Нельзя не сказать еще об одной «мелочи», от которой русскому здорово, но немцу-европейцу — не очень, это баня. Кажется, русская баня была всегда, она стоит рядом с самыми архаичными героями сказок, Бабой-Ягой и Иваном-Царевичем, в русских сказках Иванушка требует от Бабы-Яги сначала попарить его в баньке, накормить, напоить да спать уложить, а затем уже расспросы вести. О русской бане есть упоминания уже в самых ранних письменных источниках, касающихся Руси, и в «Повести временных лет» (945 год), и в уставе Киево-Печерского монастыря (966 год), и в хронике X века арабского путешественника Ибн-Даста. Какое место занимала баня, или по-старорусски «мовня», уже тогда в жизни русского, можно судить по договору с Византией (относится к 907 году), в котором русичи специально оговаривали, «что русские послы, прибывшие в Константинополь, будут «творити мовь», когда только захотят». Известный русский историк Н. И. Костомаров пишет, что баня у русских была первой потребностью — как в чистоте, так и в своего рода наслаждении, самым главным лекарством от всех болезней: «Коль скоро русский почувствует себя нездоровым, тотчас… идет в баню париться». Баня была обязательна для молодоженов в первый день после свадьбы, таков был обряд, в этой же бане русская женщина рожала детей. И спустя тысячи лет в почти каждой русской деревне[20] рядом с почти каждым русским домом стоит русская баня, порой даже более крепкая и справная, чем иная изба. Строить такое капитальное сооружение с таким «традиционным» содержанием возможно только при абсолютно оседлом земледельческом образе жизни. И это уникально, ничего похожего мы не видим во всей Индоевропе, там не состоялось даже слово, логос, этого явления. Все, что там появилось, это заимствованная финская «сауна». И то только в новейшее время, широкое распространение она получила в Европе лишь после Второй мировой воины. Этот «сухой пар», очевидный новодел, свидетельствует, что для европейцев баня так и осталась чуждым явлением. На самом деле и для финнов это не есть нечто традиционное и аутентичное. Прежде всего, само это слово, столь близкое сердцу каждого поклонника сухого пара, переводится с финского как «комната из дерева». Сам финский мир надо разделять на две части, восточнофинский (карельский), исторически всегда находившийся в сфере влияния Руси, и западнофинский, который можно назвать и восточношведским. Западно-финская сауна, которая действительно была комнатой из дерева, в значительной степени применялась для сушения, копчения и хранения рыбы, мяса. Восточно-финская же сауна, которая находилась под влиянием великорусских бань, была меньше и использовалась главным образом действительно для мытья. Но распространение сауны среди финнов началось лишь с начала XIX века, и все дело в том, что с XI века по 1809 г. они находились под властью индоевропейцев, шведов, и самое замечательное, что шведы королевским указом ни много ни мало запрещают сауну. Под еще более замечательным предлогом «потребления большого количества дерева и опасности возникновения пожаров, угрозы распространения глазных и кожных болезней».
Очевидно, что если в самой шведской традиционной, народной культуре баня занимала бы хоть какое-то место, то и в королевскую голову вряд ли могло прийти подобное. Да дело и не в шведском короле, вся Европа не моется. Королева Испании Изабелла (конец XV в.) с гордостью признавалась, что за всю жизнь мылась всего два раза — при рождении и в день свадьбы, дочь французского короля погибла от вшивости, папа Климент VII и король Филипп II умирают от чесотки, английский герцог Норфолк покрылся гнойниками, все попросту отказывались мыться якобы из религиозных убеждений. На Руси тоже христианство, но русским попам не приходит в голову запрещать бани (хотя надо отдать им христианское должное, называют они их «поганым местом») и тем более мыться. Русские послы при дворе Людовика XIV писали, что их величество «смердит аки дикий зверь». Может поэтому русские цари, как пишет историк П. И. Страхов, имели обычай, встречая иноземных послов и гостей, вначале приглашать их в баню. Самих же русских по всей Европе считали варварами за то, что те ходили в баню, и извращенцами за то, что ходили как минимум раз в неделю. Впрочем, и у нас не без урода, и у нас был царь, который не любил мыться, не трудно догадаться, что это был «император» Петр, великий индоевропейский просветитель. Вспомним, как написал немец Олеарий после посещения Московии в 30-х годах XVII