Пока я ехала, это противоречие не давало мне покоя. Мне еще предстоял, конечно, разговор с самим Евграфом и просмотр драгоценно-злополучных фото… Я была уверена, что эти действия позволят мне выяснить много интересного. Возможно даже, что я узнаю то, что не только продвинет расследование, но самым решительным образом повлияет на его исход. Я надеялась, что разговор с барменом «Рондо» и анализ запечатленной на фотографии сцены прямиком выведут меня на след убийц.
Но по опыту я знала, что ничто так не иллюзорно, как надежда на быструю развязку. Я не могла себе позволить обольщаться на счет того, что расследование пройдет без сучка без задоринки. И вообще, мысленно усмехнулась я, откуда такая уверенность, что пара, о которой ты говорила с барменом дансинга, действительно криминальный дуэт, отправивший на тот свет неизвестного человека с поляны и Клочкова? Поживем – увидим.
В редакции царила первозданная тьма. Нащупав на стене выключатель, я врубила в секретарской свет, бросила сумку на стол и ринулась к компьютеру просматривать файлы со сканированными снимками. Их было девять.
И на всех девяти, к моему глубокому разочарованию, лицо женщины оставалось в тени. Все дело было в ракурсах. На одном снимке, правда, она была запечатлена анфас, но волна светлых растрепавшихся в танце волос захлестывала почти все лицо. На другой фотографии блондинка сильно наклонялась вниз, так что красивые блестящие пряди опять-таки не давали никакой возможности рассмотреть ее. С художественной стороны, на мой взгляд, фотографии были великолепны, но с точки зрения криминалистики…
Зато лицо мужчины было хорошо видно. Это был солидный человек в годах, в светло-сером костюме, с немного одутловатым лицом, седеющими волосами и большими залысинами. В его блеклых серо-голубых глазах, несмотря на то, что он улыбался, казалось, таился лед тотального недоверия к жизни и жесткость. Резкая линия носа и две глубокие складки, идущие от углов рта к подбородку, усиливали впечатление властности и какого-то принципиального несогласия с жизнью.
Просмотрев восемь фотографий, я наконец дошла до девятой. Вот это удача! На снимок попала та самая белая иномарка, к которой, по словам Клочкова, спешила прекрасная блондинка. Попала не вся, а только левая ее часть. Это был, насколько я могла разобрать, «БМВ» последней модели. Но самое главное – на снимке виднелась часть номерного знака. Но сколько я ни напрягала зрение, различить букву и две первые цифры я не могла.
Нужно увеличить снимок.
Увеличив изображение, я смогла различить начало номера: Е 72… Это уже кое-что. Зацепка, да еще какая! Надежда не обманула меня – я действительно нашла кое-что важное.
Не долго думая, я набрала номер сотового Кряжимского и, услышав в трубке его бодрый голос, сказала:
– Хорошие новости. Я увеличила снимок, на который попал кусок белой иномарки, и смогла прочесть начало номера – Е 72.
– Отлично! – обрадовался Сергей Иванович, – а у меня пока глухо как в танке.
– Сергей Иванович, я хочу вас попросить об одной вещи. Позвоните своему приятелю из ГИБДД и попросите его узнать, кому в Тарасове принадлежит эта «БМВ». Можете сделать?
– О чем речь, Оленька! – воскликнул он, радуясь, что наконец-то может оказать мне реальную помощь в расследовании.
– Спасибо. Сообщите мне, когда узнаете, договорились?
– Разумеется.
Повесив трубку, я стала собираться. Распечатала на принтере фотографии, сложила их в кожаную папку с ручкой. Открыв сумку, выудила оттуда косметичку и, подойдя к зеркалу, принялась, как говорят французы, наводить красоту. Подправила глаза, стерла с губ старую помаду и вновь накрасила их, предварительно сделав безупречный контур карандашом. Припудрила немного лоб, нос и подбородок, причесалась и, окинув свое отражение в зеркале удовлетворенным взглядом, выключила свет и направилась к выходу.
Я решила, не теряя времени, поехать в «Рондо». Чем ближе к набережной, тем тише и пустынней становились улицы. Духота немного спала, легкий волжский ветерок, полный смутных отголосков, залетал в открытые окна моей машины. Я упоенно дышала этой невесть откуда взявшейся, может быть, веявшей от реки прохладой.
Вот наконец впереди послышались приглушенные расстоянием звуки музыки, и вдруг густые августовские сумерки рассек широкий вращающийся луч, а громкая ритмичная музыка заполонила весь салон. Припарковав машину рядом с гигантским джипом, я вышла из нее и прямиком направилась в клуб. Седой дымящийся луч продолжал шарить по асфальту, упорно тянулся к темной речной бездне.
