал смутно догадываться о предмете этих ссор. Но он не решался заговорить об этом ни с кем из них, ведь некоторые тайны, стоит их раскрыть, обратно уже не закроются, как бы этого ни хотелось.
Подслушав ссору, Линь Цюши ещё немного посидел в комнате, потом поднялся со стула и постучал в дверь Жуань Наньчжу.
— Наньчжу, — позвал его по имени Линь Цюши, когда дверь открылась и за ней показалось прекрасное лицо мужчины.
— Ага, ты что-то хотел? – спросил тот.
— Да так, ничего… — протянул Линь Цюши. – Ты несколько дней не появлялся в коттедже.
— Был занят работой, — ответил Жуань Наньчжу. – Жил у клиента.
Линь Цюши собирался что-то ещё сказать, но отношение Жуань Наньчжу заставило его почувствовать себя неуютно. Людям свойственна алчность – привыкнув к чему-то хорошему, они ощущают пустоту, лишившись этого.
Уже открыв рот, Линь Цюши помедлил, и Жуань Наньчжу не дал ему заговорить:
— Я немного устал.
Линь Цюши:
— …
— Спокойной ночи, — Жуань Наньчжу захлопнул дверь перед носом Линь Цюши, будто отрезав связь, установившуюся между ними.
Линь Цюши ещё долго стоял под дверью совершенно растерянный и не понимающий… что же случилось с Жуань Наньчжу.
В октябре Чэн Цяньли предстояло войти в свою следующую дверь.
Точного времени Линь Цюши не знал, но это должно было случиться в ближайшие пару дней.
И однажды, когда все сидели за обедом, близнецы Чэн внезапно исчезли. Остальным стало понятно, что они вдвоём отправились за дверь. За столом стихли все разговоры, на лицах отразилось волнение.
Всего чуть больше десяти минут, но какими же они оказались долгими… Лу Яньсюэ то и дело смотрела на часы, держа в руках палочки и машинально тыкая ими в тарелку перед собой.
Когда оба брата вернулись обратно, все выдохнули с облегчением, вот только состояние близнецов оставляло желать лучшего – только появившись, оба сразу потеряли сознание. Но на этот случай всё было готово – их подхватили на руки и увезли в ближайшую больницу.
Линь Цюши, который нёс Чэн Исе, заметил, что хоть тот и выше младшего брата, а всё же очень лёгкий. С плотно закрытыми глазами и сведёнными вместе бровями он и вовсе казался слабым и хрупким ребёнком.
Это заставило Линь Цюши ощутить горечь в сердце.
Врачи сработали быстро – диагностировали братьям высокую температуру и поставили жаропонижающее. Состояние обоих братьев стабилизировалось, и хотя оба до сих пор не пришли в себя, по крайней мере, можно было
