и работа – безустанной,
и ожидание – не иметь предела,
и зов – от всего сердца.
И все эти жажда, работа, ожидание, зов
содержатся в одном маленьком слове,
и слово это – молитва.
Но молитву не сыграешь,
это не представление,
в ней нужно быть.
Это чувство,
это душа,
это отдача себя
без слов и требований.
Отдай себя непознанному
и прими все, что последует.
Чем бы Бог тебя ни сделал – прими это,
а если он разрушит тебя, и это прими.
108. Любовь.
Я благословляю твое новое рождение
– саньяса есть новое рождение,
в тебе, тобой, тебя.
Это также и смерть,
не обычная смерть, но великая смерть.
Это смерть всего, чем ты был до вчерашнего дня.
А то, что ты есть теперь, —
тоже должно продолжать умирать каждое мгновение,
чтобы новое могло рождаться, и рождаться, и рождаться снова.
Теперь ты не останешься собой ни на минуту.
Тебе придется умирать и возрождаться каждое мгновение —
в этом единственная садхана.
Живи как река, а не как пруд.
Пруд – домовладелец;
а река – саньясин.
109. Любовь.
Храм Бога открыт только для
танцующего, поющего, счастливого сердца.
Печальному сердцу не войти в него,
так что избегай печали.
Наполни свое сердце цветом,
таким же красочным, как у павлина, —
и безо всякой причины.
Имеющий причину для счастья на самом деле далек от него.
Танцуй и пой —
не для других,
не по какой-то причине,
просто танцуй ради танца;
пой ради песни;
тогда вся жизнь становится божественной,
и лишь тогда она становится молитвой.
Так жить означает быть свободным.
110. Любовь.
Я рад получить твое письмо.
Момент внутренней революции уже близко,
но вначале тебе нужно пройти через родовые схватки.
Ничто не приносит столько боли, чем рождение самого себя,
но то, что приходит после, – величайшее блаженство жизни.
Так что стремление, ожидание, молитва —
вот что возьми для своей садханы.
Все остальное замечательно.
Всем мои наилучшие пожелания.
111. Любовь.
Так же как птицы поют каждое утро на рассвете,
так и сердце наполняется песней на заре медитации.
Как цветы расцветают весной,
так душа наполняется ароматом,
когда рождается медитация.
Как вся зелень блестит под дождем,
так и сознание сияет множеством цветов,
когда струится медитация.
Приходит все это и много больше,
и это только начало.
В конце концов, не остается ничего;
аромат, цвет, свет, музыка —
все исчезает.
И внутренний космос, подобно небу, является —
пустым, бесформенным, лишенным качества.
Жди этого. Стремись к этому.
Знаки хороши, потому не теряй ни мгновения.
Продолжай! Я всегда с тобой.
112. Любовь.
Жажда – это хорошо,
стремление – это хорошо, щемящее сердце это – хорошо,
ибо он приходит долиною слез.
Плачь, пока
от тебя не останутся одни слезы.
Если останутся лишь слезы,
а льющий их исчезнет,
тогда сам Бог приходит.
Вот почему я отпускаю тебя, не пытаясь остановить.
Я знал, что ты пожалеешь об этом, —
но это сожаление тебе на пользу.
Я знал, что ты будешь лить слезы,
но эти слезы имеют свое значение —
есть ли молитва глубже, чем слезы?
113. Любовь.
Что такое истина?
По крайней мере, можно сказать следующее:
ей невозможно дать определение.
Так что забудь все определения,
отбрось все оценки и интерпретации,
это все – только игры ума,
лишь творения мысли.
Все, что есть, есть только за пределами ума.
Мысли настолько не знают реальности,
насколько волны не знают спокойствия озера.
Приходя в волнение,
озеро теряет свою безмятежность;
когда озеро спокойно,
волны не могут существовать.
Нужно познать существующее.
Его истолкование очень отлично от его познания.
Истолкования сбивают с пути —
они так же иллюзорны, как пугала в огороде.
Ищущий истину должен остерегаться слов.
Слова – не истина,
истина не может быть выражена словами.
Истина – это переживание,
истина – это реальность,
и путь к ней – «нети, нети» —
«ни то, ни это».
Отбрось объяснения,
отбрось определения,
отбрось писания и доктрины,
помни: «нети, нети» – ни то, ни это!
