Я повторно выпала в осадок. Вилларс — ее жених? Не иначе как от потрясения, я пробормотала, покосившись на Энрика:
— Мои соболезнования по поводу предстоящей женитьбы…
Эти слова стали моей роковой ошибкой. К сожалению, как это часто бывает, сработал закон подлости, согласно которому именно в этот миг в столовой установилась мертвая тишина, а мои тихие слова прозвучали, будто усиленные синтезатором.
Кто-то хихикнул. Кто-то насмешливо прокомментировал, мол, смелая, но не очень умная. А Вилларс нахмурился и холодно отрезал:
— Я не жених Илларии. Разве что в ее мечтах. Поэтому о свадьбе не может быть даже речи. Как и о совместном походе на бал. — И в этот момент темные и безжизненные глаза гадского килла слегка оживились: — Кстати, Гейден, ты помнишь, что я сопровождаю тебя на бал?
Я чуть не села там, где стояла. Не знаю, каким чудом устояла на ногах. С каких это пор я сопровождаю его на бал? Что эта килльская сволочь делает? Намеренно злит свою… Илларию? Хочет натравить на меня всех ее подружек?
От шока из головы испарились все умные слова, и я молча открывала и закрывала рот, не в силах выдавить из себя ни звука. Килла тоже выглядела настолько потрясенной, почти больной, что мне ее даже слегка стало жаль. Какой бы гадиной ни была эта девица, она в любом случае не заслужила подобного унижения. Вон, стоит, едва сдерживая слезы, даже губы дрожат.
Однако, очень быстро выяснилось, что с оценкой состояния Илларии я сильно поторопилась. Губы девицы дрожали не от унижения, а от желания закатить скандал. Заметивший это Вилларс неодобрительно поджал губы. Я просто онемела, когда он ледяным тоном приказал несносной девице:
— Иллария, прекрати немедленно! Я в курсе матримониальных планов твоей семьи. Так вот, если ты сейчас устроишь скандал, я официально их извещу, что разрываю с тобой всякие отношения и тебе надеяться не на что, ты меня поняла? И можешь не стараться меня разжалобить, — холодно добавил килл, — я такой, какой есть. И меняться ради тебя не собираюсь. Хочешь – подстраивайся, хочешь — ищи себе другой трамплин в комфортную и обеспеченную жизнь без хлопот. А теперь свободна! Для твоей фигуры, — Вилларс презрительно прошелся глазами по груди и талии несчастной киллы, — полезно пропустить обед. Накопившийся жирок сбросить! Гейден, — холодные глаза переместились на меня, — идем. Поедим вместе, заодно кое-что обсудим!
Самым отвратительным во всей этой истории оказалась не ее публичность, как мне казалось поначалу. А то, что килла, опустив голову покорно побрела из столовой прочь. Во мне ядовитым озером кислоты разливалось презрение к Вилларсу, когда я смотрела вслед уходящей девице. Да почему она позволяет так собой помыкать?! Что такого хорошего в Вилларсе, что она унижается, послушно подчиняясь его приказам, тогда, когда они друг другу, по сути, еще никто? Неужели килле так нужен обеспеченный муж, что она согласна даже на жизнь с хамом-Вилларсом? И что будет после свадьбы?
— Гейден. — Голос килла с легкими нотками недовольства вернул меня в реальность. — Я тебя долго буду ждать?
Надо сказать, что от морозного приказного тона Вилларса не осталось и следа. Его голос, когда он обращался ко мне, звучал даже мягко. Но было уже поздно. Я все слышала и закусила удила:
— А кто тебя заставляет ждать ничтожную землянку? — с яростью выплюнула ему в лицо. — Не смею задерживать столь важного, пресветлого килла! — И тут же издевательски поинтересовалась: — Ковровую дорожку расстелить, чтобы ваша светлость не запачкала подошевку туфелек?
Лицо Энрика на глазах окаменело. На скулах заиграли желваки. Даже на лице стоящего позади Вилларса Тарена было написано неодобрение. Но меня несло. Не дождавшись ответа, я задрала подбородок и процедила:
— Только совершенно не уважающая себя идиотка после увиденного пойдет с тобой на бал!..
Одной-единственной фразой я умудрилась оскорбить обоих: Илларию обозвала идиоткой, Вилларса…
— Гейден. — Мою фамилию без единого шипящего звука Вилларс прошипел как заправская гадюка. — Ты забываешься. В твоем положении со мной лучше дружить. И сопровождать меня на бал тогда, когда мне это нужно! — Он помолчал несколько секунд, очевидно, проверяя мою реакцию на его слова. А потом повелительно кивнул головой в сторону раздачи: — Идем!
