– Нужно попасть внутрь. Я это чувствую.
Тут Хит понял, насколько он ошибался. Летара нельзя пускать на поле боя, иначе своим настроем он сделает только хуже. Сектору ничего не оставалось, как оставить его одного.
Монах со злостью сжал посох так, что костяшки его пальцев побелели. Он изучил уже каждый миллиметр двери, использовал всевозможные заклятья, не получив при этом даже малейшего отзвука.
Отчаянье накатывало на Летара волна за волной, пока он не схватил посох и, выплеснув весь свой гнев, ударил древком об пол. От резкого хлопка заложило уши, а поднявшиеся клубы пыли застилали глаза.
Стряхнув мелкую крошку с одежды, Летар принялся искать связку с кольцами, которая во время удара упала на пол. Он развеял пыль и без труда нашел пропажу, сразу же обнаружив рядом странное углубление, которого раньше рядом не было.
– Странно. – Летар смотрел на него. Оно оказалось круглой формы небольшого диаметра.
Монах сперва подумал, что это последствия от удара посохом, так как размеры сильно совпадали, если не были идентичны, но он четко помнил, что стоял в другой стороне.
Летар медленно отодвинул небольшие камни, лежавшие рядом. И тут его словно поразило – отверстие и боевой посох подходили идеально.
Еще до того, как он вставил свое оружие в найденное углубление, еще до того, как посох засветился, еще до того, как открылась дверь, он понял, что, наконец, нашел путь внутрь.
Летар торжествовал, хоть и не мог простить себе подобную глупость. Ведь лишь предмет ученика Демора, на которого тот рассчитывал, мог открыть дорогу к спасению Бойцов Одинокой Горы.
Однако зайдя в кабинет, монах не нашел оставленного мощного артефакта или оружия, способного уничтожить врага. Только стерильная комната и стол, на котором была голографическая карта с планом Одинокой Горы. А в тупике одного из туннелей мигала красная точка.
Сектора продолжали мучить тяжелые мысли, но не о Летаре. После разговора он считал, что мальчишка не создаст проблем. Главное не показывать его бойцам, а глупые и бессмысленные приказы можно просто игнорировать. Хита больше заботили сущности, заговорившие с ним во сне семь дней назад. После этого он не спал.
Скорее всего, это были Отверженные, но Дэлиграт говорил, что их пятеро, а ему явилось только трое.
Сектор пытался найти смысл во всем происходящем, однако всегда приходил к тому, что Демор бросил их здесь умирать. А если Летар найдет в запертом кабинете спасение для Одинокой Горы, то тогда безумие Дэлиграта станет очевидным. И с каждым днем Сектор верил в это все больше и больше.
Хит оставил позади темные туннели, однако ничего не изменилось. Над миром висел все тот же мрак, только теперь он казался живым, готовым напасть в любую секунду. Одинокая Гора больше не напоминала то место, которое все называли домом. Осколок стал полем боя. И Сектор шел к своему посту, который располагался в Пасти Дракона.
Однако и здесь его одолевали вопросы.
Беспрерывно атаковавшая рубежи Одинокой Горы в течение семи дней армия Хаоса сейчас замерла на горизонте, не предпринимая никаких попыток к прорыву. Лишь изредка из ее строя вырывались молнии, которые безуспешно бились о магический щит.
Все это продолжалось около пяти часов, и Сектор не мог понять, чем руководствуются Отверженные. Зачем давать Бойцам Одинокой Горы отдых, когда можно задавить их числом? Сюда он пришел в надежде отвлечься, не думая о Деморе, Летаре и Отверженных.
Его люди (а они были именно его, и не важно, кого оставил Дэлиграт за главного) как обычно расположились на стене, и сейчас каждый занимался своим делом. Орден Чистого Пламени произвел небольшие изменения в построении. Так как отряда Дикобразов больше не существовало, в авангард вышли Носороги, а за их спинами стоял Барсы. Лучники расположились на стене вместе с бойцами. Змей и Осьминогов решено было оставить в резерве, на тот случай если защита все же будет сломлена.
Сектор обходил оборонительные укрепления.
Члены отряда Певчих Птиц вставали, чтобы поприветствовать его. Среди них он завоевал уважение, так как сражался всегда в самой гуще боя и ни разу не повернулся спиной к противнику. С должным почтением его появление встречали и Бойцы. Две недели назад они едва ли не считали его предателем, когда он ставил под вопрос действия Дэлиграта. Теперь же Бойцы знали, что хоть Сектор резок и порой не сдержан, но он хороший командир и по меньшей мере каждый третий на стене был обязан ему жизнью.
