– Нет, спасибо, – отказался Ринешер. – Принцип я понимаю.
Он снова перевел взгляд на девочку, сузил глаза. А потом, неожиданно даже для себя самого, сказал:
– Я ее забираю.
– Что, сэр? – Пэррис непонимающе поглядела на Марка.
– Ваш подход лишен должного умения и расчета, – сказал Ринешер. – Поэтому о таких вещах лучше заботиться нам, как специалистам.
– Но мы ведь и сами всегда справлялись с псайкерами! – изумилась Пэррис.
– Мэр, – в голосе Ринешера звякнула сталь. – Вы считаете, что вы квалифицированнее в этих вопросах, чем Инквизиция?
– Нет! – испугалась Пэррис. – Конечно же, нет, сэр.
– Я ее забираю, – повторил Марк. – В дальнейшем псайкеров следует передавать именно в руки Инквизиции. Сообщите об этом всем, потому что… такова имперская норма, если хотите.
– Да, сэр! – тут же отозвалась Пэррис.
Ринешер коротко кивнул.
– Грант.
Громадный боец шагнул вперед, наклонился, поднял девочку с пола. Пэррис преданно смотрела на Марка, не обращая внимания на Гранта.
Потому и не заметила, с какой судорожной надеждой тонкие пальцы девочки вцепились в его куртку.
Ринешер заметил. И говорил с мэром до самой машины, не давая Пэррис повода поглядеть в другую сторону.
Ярко освещенный зал и подогретое вино в руках резко контастировали с пейзажами Солитуса. Марк, откинувшись на спинку удобного кресла, задумчиво смотрел на картину, глядя куда-то мимо безупречно выписанных звезд.
Только что он подробно рассказал о своей поездке, и теперь Ирлинг медленно сжимал в ладонях бокал, осмысливая повесть.
– Что будет с девочкой? – наконец спросил торговец.
– Лория сейчас ее проверяет, – ответил Ринешер. – Если не выявит нестабильности – отправим ее в Схоластику Псайкану. Это ведь и по закону; с местной Экклезиархией я еще поговорю на тему терпимости к местным вариантам веры.
Ирлинг грустно усмехнулся.
– Меня и самого не раз критиковали за отступления. Хотя вы же знаете, Марк.
– Знаю, Квентин, – согласился инквизитор. – Но чему удивляться – институт вольных торговцев и создан для того, чтобы ходить по грани.
– Вероятно, потому меня так и впечатлил ваш рассказ, – кивнул Ирлинг. – Вот уж чего на наших кораблях почти никогда не бывает – жесткого стандарта нормы. Хотя мне казалось, что вы к этому должны быть более нетерпимы.
Ринешер мог бы ответить, что работа инквизитора и состоит в том, чтобы общаться с самыми разными личностями, прощать мелочи ради того, чтобы покарать высшее зло. Или что любой инквизитор рано или поздно привыкает к необычному и не мыслит жизни без него.
Но все это Ирлинг знал и сам, так что Марк ограничился простой фразой:
– Мощь человечества – в его гибкости и разнообразии в пределах света Императора.
Торговец наклонил голову в ответ.
– Что будете делать с Солитусом?
– Ничего, – вздохнул Марк. – С церковью я переговорю, как и сказал, сообщу в Адептус Астра Телепатика, но… Это не ересь, Квентин. Никто не отступает от Императора, не желает отделиться от Империума, соблюдает запреты и ограничения. Разве что ситуация с Черными Кораблями… опять же, шаткая позиция. Официально обстановка никак не подотчетна Ордо Еретикус.
– А по совести? – уточнил Ирлинг.
Марк хмыкнул.
– Вы меня давно знаете, Квентин. Инквизиторы не имеют права на такие черты.
Он медленно поднялся, прошелся по залу, вздохнул, сделал несколько глотков вина. Ирлинг молчал, наблюдая за собеседником, иногда переводя взгляд на картину.
Ринешер попытался найти определение тому, что ему более всего не понравилось в случившемся. На язык подвернулась мысль, которая возникала в уме не первый год, с тех самых времен, как он получил инсигнию.
– Иногда, друг мой, – Ринешер отвернулся к иллюминатору, – я думаю, что у нас – инквизиторов Ордо Еретикус – самая тяжелая работа.
