Нет, версия капитана Белкина трещит по всем швам.
В волнении Надежда пошевелилась и издала сдавленный звук.
– Что беспокоитесь, Надежда Николаевна? – тут же наклонился к ней Белкин. – Хотите что-то спросить?
Надежда тотчас вспомнила, как вчера он отчитал ее при всех. Нет уж, больше она не даст себя поставить в такое положение!
Она пожала плечами и отвернулась.
– Не нравится моя версия? – не отставал Белкин.
– Да мне-то что, я, как вы вчера верно сказали, только свидетель, – не выдержала Надежда, – но как свидетель точно скажу, что никакая машина нынче ночью со двора не выезжала.
– Ах, это, – протянул Иван Петрович, – виноват, запамятовал совершенно, устал, замотался…
Но Надежда Николаевна видела, что глаза его при этом хитро блеснули.
– Вас интересует, каким образом Алиса Яновна добралась до мельницы и обратно? – кротким голосом спросил Белкин.
– Вот-вот, – вскинулась Алиса, – меня это тоже интересует.
– Машину, конечно, вы взять не могли… – протянул капитан, – но вот это… Николай! – крикнул он в окно. – Предъяви!
Водитель Николаша втащил в гостиную старый проржавевший велосипед.
– Мы нашли его недалеко от забора, в самом дальнем конце парка, где никто не ходит, – сказал Белкин, – и пожалуйста, не говорите, что вы не умеете кататься на велосипеде. Ваш муж купил вам недавно очень дорогой велосипед, ведь езда на велосипеде очень успокаивает нервы и снимает стресс. Муж ничего для вас не жалел…
– Но мой велосипед в гараже… – прошептала Алиса, – а это… это не мое. Я его в жизни не видела…
В доме воцарилась напряженная тишина, нарушаемая только мерным тиканьем каминных часов.
Вдруг за окном раздался оглушительный треск и грохот, как будто там заработал тяжелый крупнокалиберный пулемет. Все присутствующие повернулись к окну и увидели, как по подъездной аллее к крыльцу особняка подкатил запыленный мотоцикл с коляской. Мотор затих, и на крыльцо, тяжело топая сапогами, взбежал участковый Иваныч. Он с грохотом распахнул дверь и ввалился в комнату, с победным видом оглядев присутствующих.
– Что случилось? – повернулся к вошедшему Белкин.
В его голосе прозвучало некоторое недовольство – участковый своим внезапным появлением нарушил тот удивительный театральный эффект, который так долго и тщательно создавал Иван Петрович.
– Нашли! – выговорил, отдышавшись, участковый.
– Что нашли? – строго переспросил капитан. – Кто нашли? То есть кто нашел?
– Ну, Петрович, ты же сам сказал – перерыть всю поляну, где та машина стояла… Ну, я привлек кого смог, и мы не только поляну – и мельницу старую обшарили и все-таки нашли!
– Что же вы такое нашли?
– Да вот… сейчас… где же это?
Иваныч перерыл содержимое плоской кожаной сумки, которая висела у него на боку, вытащил из нее шариковую ручку, крупномасштабную карту Псковской области, бутылочку йода, пачку штрафных квитанций, пупырчатый свежий огурец…
– Да куда же оно запропастилось? – пропыхтел он раздраженно. – А, ну вот же…
С этими словами он извлек из сумки и протянул Ивану Петровичу какую-то закопченную тряпку.
Надежда Николаевна вытянула шею, чтобы разглядеть находку. Алиса, напротив, выглядела довольно равнодушной.
– Что же это такое? – с интересом проговорил капитан Белкин, осторожно разворачивая тряпку.
В его руках был кусок легкой полупрозрачной ткани, покрытой грязью и копотью. Тем не менее, несмотря на эту грязь, в нем можно было узнать легкий шарфик. Шарфик, который Надежда уже видела. Золотисто-черный красивый шарфик, который Надежда видела на Алисе не так давно, буквально вчера за обедом.
– Что же это такое? – повторил Иван Петрович, высоко подняв шарфик. – Никто его не узнает?
В наступившей тишине особенно громко прозвучал голос Марианны Васильевны:
– Это шарф Алисы Яновны!
На этот раз театральный эффект превзошел все ожидания капитана Белкина.
– Вот как? – протянул он, изображая искреннее удивление. – Вы уверены?
– Я тоже видела на ней этот шарф, – подтвердила Надежда, приглядевшись к находке.
– А вы что скажете, Алиса Яновна?
Вместо ответа Алиса издала хриплый крик, как смертельно раненное животное.
– Понятно, – протянул капитан и поднес шарфик к носу. – Чем же он пахнет?
Участковый приблизился к нему и тоже понюхал шарфик.
– Машинным маслом пахнет, – проговорил он авторитетно. – И угаром… то есть этой… закисью углерода, по-научному!