века, что русские узнали в Лжедмитрии чужестранца по тому, что он не любил бани. Петр кроме всех прочих европейских нововведений еще по-надевал на русские головы парики, которые и были придуманы умными европейскими головами, чтобы спрятать немытые волосы и хоть как-то защитить их от вшей, для того-то их постоянно пудрили и душили. И именно Петр ввел значительные налоги на частные бани, а общественные вообще закрыл. Невероятно, но в Европе, где на чистоту смотрели с отвращением, вшей называли «божьими жемчужинами», и люди настолько отвыкли от водных процедур, что доктору Ф. Е. Бильцу в популярном учебнике медицины конца XIX (!) века приходилось уговаривать народ мыться. «Есть люди, которые, по правде говоря, не отваживаются купаться в реке или в ванне, ибо с самого детства никогда не входили в воду. Боязнь эта безосновательна, — писал Бильц в книге «Новое природное лечение». — После пятой или шестой ванны к этому можно привыкнуть… Можно привыкнуть — к концу XIX века! Но дело совсем не в отсутствии «привычки», беда вся в том же стереотипе поведения скотовода-кочевника. За тысячелетние скитания по Евразии вода всегда оставалась большой проблемой и для его лошадей и скота, и как продолжение для него самого. Он не знал водных процедур, но по-своему он тоже «мылся», и у него была своя гигиена. Татаро-монголы ведь совсем не мылись, имеется в виду водой, но они обмазывали себя бараньим салом, а потом все тщательно соскабливали. Индоевропейцы были все-таки более прогрессивны, по крайней мере, европейская знать, кшатрии из кшатриев, натирали свое тело всякими благовонными маслами и мазями. Правда, в основе своем все эти масла и мази имели тот же расплавленный животный жир, сало, необязательно баранье, но в отличие от татар они не утруждали себя соскабливанием всего этого. Пахло не очень, и прогрессивный и просвещенный индоевропейский ум изобретает «кельнскую воду», одеколон, и тысячи других всевозможных духов. Именно индоевропеец и только индоевропеец мог сделать парфюмерию и косметику фундаментальной составляющей своей экономики. Примечательно, что вместе с парфюмерией появилась примерно в то же самое время при дворе Людовика XIV новая мода на «аристократическое грассирование», на гнусавый прононс, и есть подозрение, что мода вынужденная, что новые модники просто элементарно пальцами (или прищепками) зажимали себе нос или переходили к назализации звуков. Смысл и того, и другого в том, чтобы перекрыть носоглотку, носовое дыхание, что имеет только одно внятное объяснение — чтобы хоть как-то защититься от вони. Мода стала привычкой, привычка натурой, и это вполне может объяснить странный феномен «назализации» европейских языков, так резко отличающий их от славянских. Впрочем, у славянских языков тоже есть свой мини-феномен: в польском видим переход «р» в «ж» и даже в полувокализованное твердое «л», это можно списать на то, что именно Польша подверглась максимальному европейскому влиянию, это ее бесконечные разделы, ее почти римский католицизм и даже французский король на троне.
Индоевропеец не знал «текущей», проточной, воды, он не ощущал, что ее может быть много, он не оседал по берегам рек, он их лишь «пересекал», в реконструкции индоевропейского языка нет слова, означающего «плавать», но есть глагол «per» в значении «пересекать водную преграду», он даже не знал рыбу, не было ее в его словаре. И, разумеется, он не мог знать, что такое «мыльня, мовня», она же баня, он вообще не мог ничего сооружать на берегу реки, в исконно русском месте для русской бани. Он поил свой скот из корыта или чана, и оттуда все индоевропейские водные процедуры. Римские термы это по сути большой чан, потому и воду там не меняли, потому и Галлен не советовал ходить в термы со свежими ранами, ибо это часто приводило к гангрене.
Облагороженное корыто, ванна, чисто европейское изобретение, причем в начале своем вода в ней также не менялась, а лишь доливалась, и в ней не было даже донного слива, а душ, то есть проточная вода, стал применяться лишь в XX веке. Само английское «bath» в первоначальном значении «корыто», итальянское «bacino», французское «bassine» — «таз». Есть странная на русский взгляд мелочь во многих голливудских фильмах, когда герой или героиня вылезает намыленный из ванны и… вытирается полотенцем. Это не прокол сценариста или режиссера, это в подкорке и того и другого, видимо, с тех самых времен, когда намыливали себя жиром ли, маслом ли, салом ли, и далее обтирались либо скоблились.