– Правда? – удивился торговец. – Не сочтите за оскорбление, Марк, но мне казалось, что ваши коллеги сталкиваются с куда более опасными существами.
– Не в опасности дело, – вздохнул Ринешер. – Ордо Ксенос работает с мерзостью ксеносов, и она неудивительна – чего еще ждать от нелюдей? Ордо Маллеус хранит человечество от демонов, и от них по определению не стоит ждать ничего хорошего. А вот мы…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А вы работаете с людьми, – тихо сказал Ирлинг.
– Верно, – кивнул Ринешер. – И мы постоянно видим, что творят обычные люди – без всякого влияния ксеносов, не одержимые. Просто люди, зачастую с полностью добрыми намерениями.
Открылась дверь, и инквизитор обернулся. Лория переступила порог, небрежно забросив темную прядь волос за ухо.
– Как девочка? – спросил Ринешер.
– Спит, и все в порядке, – заверила Лория. – Истощена, избита и в целом измучена, но психика стабильна. Кстати, неплохие таланты к предвидению – сдается мне, что потому и не сломалась, интуитивно ощущала, что все изменится.
– То есть, никаких аномалий и опасности? – уточнил инквизитор.
Псайкер встретилась с ним взглядом.
– Нет, Марк. Все в пределах нормы
Расчеты
Три.
Два.
Один.
Пробуждение.
Я открываю глаза; четыре секунды лежу, потом поднимаюсь, быстро, но не резко. Бросаю взгляд на часы – проспал восемь часов ровно. Как и намеревался.
Очень хорошо.
Словно почувствовав пробуждение, подает сигнал вокс-передатчик.
– 17-Z, к контролеру.
Все. Больше ничего и не требуется; у нас все до предела лаконичны.
Одеваюсь, натягиваю боевой костюм. Оружие пока не беру – сейчас оно ни к чему. Делаю пару движений, больше по привычке – костюм пригнан идеально.
Самым последним опускается на голову шлем с черным визором. Обычное, отлично сделанное и отлаженное оборудование.
Обычное – для ассассина Храма Виндикар.
– Планета – Иреат. Цель – губернатор Гинар Лагрон.
Контролер, как всегда, обходится предельно малым количеством слов. И даже для них он не считает нужным хоть как-то менять выражение длинного бледного лица. Впрочем, это не мешает ему снабжать меня перед заданием всей нужной информацией.
У меня хороший контролер. Конечно, в Храмах плохих вообще не держат, но своим я доволен.
– Вот все данные, – ко мне по столу придвигается пакет. Добавлять «просмотришь по дороге» контролер не собирается… это очевидно. – Обрати внимание на начальника его охраны – опасная личность.
Киваю и беру пакет. Жду каких-то дополнений.
– Срок исполнения – месяц. Дорога – ориентировочно две с половиной недели.
Вновь киваю. Полторы недели – вполне достаточно.
– Методы – на твое усмотрение. Вопросы?
Качаю головой. Все сказано; и, насколько я знаю своего контролера, вся дополнительная информация лежит в пакете.
– Тогда отправляйся.
Еще одним кивком прощаюсь и покидаю кабинет.
Четыре года и три с половиной месяца назад мне, во время ожидания, довелось посмотреть фильм, где действовали ассассины. Очень удивился тому, как нас представляют. Если бы не необходимость действовать тихо – засмеялся бы.
Хотя кое в чем фильм оказался полезен: выдумка режиссера дала мне пищу для размышлений, и я разработал эффективный метод для того задания.
Мне запомнилось, с какой странной, дрожащей интонацией говорили о том, что никто не знает, как ассассины прибывают к месту выполнения. Меня это удивило; способ может быть только один – корабль. Мы талантливы, но переноситься через варп сами не умеем.
Другое дело, что корабли даже и близко не напоминают официальные суда; те, кто перевозят нас, числятся торговцами, каперами, учеными… кем угодно. И выглядят совершенно по-разному.
Общее только одно – скрытое и не нанесенное ни на какие планы помещение, в котором мы проводим время полета. Ну а по прибытии – уже дело ассассина, как добираться до цели.
Во всяком случае, так обстоит дело со мной, и всеми, кого я знаю.
