ними шелестели высокие травы, напоминающие болотный тростник, а вокруг озера – Герман сказал, что оно называется Большое Красное, – стеной поднимались к небу громадные сосны, их высокие, ровные, практически одинаковые стволы наводили на мысль о корабельных лесах, хотя ей было известно, что из местных деревьев корабли не строили. От запаха сосновой смолы и растущих повсюду мелких розоватых цветов Нора чувствовала себя пьяной.
Но пора было возвращаться домой.
– Что ты собираешься сказать Лере? – спросил Герман, когда впереди уже показались распахнутые створки ворот. И пояснил: – Ну, чтобы нам одинаково складно врать.
– Я не собиралась ничего ей рассказывать до возвращения Леонида. В смысле, об этой женщине. О поездке на Большой Заяцкий, конечно, расскажу. О чудесном обеде в «Кают-компании» тоже.
– И о чудесном сексе на берегу озера?
Нора дернула его за ухо. Он ухмыльнулся.
– Обязательно! Ты же не думаешь, что я лишу родную сестру удовольствия пообсуждать сексуальные пристрастия самого неотразимого мужчины королевства. Кстати, все забываю спросить… С чем связано твое обещание не прикасаться ни к одной из девчонок, проживающих на ферме? Почему Лера столько раз призывала тебя контролировать свое поведение и все такое?
– Видишь ли, в прошлый раз, когда я гостил на ферме, две дурочки чуть не покалечили друг друга из-за меня. Одна другой порвала щеку щипцами для завивки… – Он сокрушенно вздохнул. – Ну и Аркадий боялся, что эта история повторится.
– Ты трахал сразу двоих? – воскликнула Нора с живым интересом.
– Ты будешь смеяться, дорогая, но я не трахал ни одну. Правда, в это никто не верил.
– Аркадий был в ярости?
– Еще бы! Он сказал, что я веду себя, как проститутка.
– Но это неправда!
– Да нет… в каком-то смысле правда.
Подведенные глаза. Венок из полевых цветов. Нарисованный бог Дионис с лицом… вот с этим самым лицом, которое недавно склонялось над ней, искаженное сладкой мукой. Провокационные выходки, дерзость и страсть.
В каком-то смысле правда.
9
Аркадий был дома, сидел вместе с Лерой на кухне и уплетал макароны по-флотски. Поскольку он не присутствовал при возвращении экспедиции, а Толик, который присутствовал, был тщательно проинструктирован и подкуплен пачкой сигарет, неудобных вопросов в ближайшее время можно было не опасаться. Лера тем более не узнает, что они вернулись не в полном составе. Вряд ли какая-то сила понесет ее среди ночи на мужскую половину общежития. Главное, чтобы Леонид оказался на месте к утру.
– Всем привет, – произнесла Нора тоном смертельно уставшего человека, который старается выглядеть бодрым. – Уфф!.. – С блаженной улыбкой она опустилась на свободный стул. – Ну и денек!
– Ты голодная? – первым делом осведомилась Лера. – Макароны будешь?
– Нет, спасибо. Мы зашли в «Кают-компанию», и я наелась на неделю вперед.
Лера поставила перед ней большую керамическую кружку и налила чай.
– Как поживают духи предков?
– Компания у тебя была вполне подходящая для таких экскурсий, – заметил Аркадий, чуть улыбаясь одной стороной рта.
Нора посмотрела на них обоих, чтобы определить, в каком они настроении и что вообще между ними происходит, но ей это не удалось.
– Духи милостиво позволили нам пройти через лабиринт.
Аркадий оторвался от макарон.
– Через какой?
– Через самый большой. Герман сказал, что там можно загадывать желания.
– Ты загадала?
– Да, – ответила Нора спокойно.
Он стоически выдержал ее убийственный взгляд.
– Как вели себя мальчики? – спросила Лера, вновь присаживаясь к столу.
– Замечательно.
– В каком смысле? – хмыкнул Аркадий.
– В любом. – Глядя на него поверх кружки, Нора отхлебнула горячего чая с мятой. Поставила кружку на стол. – Ты осуждаешь меня, Аркадий?
– Боже упаси, – ответил он без улыбки.
– Завидуешь?
– Вот это ближе.
– Ну ладно. – Выпив чай, Нора встала из-за стола. – Спасибо большое, дорогие хозяева… я спать. На ванную никто не претендует?
Никто не претендовал.
Лежа в постели с планшетом, Нора при свете ночника читала про святого Германа Соловецкого. С другим Германом – не очень святым – они договорились, что он кинет sms-ку, когда появится Леонид. Но шел уже третий час ночи, а от него не было никаких вестей. Чтобы не вертеться с боку на бок, Нора читала.
Как выяснилось, преподобный Герман был родом из города Тотьмы Пермской епархии. Родители не обучили его грамоте, но воспитали в строгих правилах христианского благочестия. С юных лет он мечтал об иноческой жизни и в зрелом возрасте наконец осуществил свою мечту. Повстречавшись на реке Выге с иноком Савватием, Герман рассказал ему о необитаемом Соловецком острове, который ранее посещал вместе с рыбаками, и в 1429 году оба подвижника переселились туда. Под Секирной горой, на расстоянии одной версты от берега моря, они устроили келью, где провели около шести лет.
В 1435 году преподобный Герман уехал на Онегу за продовольствием, а преподобный Савватий в его отсутствие отдал Богу душу. Но не на острове, а на реке Выге, куда приплыл для причащения Святых Тайн. После этого Господь привел к преподобному Герману юного отшельника Зосиму, который соорудил келью на берегу пресноводного озера, в полуверсте от кельи преподобного Германа. С этим юношей Герман Соловецкий и основал монастырь. Будучи человеком необразованным, но убежденным в том, что знания о жизни великих подвижников необходимы последующим поколениям иноков, он велел клирикам записать все, что видел при жизни преподобного Савватия. Таких записок оставалось немало, ими воспользовался при составлении жития преподобных Зосимы и Савватия ученик преподобного Германа Досифей.
Более пятидесяти лет провел преподобный Герман в трудах на благо обители. Случалось ему и путешествовать по нуждам монастыря на материк. Даже смерть застигла его на службе. В 1479 году при игумене Арсении, преемнике святого Зосимы, он был послан в Новгород, в обители святого Антония Римлянина почувствовал близость кончины и после исповеди и причащения Святых Тайн мирно отошел к Богу.
Соловецкие иноки сделали все для того, чтобы перевезти тело святого старца в родную обитель. Мощи его были обретены нетленными и размещены в монастырском храме во имя святителя и чудотворца Николая, рядом с мощами преподобного Савватия. Впоследствии над местом погребения преподобного Германа была возведена часовня, а в 1860 году освящен каменный храм его имени.
Около 1602 года преподобный Герман явился пресвитеру Григорию, который служил в городе Тотьме, и повелел ему написать образ всех троих – Германа, Зосимы, Савватия – и составить тропарь. Пресвитер Григорий все в точности исполнил. И с той поры все приходившие с верой к иконе получали исцеление от недугов.
Прекрасная история прекрасной жизни…
…поймав себя на этой мысли, Нора улыбнулась. Забавно. Если бы не знакомство с зеленоглазым язычником, вряд ли она