Неизвестно, чем бы могло все это закончиться, но внезапно позади меня раздался спокойный, уверенный и такой до боли знакомый голос:
— Курсант Вилларс, не все женщины любят, чтобы ими помыкали. И далеко не всех девушек можно купить. Подумайте об этом на досуге. Что касается Маргариты Гейден, то она никак не может сопровождать вас на академический бал. Потому что уже ангажирована мной. А не сказала об этом в силу природной скромности.
Вилларса откровенно перекосило. Все остальные присутствующие в немом потрясении переводили взгляд со взбешенного килла на меня, а потом мне за спину. И я знала, что они там видят: спокойного, даже скучающего альдебаранца Айминя Шэнли Урдо.
Все неприятности мигом отступили на второй план. Стыдливо спрятались в глубинах сознания. Кровь в жилах буквально вскипела. А сердце запело от счастья: мой спаситель! Мой снежный принц! Мой! Боже мой, кажется, я влюбилась…
Глава 10
Время до бала пролетело будто во сне. Меня даже постоянно раздраженный и молчаливый Тарен не напрягал. Он не придирался и не орал на меня, а все остальное оказалось такой мелочью, что я постоянно глупо улыбалась. Улыбалась, когда Тарен заставлял меня бежать по полосе препятствий. Улыбалась, когда килл цедил сквозь зубы увеличенные нормативы. Улыбалась даже когда после тренировки на пределе выносливости еле передвигала ноги по дороге в собственную комнату. И неожиданно подобное отношение Тарена ко мне дало результат: вчера преподаватель физической подготовки, физрук, как я его по привычке называла, скупо, сквозь зубы похвалил меня за сдачу промежуточного, полугодового норматива. Впервые я занимала нижнюю строку рейтинга не потому, что так приказало начальство, а потому что я этого действительно была достойна. Мои физические показатели дали качественный скачок вперед. Шинзари язвил, что курсанту Тарену Доэрти нужно было раньше перестать со мной нянчиться и давать мне максимальную нагрузку. Тогда бы и группа не плелась в отстающих. Но это с правдой даже и рядом не лежало. Истинную причину происходящего знала лишь я.
Я влюбилась. И это не ради группы и мифических показателей рейтинга я старалась, а для того, ради чьих глаз дышала и жила. В тот злополучный день, когда адмирал Крайтон фактически приказал мне присутствовать на академическом балу, а я по глупости оказалась в центре разборок Вилларса с его дамой, Айминь меня не только спас от компании килла. Он еще и решил мою проблему с бальным нарядом…
— Ты есть собираешься? — Айминь хмыкнул, разглядывая то, во что я превратила жаркое. — Или так и будешь художественно размазывать все по тарелке? Что с тобой? Ты ведь теперь попадешь на бал, Вилларс не будет тебя доставать, я об этом позабочусь. Так что не так?
Не найдя больше целых кусочков овощей в тарелке, я со вздохом отложила в сторону ложку и с отвращением пробормотала:
— Да если бы не распоряжение адмирала Крайтона, ноги бы моей на этом мероприятии не было! Тоже мне еще, счастье! Я-то замуж не стремлюсь в отличие от озабоченных килл!
— Крайтон? — У Айминя сделался такой вид, будто я его ущипнула за кончик носа у всех на виду. — Распорядился? Но… Ничего не понимаю! Обычно девушки душу космическому дьяволу готовы продать, лишь бы попасть на подобное мероприятие. А ты туда идешь только потому, что так распорядился начальник Академии? Я ничего не путаю?
Посмотрев в лицо ошарашенному Айминю, я вздохнула и решила признаться:
— Айминь, ну, подумай сам: что мне там делать? Платья подходящего нет, танцевать ваши танцы я не умею, а значит, еще до утра надо мной будет насмехаться вся Академия! Лучше бы было не ходить совсем. Но адмирал, увы, думает иначе. — И опустив голову тихо добавила: — Лучше забери свое приглашение прямо сейчас. Пока я тебя не опозорила на всю Вселенную. Ибо на бал я могу пойти либо в форме, либо в том, в чем ходила до начала занятий. Я не брала с собой платья, я их не ношу в принципе. И купить, как я понимаю, наряд на территории Академии невозможно…