– Совершенно верно! – подтвердил Иван Петрович. – Итак, картина преступления отчетливо вырисовывается. Картина машинным маслом, извиняюсь за каламбур. Присутствующая здесь Алиса Яновна Баруздина, по первому мужу Сизова, оглушив своего соучастника Олега Щеглова, вышла из машины с включенным мотором и заткнула выхлопную трубу своим шарфом. Дождавшись, пока Щеглов умрет от отравления угарным газом, она вытащила шарф из выхлопной трубы и выбросила его в непосредственной близости от места преступления…
– Нет! – выкрикнула Алиса, трагическим жестом заломив руки. – Это неправда! Я его не убивала! Я не была с ним в машине! Я понятия не имела, куда он пропал… Думала, он сбежал… Сбежал, оставив меня одну расхлебывать все это…
– Вряд ли суд вам поверит! – вздохнул Иван Петрович, выразительно посмотрев на шарфик. – При наличии такой неопровержимой улики… Конечно, мы проведем тщательную экспертизу шарфа, но я почти не сомневаюсь, что на нем будут найдены частицы смазки из выхлопной трубы автомобиля и следы закиси углерода, то есть угарного газа. А то, что этот шарф принадлежал вам, – это можно считать фактом доказанным. Имеются свидетели…
– Да, это мой шарф, – безнадежно проговорила Алиса. – Но я не имею понятия, как он туда попал… Ведь его мог взять кто угодно… Кто угодно мог воспользоваться им, чтобы свалить на меня вину…
– Алиса Яновна, не советую вам дальше лгать и изворачиваться! – Голос Белкина стал строгим и официальным. – Это произведет скверное впечатление на суд!
Он немного помолчал и продолжил тише и сдержаннее:
– Кто угодно, говорите? Но кому это могло понадобиться? Ни у кого, кроме вас, не было достаточно серьезного мотива… Я повторяю – сначала вы вместе с Олегом Щегловым подготовили и осуществили убийство мужа, а потом отделались от своего сообщника, когда он перестал быть вам нужен…
– Нет! – выкрикнула Алиса. – Это он, это все Олег! Это он уговорил меня убить Сергея! Он говорил, что это – единственный выход для нас, единственный шанс, что тогда начнется у нас с ним новая, светлая и радостная жизнь, какой не было до сих пор! Мы все забудем и начнем жить, как с нового листа!
«Угу, – подумала Надежда, – с нового листа. Только в эту новую жизнь они обязательно прихватили бы все денежки, вырученные за фирму Сергея, за этот дом, за квартиру… Противно-то как…»
– А его самого, – продолжала Алиса сквозь рыдания, – у меня и в мыслях не было его убивать! Это он, он все задумал!
– Отлично, Алиса Яновна! Значит, в убийстве мужа вы уже сознались! – Иван Петрович удовлетворенно потер руки. – Советую вам заодно сознаться и во всем остальном, чтобы, как говорится, два раза не вставать! Напоминаю, что чистосердечное признание не только облегчит вашу совесть, но и смягчит наказание…
Лицо Алисы внезапно изменилось. Теперь отчаяние уступило место лютой злобе. Она повернулась к капитану и зарычала от бессилия и ненависти:
– Рад, да? Добился своего? Только и умеешь, что ловить людей на слове и мучить их бесконечными допросами! Удовольствие от этого получаешь? Садист!
Выкрикнув это в лицо капитану, Алиса внезапно бросилась к дверям.
Но в эту самую секунду двери особняка распахнулись, в дом ворвались четверо рослых мужчин в черной униформе с нашивками ОМОН. Двое из них схватили Алису за руки и ловко защелкнули наручники, двое других встали по сторонам, как будто ожидая нападения.
– Только и умеете, что с женщинами бороться! – визжала Алиса, безуспешно пытаясь вырваться. – Четверо на одну беспомощную женщину! Слабаки! Сволочи! Менты поганые!
Омоновцы, не обращая внимания на эти оскорбления, повели женщину к выходу.
В дверях Алиса, кое-как извернувшись, взглянула в лицо капитану Белкину и процедила сквозь сжатые зубы:
– Зря радуешься, капитан! Я на суде от всего откажусь, адвоката найму самого лучшего, никаких денег не пожалею. Что угодно сделаю, но в тюрьму не сяду!
Дверь за Алисой громко захлопнулась, и в холле наступила гнетущая тишина.
– Ну вот, кажется, все и закончилось! – проговорил Иван Петрович, вздохнув, и добавил, повернувшись к участковому: – Спасибо, Иваныч, очень вовремя ты подоспел с этим шарфиком! И вам большое спасибо, Надежда Николаевна, вы очень помогли мне с магнитофоном!
– А могу я спросить, – оттаяла Надежда, – вы уже выяснили, как они… убили Сергея?
– Да, в общих чертах. Установив в кустах магнитофон и убедившись, что садовник Павел хорошо слышит весь разговор, они прокрались к обсерватории. В дверь войти они не могли, потому что дорожка опять-таки просматривалась Павлом. Они подошли к строению с другой стороны, где никто не мог их видеть. Туда выходило небольшое окошко. Олег поднял Алису на плечи, она влезла в окно благодаря своей худобе, стукнула мужа по затылку топором, который Олег заблаговременно украл у Игната. Это было нетрудно…