Глава 4
Женщин пускали в клуб бесплатно. Хвала нашей возросшей цивилизованности! Войдя в тускло освещенный зал, я некоторое время стояла в нерешительности. Дело в том, что внешность бармена, которого я заметила еще издалека, была далека и от облика Евграфа, каким мне описал его Николай, и от облика напавшего на Клочкова мужчины, которого видела Виолетта Гавриловна.
Смешивающий напитки бармен «Рондо» был ослепительно красивым блондином, не белесым веснушчатым деревенским парнем, а настоящим золотоволосым красавцем.
Да с такой внешностью надо в модели себя пробовать, а не здесь прокисать, подумала я и направилась к стойке. Я была уверена, что выгляжу отлично – немаловажное обстоятельство, если хочешь завести знакомство или добиться от собеседника максимальной откровенности и понимания.
Сев на один из свободных высоких табуретов, я стала незаметно разглядывать блондина. Ясно, что это не Евграф. Может быть, сегодня не его смена, – решила я, наблюдая, как смазливый бармен ловко оперирует полотенцем и рюмками. Судя по широкой, но отнюдь не приторной улыбке, озарявшей его лицо всякий раз, когда он вступал в нехитрую беседу с посетителями, которые с рассеянным видом восседали на таких же табуретах, что и я, по своим природным характеристикам он являлся полной противоположностью корректного, но чопорного и недовольного Николая.
Стойка была длинной и закругленной, так что я, разместившись за овальным изгибом, могла спокойно рассматривать очаровательного блондина. Он стоял ко мне в полоборота, и я имела возможность заключить, что его профиль ни в чем не проигрывает фасу. В густом охряном свете бра его закрывавшие шею кудри отливали красноватой медью. Когда он приблизился ко мне и вежливо, с неизменной улыбкой поинтересовался, что я буду пить, я, смутившись, как на первом свидании, сделала над собой гигантское усилие, чтобы не опустить глаза.
– Морковный сок, – сумела все-таки выпендриться я.
Он удивленно поднял брови, но тут же понял, что это шутка.
– Именно морковный? – иронично уточнил он, с ходу включившись в игру.
– Морковь богата витамином А, – стараясь не расплыться в идиотской улыбке, сказала я, – витамин А, в свою очередь, улучшает зрение. В таких сумрачных дебрях, как ваши, – я кивнула в сторону стонущего от дискотечной музыки и жужжащего роем человеческих голосов зала, – это особенно актуально.
На протяжении всей этой дурацкой фразы немного раскосые синие глаза парня неотрывно смотрели на меня. Темные, красивого рисунка брови чуть сошлись на переносице, так что между ними образовалась тонкая, но глубокая складка. Искренне заинтересовался или прикидывается? – пронеслось у меня в голове.
– Вполне с вами согласен, но, к сожалению, не могу предложить вам ничего, кроме апельсинового, персикового и ананасового. Хотя подождите, – он мягкой походкой хищника прошел к холодильнику, – есть еще нектар и томатный.
– Большое спасибо за заботу, – поблагодарила я его, – пожалуй, я остановлюсь на персиковом.
– А что покрепче? – обворожительно улыбнулся бармен.
– Нет, спасибо, я за рулем, – наконец я подняла глаза к бэйджу, приколотому к белой рубашке, и прочла: Тринитацкий Денис.
Его лицо нельзя было назвать правильным – широковатый нос и тяжеловатый подбородок не укладывались в каноны классической красоты. Но с другой стороны, их небезупречная форма как раз лишала это лицо налета столь ненавистной мне слащавости. Мужское обаяние – вот что действовало на меня безотказно. Вернее, действовало бы, окажись я здесь по другому случаю.
– Дени, – раздалось у самого моего уха, – еще два скотча.
Я чуть повернула голову. Рядом со мной приземлился молодой мужчина с густыми черными волосами и серыми невыразительными глазами.
Господи, какое несоответствие! – подумала я про моего соседа, – чего только в природе не бывает! Сегодня я почему-то особенно внимательно относилась к внешности людей, особенно к прическе. Лысоватый мужчина в клетчатой рубашке и русоволосый Евграф не выходили у меня из головы.
– Держи, – Денис легонько катнул по гладкой поверхности стойки две небольшие рюмки, на две трети наполненные янтарно-коричневой жидкостью, – «Черный рыцарь».
– Отлично, – черноволосый мужчина залпом осушил одну рюмку и стал медитировать над другой. Я по-прежнему наблюдала за ним. По прошествии нескольких минут, в течение которых Денис обслуживал влюбленную парочку, которая, покинув столик, подгребла к стойке, а я потягивала персиковый сок, глаза моего соседа покрыла мутная завеса, вскипавшая порой маслянисто-влажным блеском. Он был основательно пьян, и дополнительная рюмка скотча только усилила это состояние.