Потом отбрось «я и ты»
и скажи: «нети, нети».
Что останется проявленным в пустоте —
это истина,
только это и есть.
Все остальное – сон.
114. Любовь.
Решение принять саньясу благоприятно —
и садхана следует за ним подобно тени.
Семена должны быть посеяны и в уме;
там тоже – что посеешь, то пожнешь.
Путь должен быть проложен и в уме.
Храм Бога близок,
но ум – как густой лес,
сквозь который нам приходится прорубать к нему дорогу.
Первый шаг нужно сделать там, где находишься.
Даже если путь далек,
сначала преодолеваешь близкое,
и в каждом путешествии,
не только к истине,
начало не отличается от конца —
они есть два конца одного отрезка,
два полюса одной сущности.
И все же часто мы не можем догадаться по первому шагу,
где окажемся в конце;
может показаться, что тот первый шаг совсем не связан с последним!
Чарльз Кетеринг вспоминает один интересный случай:
Однажды я поспорил с другом,
что если я куплю ему птичью клетку и повешу в его гостиной,
то ему придется купить птицу.
Друг рассмеялся и сказал,
что он мог бы держать клетку и без птицы —
ничего особенного!
Он принял условия спора,
и я купил ему прекрасную клетку из Швейцарии,
которую он повесил в своей гостиной.
Естественно, случилось неизбежное —
у жизни своя логика.
Кто бы ни замечал клетку,
сразу же сочувствовал ему,
спрашивая:
«Когда умерла твоя птица?»
Он отвечал: «У меня ее и не было».
Тогда они спрашивали: «Так зачем тебе пустая клетка?»
В конце концов, устав от объяснений,
он пошел и купил птицу.
Когда я спросил его об этом, он сказал:
«Легче купить птицу и проиграть спор,
чем давать всем и каждому объяснения
с утра до вечера.
А еще,
видя висящую пустую клетку
день изо дня, мой ум повторял снова и снова:
„Птица! Птица! Птица!“».
Так что, если ты свою преданность делу повесишь в уме, как клетку,
пройдет не так уж много времени, и птица садханы прилетит!
115. Любовь.
Человек живет не в реальности, но в грезах.
Каждый ум создает свой собственный мир, который нигде не существует.
И днем, и ночью
ум утопает в грезах.
Когда их становится слишком много и они обретают чрезмерную силу,
наступает безумие.
Быть чистым и здоровым значит быть лишенным грез.
Один президент приехал проверить самый большой
сумасшедший дом страны.
Директор подвел его к одной из палат и сказал:
«В этой палате лежат страдающие автомобильным неврозом».
Президент с любопытством заглянул в окошечко.
«Но ведь там никого нет», – сказал он.
«Они все там, сэр, под кроватями, чинят автомобили», – ответил директор.
Точно так же каждый лежит под своими грезами.
Если бы этот президент заглянул в себя, что бы он обнаружил?
Разве каждая столица – не огромный сумасшедший дом?
Но свое собственное безумие не замечаешь – и это верный симптом
безумия.
Когда кто-то начинает подвергать себя сомнению, видя свое безумие,
уверяю вас, его сумасшествию приходит конец.
Осознание безумия отмечает конец безумия.
Осознание невежества знаменует его конец.
Осознание грез прекращает их.
То, что остается, – и есть истина.
116. Любовь.
Я очень рад получить твое письмо.
Заботы присутствуют в жизни, но не стоит о них беспокоиться.
Беспокойство исходит не из забот, но из нашего отношения к ним.
Быть или не быть озабоченным – всегда наш выбор.
Не то чтобы неозабоченный ум свободен от забот – заботы есть,
они неизбежная часть жизни, —
но они его не отягощают.
Такой человек всегда смотрит шире;
его тоже окутывают темные ночи, но глаза его ждут восходящего солнца,
и поэтому его душа
никогда не тонет во мраке.
И одного этого достаточно —
чтобы душа не тонула во тьме.
Тело обречено утонуть в ней – на самом деле, уже утонуло.
Осужденные умереть живут свои жизни во тьме; только
жизни бессмертных коренятся в свете.
Благословения детям и всем мои наилучшие пожелания.
117. Любовь.
Нет большей силы, чем доверие к самому себе, —
его аромат не принадлежит этому миру;
покой, блаженство и истина проистекают из этого аромата.