В глазах своих бойцов Сектор не видел уныния или апатии, скорее усталость. Им надоело обороняться без малейшего шанса на атаку.
Здесь был Грот со своим псом Али. В прошлом бою ему обожгли лапу, однако сейчас он приходил в норму.
– Как вы? – Сектор присел рядом и потрепал пса за ухом.
– Скучно. – Гном кормил Али с рук. – Все ждем, когда представится возможность навалять алым.
– Да, только они стоят как вкопанные, – поддержал гнома Инсонром, принявший сейчас человеческий вид, в котором его видели очень редко.
– Ценили бы лучше выпавшие часы отдыха, – рассудительно заявил Обхар – ледяной Хксалх.
Сейчас Обхар был в обыкновенной для его народа броне. Она прикрывала плечи, ноги и руки, оставляя торс полностью открытым. Свою клыкастую морду он скрывал под маской, выполненной в виде хищной птицы, изображавшей сильнейшего противника, которого ему удалось убить. В руке он сжимал копье, от которого, как и от всего доспеха, исходил ледяной пар.
– Да они просто замучили гнать себя на убой. Смешно сказать, но мы заставили Перворожденный Хаос почувствовать страх, – тут же заявил Арвил.
– Они просто не знали, что им противостоят боги, – поддержал настрой бойцов Сектор.
Шутка о богах была для них древняя как сам Мир. Именуя себя Бойцами Одинокой Горы, кто-то сократил все название, так что с тех пор их все чаще узнавали как БОГов, благо их силы и возможности нередко такими и являлись.
Бойцы в ответ поддержали Сектора, а после рассмеялись.
Когда все немного утихли, к Хиту обратилась Вулкана. Несмотря на то, что девушка легко управляла почти любой стихией, ее прозвище полностью определяло ее основную специализацию.
– Сейчас пойдет дождь. Мне его рассеять? – Выглядела она на двадцать пять, хотя на самом деле ей было под сорок. На Одинокой Горе девушка провела только два десятка лет и считалась новичком.
– Не нужно. Он не помешает.
– Как не нужно? – возмущенно закопошился гоблин. – Мне нельзя заливать сердце своей малышки.
Роткес забегал как молния, пытаясь натянуть шатер над своим экзоскелетом прямого управления.
– Хит, чего ты стоишь?! Помоги скорей!
На копошащегося гоблина можно было смотреть вечно.
– Очередная поломка? – Он принялся ему помогать.
– Что значит – очередная? – зло прищурился Роткес и пригнул длинные зеленые уши. – Моя малышка не ломается.
– Так в чем же дело?
– Я просто перераспределяю нагрузку ядра. Бой с разным противником требует разных настроек.
В этот момент заморосил дождь, но никому, кроме гоблина, это не мешало.
– Фух… Успели. – С этими словами он нацепил очки и взял плазменную горелку.
– Тебе следует поторопиться с починкой, а то без своего робота будешь путаться у всех под ногами. – Эльф Аргил всегда недолюбливал Роткеса и постоянно пытался его поддеть, сейчас намекая на его маленький рост.
– Я бы, конечно, вступил с тобой в спор, но о чем может говорить гений инженерной мысли с эльфом, чьи сородичи только и могут, что строить дома на деревьях.
Все затихли, ожидая реакции эльфа, который уже закипал от гнева. И может, гордый Аргил и начал бы выяснять отношения, только стоящий рядом Сектор едва заметно покачал головой.
– И как только можно быть таким маленьким и одновременно безрассудно храбрым? – Эльф понимал, что сейчас лучше не вступать в словесные перепалки.
– Просто у меня в руках горелка. Каждый станет храбрым.
Аргил только рассмеялся и вновь сел к остальным.
– Ладно, Роткес, продолжай приводить малышку в порядок.
Сектор пошел дальше.
Спиной к стене, ни с кем не общаясь, сидела Вейна – возможно, самая молодая из тех, кто носил кольцо. Даже Вулкана по сравнению с ней была ветераном.
Ей было шестнадцать лет, а полноправным бойцом она стала меньше трех месяцев назад. На ускоренном обучении и вручении кольца настоял Дэлиграт, практически ничем не мотивируя свое решение. Сектор же считал, что она была не готова к сражениям и уж тем более к миссиям в других Мирах. Хита не могло переубедить даже то, что она обладала редким талантом оживлять предметы. Он был категоричен – поле боя не место для столь юных бойцов. Пусть она выжила сейчас и даже пройдет всю битву, шрам, что остался у нее на душе, уже не излечить.
Еще одна искалеченная судьба по вине Дэлиграта. Он никогда не считался с потерями, если цель оправдывала средства. Может, поэтому и стал практически непобедимым.
